Сказки для горчичников

Веркор Джейн

И они стали весело болтать о погоде, пока пир не кончился, и все разошлись по домам — кто в замок, кто в город. Едва огни во дворце погасли, Зербина прокралась к отцу, и вслед за ними в комнате герцога собрались в тайне от всех Ульрик, Людовик и юный паж Эльясен.

Когда все пятеро поведали друг другу, в чем суть да дело, Ульрик предложил: он вернется в лес, а герцог повелит через герольдов — так, чтобы и Оттфрид об этом узнал, — что улицы во всех городах должны быть украшены флагами в честь вестника, несущего ключ от кладовых замка Ужасье.

Без сомнения, Оттфрид, услышав эту новость, устроит засаду, попытается похитить ключ и присвоить сокровища. Можно не сомневаться, что разбойники схватят Ульрика и отведут его в то логово, куда уже брошен Альберик.

Людовик же тем временем проследит за ним. И когда будет известно, где находятся узники, останется только послать за воинами герцога и освободить братьев.

Но герцог печально покачал головой. Он повторил, что Оттфрида и его шайку теперь почитает весь Органд и прежде всего гвардия и военоначальники, как героев-победителей Страха-о-семи-головах, и что никто не подчинится, если герцог обвинит их в чем-либо и прикажет схватить. В унылой тишине, которая последовала за этими словами, заговорил Людовик. Нет, вместо Ульрика он сам отдастся в руки разбойникам. Так будет куда лучше: он еще совсем юн, и те не станут его опасаться, как взрослого Ульрика. А Ульрик, проследив за ними, возьмет в Органде наемных солдат, и с этим отрядом, а не с герцогской гвардией освободит братьев.

Но тут возразил юный паж: уже если кому и становиться узником, сказал он, то не Ульрику или Людовику, а ему самому, Эльясену. Ведь все случилось по его вине! Это он должен был сразиться с чудищем, но струсил и убежал. И, чтобы искупить вину, он попросил герцога разрешить ему отправиться в лес.

Герцог согласился. Однако Людовик не рискнул отпустить своего нового друга одного, и на следующее утро они вдвоем оседлали лошадей. А по всему герцогству разошлись герольды, оповещая народ о скором прибытии вестников с ключами от кладовых Великана-без-сердца. Говоря по правде, Людовик вез с собой ключ, в точности похожий на тот, что завещал ему хозяин замка Ужасье: один из дворцовых умельцев сделал за ночь его копию. У нее, впрочем, был небольшой изъян — в бородке ключа не хватало одного маленького зубчика. Ключ мог легко поворачиваться в замке, но открыть его не мог. Оттфрид — упрямец и будет долго пытаться проникнуть в кладовые с этим поддельным ключом… Время будет выиграно!

Как надеялись — так и случилось. Едва Людовик и паж выехали из лесу, их окружила шайка Оттфрида. Друзей обыскали и отобрали ключ. Оттфрид, прихватив несколько злоумышленников, поскакал к замку Ужасье; остальные, связав пленников, потащили их к разрушенному замку, куда до того привели Альберика.

Ульрик следил за ними издали, его никто не заметил.

К вечеру все были на своих местах. Ульрик вернулся в Органд, а Людовика с Эльясеном бросили в подземелье. Там в углу, на соломе, спал Альберик. Друзья не будили его, пока шаги разбойников не стихли за дверью, и когда, наконец, братья обнялись после разлуки, трое пленников поведали друг другу обо всем. Когда же Людовик дошел до той хитрости, которую они придумали ночью в комнате герцога, Альберик побледнел и воскликнул:

— Нет! Это невозможно!

— Почему? — встревожился Людовик.

— Нет! Невозможно! — повторил его брат, хватаясь за голову. — Как предупредить Ульрика? Как ему сообщить?

— Что?

— Если он вернется сюда после захода солнца, он погиб!

— Что же здесь творится?

— Ты видел, — сказал Альберик, — замок разрушен. Но глубокий ров вокруг него еще полон. Стоячая вода в нем так ядовита, что никто не может в ней жить. И все же… Все же одно существо там есть: это женщина с хвостом змеи! Днем она прячется в камнях и камышах, но едва зайдет солнце, она начинает петь. Голос ее так сладок и манящ, что никто не может устоять: любой, заслышав песню, теряет рассудок, идет прямо ко рву и, отравленный испарениями, падает в воду! Вот почему по вечерам я счастлив, что связан. Впрочем, и мои стражники под вечер привязываются веревкой один к другому, чтобы колдовской голос Женщины-змеи не погубил их. Из-за нее они не боятся внезапного нападения: кто бы ни подкрался к замку, он будет тотчас пленен прекрасным пением и сгинет в черном омуте! Мои сторожа утверждают, что Женщина-змея

пожирает тех, кого завлекает в ров, — никто никогда их больше не видел.

— Как же предупредить наших друзей? — ужаснулся Эльясен.

Зашло солнце, но ответа на этот вопрос не было.

А пока что Ульрик, ни о чем не догадываясь, приближался к руинам старого замка вместе с небольшим отрядом, который он без труда набрал во дворце: все пажи, восхищенные самоотверженностью Эльясена, добровольно согласились выручить друга из беды.

В окрестностях замка дорога шла мимо небольшого пруда. Над водой плыла жалобная песня:

Прохожий постой, На берег пустой, Приди, отзовись па беду…

Ульрик вовсе не собирался останавливаться — он спешил на помощь братьям! Но голос продолжал:

Найдется ли тот, Кто сможет, спасет, Отыщет бедняжку в пруду?

Такой отчаянный призыв о помощи остановил Ульрика. Он подошел к самому берегу и стал всматриваться в воду — на листе водяной лилии сидела маленькая зеленая грустная лягушечка!

— Неужели это ты звала? — удивился Ульрик.

— Я, — ответила лягушка. — Из вечера в вечер я пою свою песню… Ты не первый, кто ее услышал, но единственный, кто остановился… Куда ты идешь?

— Вон к тому разрушенному замку. Двух моих братьев схватили разбойники и держат там, точно в темнице.

— Не ходи! Ты тоже станешь пленником. Ты превратишься в лягушку вроце меня, или даже в ужа — ведь ты мужчина!

— Как? Ты раньше была женщиной?

— Я была дочерью первого министра при дворе герцога… Отец думает, что я умерла, я же боюсь, что он умрет с горя…

— Можно ли тебе чем-нибудь помочь? — взволнованно спросил Ульрик.

— Стоит ли об этом говорить? — вздохнула лягушка. — Тот, кто захочет меня выручить, рискует угодить в ту же ловушку, что и я. Несколько недель назад я заблудилась во время охоты на лис. Пришла ночь. Я заметила эти руины, к которым ты спешишь. Мне в голову пришла несчастная мысль найти в них пристанище и дождаться утра. Подойдя к старому рву с застоявшейся водой, я услышала такое восхитительное пение, какое трудно себе вообразить. Я не могла удержаться от желания расслышать его получше — и чем ближе я подходила, тем сильнее оно меня притягивало. Я совсем не владела собой и подошла, по колено в воде, к камышам, откуда оно раздавалось. И тогда я увидела, кто пел: это была прекрасная женщина с хвостом змеи! Я перепугалась — но было поздно. От воды исходил ядовитый запах, голова моя закружилась… А очнулась я уже лягушкой. Женщина-змея питается водяными тварями, поэтому она превращает свою добычу, женщин и мужчин, в лягушек и ужей! Еще хорошо, что она старается их откормить и не съедает сразу. И вот как-то вечером мне удалось спастись и добраться до этого пруда. Но человеческий облик вернется ко мне лишь тогда, когда Женщина-змея умрет… Боюсь, это случится слишком поздно, молодость моя пройдет, и я вернусь домой старухой!..

— Спасибо, лягушечка, — сказал Ульрик, — ты спасла мне жизнь, и я постараюсь отблагодарить тебя тем же!

— Что ты можешь сделать? Если ты пойдешь к замку прямо сейчас, то погибнешь. А утром там никого не будет: Женщина-змея прячется среди камней, и отыскать ее невозможно.

— Ну что ж, я подумаю, — улыбнулся Ульрик: ему на ум уже пришла одна мысль. — Прощай!

Он вернулся к своему отряду и сказал пажам:

— Я узнал кое-какие новости, их долго объяснять, но вот что нам нужно сделать. Сначала я пойду один. Вы же оставайтесь — и ни шагу отсюда! Иначе случиться непоправимая беда. Когда я вернусь, мы постараемся спасти моих братьев!