Сказки детей времени-4: Страх и храбрость
Шрифт:
Невиданная усталость навалилась на ее плечи. Какие же дурные, изматывающие видения наслал на нее демон! Наэнни прекрасно помнила теперь: тетка Раморта не пропадала, дядьку ее вразумила тетка Грай, Дайшир не уезжал из деревни, он женился этой зимой, а брат его недавно выстроил новый дом, а Изорка растит славную дочку, на которую не надышатся ни ее родители, ни супруг, пусть девочка ему и не родня!..
Демон, демон, страх из чащи!
Она быстро повернулась туда, где прежде находился эльф, - и похолодела: они оба были там. Демон наконец
И вдруг все кончилось.
Демона не было.
Эй, бледный, странно исхудавший, но с виду не раненый, встряхнулся, как щенок после купания, и сказал:
– Ты самая храбрая Наэнни на свете. Вне всякого сомнения.
– А где демон?
– пролепетала девушка.
– Его больше нет, - улыбнулся Эй.
– Мы победили. Иди сюда.
Наэнни подошла, и он бережно утер мягким рукавом ее лицо. В серых глазах была нежность. А еще Найхенна видела там золотые искорки, их не было, но они все же были. Искры от огня, который пылает для нее в хрустальном шарике эльфова сердца.
Шли минуты. Одна за другой, тихо, потому что торопиться им больше было некуда.
Она подумала о своем доме и людях Тилмира.
– Я не хочу возвращаться, - слова слетели с языка сами.
– Тебе и не надо, - ответил Эй.
– Знаешь, что означает по-нашему твое имя?
– Что?
– Легкое дыхание. Счастливое дыхание. Наэнни, пойдешь со мной?
– Она молчала, и он торопливо добавил: - Скорлупка тоже приглашает. Мы со Скорлупкой тебя куда угодно донесем, была бы волна! Он драккар. Ну я рассказывал, и...
– Я же уже пошла, - сказала Наэнни.
Жена всегда была полоумной. Тихой, безобидной дурочкой, которая даже приплода не дала. Но это не значило, что он позволил бы ей гулять с каким-то малолетним бродягой по лесу! Ее дело - о доме заботиться. Огород, скотина... Все побросала - и ушла! Ни ума, ни стыда! Намалевала записку, какая-то ерунда...
Ладно еще, добрые люди подсказали: небось с чужаком ушла, тот к тетке Грай ходил, а потом подевался куда-то.
Тетка была дома, на веранде. Грызла изюм и скрипела креслом-качалкой.
– Здравствуй, тетка, - хмуро сказал Карриш.
– Жена моя где?
– А я почем знаю?
– неприветливо отозваласть
Карриш решил зайти с другого конца.
– Заходил к тебе сегодня кто?
– Может, и заходил, - ответила тетка невозмутимо.
– Охотник за нечистью заходил.
– Какой еще охотник?
– Тощенький, - любезно пояснила тетка.
– Совета спрашивал.
– Какого совета?
– А он на страх-из-чащи пойдет. Спрашивал, как ловчее его пришибить.
– Найхенна не заходила?
– Вот уж нет, - ответила тетка. Заухмылялась противно: - Что, потерял жену?
– Ничего я не терял, - огрызнулся Карриш и направился было наружу, как вдруг качалка особенно визгливо скрипнула.
Он оборотился. Тетка развернулась и таращилась на него.
– Чего?
– буркнул Карриш.
– Ты смотри, да посматривай, племянничек, - хмыкнула она.
– А то была твоя жена, станет чужая невеста!
Закинула в рот горсть изюма и принялась чавкать, хитро глядя.
Карриш всегда знал, что тетка его недолюбливает. Он сплюнул, чтобы отвести сглаз, и вышел на двор. В его голове сложился простой и понятный план.
Сначала за крепким охотничьим ножом, а потом ясно куда идти.
...Парень следов почти не оставил. Непрост. Тем хуже для него! Ну, зато следы своей жены Карриш нашел легко, он был неплохим охотником. Сам в чащобу ни за какие пироги бы не пошел, не дурак, слава духам, туда и не пришлось. Он так и знал, что про охоту на страх было вранье.
Двое выбрели на поляну, остановились под светлым колодцем небесным и смотрели друг на друга так, что тотчас всю эту картину в его глазах застлало черной злобой.
Карриш вышел молча, как страх из чащи, - они не бросились бежать, куда там, они даже не обернулись. Он ударил ножом эльфа - и тот обратился ворохом сухих листьев, немедля поднятых ветром; он замахнулся на жену - и успел увидеть, как ржавый лист касается ее пальцев и как она рассыпается солнечными пятнами, которые мгновенно тают меж стеблей травы.
В бешенстве он рванулся сквозь лес - в никуда, круша все на своем пути, как дикий зверь. Сломанные ветки оставляли кровавые царапины на его лице, жесткая земля, по которой он, споткнувшись, покатился кубарем, испачкала его одежду, а камни и корни наставили ему синяков. А потом, очнувшись, Карриш увидел черную ледяную тень там, где сгинул страх, ибо именно туда принесли его ноги. И понял, что лес теперь безопасен.
И когда позже он вернулся в деревню, отирая нож пучком сухой травы, и заявил: "Я, Карриш из рода Дорта, убил страх из чащи, пожравший мою жену!", - ни у кого не нашлось слов, чтобы ему возразить.
И устроили в Тилмире большой праздник, с песнями и танцами.
А где-то далеко, на пенной границе, где желтая вода реки встречается с синей морскою водой, борт Ореховой Скорлупки качнулся от веселого шлепка волны: подле корабля вынырнули двое - мужчина и женщина, и оба смеялись, как новорожденные.