Сказка на ночь
Шрифт:
Недостаток колдунов и ведьм этот славный город восполнял вполне современной больницей, где мне сделали перевязку и необходимые уколы. А также телеграфом, с которого я дал знать родственникам, что жив, почти здоров и нуждаюсь в деньгах.
В номере гостиницы, куда меня любезно пустили пожить в долг, я сделал первую насечку на прикладе Убийцы.
— Там я сделал первую насечку на прикладе Убийцы.
Тропинка вывела их прямо к дому бабушки Греты. Вот-вот навстречу должна была выбежать Нина, если бабушка
— Очень интересная история, — сказала Эрика, глядя на Рудольфа снизу вверх. — Я даже не заметила, как мы пришли. А это ружье у вас с собой?
— С собой, — охотник постучал костяшками пальцев по деревянному футляру с выжженной головой волка. — Только оно заперто. После второго десятка насечек с ним стало действительно не просто сладить.
— Значит, посмотреть не получится, — огорчилась Эрика. Подумала. — Но вы зайдете к бабушке Грете на чай?
Охотник замечательно рассказывал истории. И они были так непохожи на скучные сказки в ярких обложках, которые ей читали бабушка и мама.
— Прости, Эрика. С чаем ничего не выйдет, — покачал головой Рудольф. — Я проводил тебя и мне надо идти дальше. Я ищу одного человека. И чем скорее я его найду, тем лучше. Для всех.
Эрике очень не хотелось расставаться с охотником. Но ее ждала бабушка, ждала лекарств из аптеки. Надо было идти. И охотник тоже спешил, озабоченно поглядывая на большие стальные часы с множеством стрелок.
— А что это за человек? — спросила Эрика напоследок. — Может, я его знаю?
Рудольф достал из большого нагрудного кармана сложенную вчетверо газету. Развернул. Показал Эрике первую страницу.
— «Необычайная находка в горах», — прочитала девочка заголовок по слогам. И ниже, мелким шрифтом. — «При закладке новой церкви было обнаружено древнее захо… захоро… за-хо-ро…»
— Захоронение, — подсказал Рудольф. — Могильник.
— Ой, это же патер Ладвиг на фотографии! Наш священник! — обрадовалась Эрика. — Вот куда он уезжал!
— Кто из них патер Ладвиг? — спросил Рудольф. Голос у него стал очень серьезным.
На газетной фотографии было пять человек. Трое в рабочей одежде и два священника. Эрика заметила, что над всеми, кроме патера Ладвига, карандашом поставлен крестик.
— Вот он, — показала девочка пальцем. — Вы его ищете, да?
— Ты знаешь, где его найти?
— Конечно! Я вам объясню, как дойти до церкви и до его дома. — Эрика задумалась, просияла. — Только зачем вам идти куда-то, если патер вот-вот будет здесь?
— Будет здесь? Почему?
— Моя бабушка больна. И он ее навещает почти каждый день.
— И сегодня?
— Я встретила патера Ладвига незадолго до вас. Он сказал, что идет к бабушке Грете.
На лбу охотника появилась озабоченная складка. Он посмотрел на дом, на Эрику. На футляр у себя в руках.
— Вот что, Эрика, — сказал Рудольф. — Давай сыграем с тобой в игру.
Бабушка Грета запирала дверь только на ночь. Последние годы она все реже
— Нина, Нина, — позвала Эрика.
Но овчарки нигде не было видно. «Наверное, опять спит», — решила девочка. И толкнула дверь, входя в дом.
— Здравствуй, бабушка!
— Эрика, милая, — бабушка наклонилась из кресла, обняла ее. — Ну, наконец-то. Я думала ты уже совсем забыла свою бабушку Гретхен.
— Нет, бабушка, что ты, — Эрика выкрутилась из бабушкиных рук, пахнущих мятой. — Знаешь, кого я встретила по дороге?
— Кого, милая?
— Ох… одного человека. — Эрика вовремя вспомнила про игру, которую придумал Рудольф.
Условием игры было — не рассказывать про охотника, если патер Ладвиг в гостях у бабушки.
Священника здесь не было. Если он еще не приходил, рассказывать было нельзя. Но если он уже ушел, то можно. А рассказать так хотелось!
— Какого человека? — спросила бабушка, покачиваясь в кресле.
Отложив вязание в сторону, она сложила ладони поверх пледа.
— Патера Ладвига, — нашлась Эрика. — Он к тебе еще не заходил?
Надо же, и врать не пришлось. Все-таки она ужасно находчивая.
— Был и уже ушел, — сказала бабушка. — Даже чаю не выпил. Вечно он куда-то спешит, наш патер
Эрика тут же обрадовалась и огорчилась.
Огорчилась, что игра закончилась, даже не начавшись. Теперь ей не надо подавать тайный сигнал Рудольфу, если патер Ладвиг в доме.
А обрадовалась возможности рассказать бабушке Грете про сероглазого охотника.
— Охотник? Вервольфы? Милая, никаких вервольфов не бывает, — бабушка покачала головой в белом чепце. — Нельзя же слушать, что тебе рассказывают всякие бродяги.
— Он не бродяга!
— Бродяга, а кто же еще? Ходит по лесу, пугает маленьких девочек.
— Бабушка, он меня не пугал.
— Надо будет сказать матери, чтобы пожаловалась полицмейстеру. И заперла тебя дома на пару дней.
Эрике хотелось расплакаться. Ну почему, почему взрослые всегда все портят? Никакой Рудольф не бродяга! И не надо ничего рассказывать толстому уродливому полицмейстеру!
— Милая, а теперь сделай, пожалуйста, бабушке чай, — попросила бабушка Грета. — Вскипяти чайник и завари. Справишься?
— Конечно, бабушка.
Эрика шмыгнула носом. И, нарочно пришаркивая ногами, как бабушке не нравилось, поплелась к печке.
От обиды она даже забыла, что Рудольф ждет хоть какого-то ее знака, спрятавшись в зарослях.
Пузатый бабушкин чайник, купленный еще до рождения Эрики на бременской ярмарке, скоро начал булькать и шкворчать. Эрика залезла на стул и вынула из буфета чашки. Свою маленькую, с рисунком цветов. И большую зеленую бабушкину.