Сказки для сильной женщины
Шрифт:
– От решения уход. Твоя болезнь дает передышку, но ничего не решает. Твое Чудовище еще больше разрастается, а бесенок еще больше бесится.
– А ты тогда мне кто?
– А я Дикарка. Твоя Дикая Женщина.
– А чем ты от меня, цивилизованной, отличаешься?
– Способом существования. Я себя подавлять не стану. Живу, как дышу – просто и естественно. Мне чужого не надо, но и своего не отдам. Если мне что-то не нравится, копить не буду – сразу прямо говорю. И если устала – на все забью и отдохну, а не стану прикидываться больной и несчастной.
– Но я же так не могу! На мне ответственность! Я должна
– Глупости. Ты половину этой «ответственности» сама придумала и сама на себя взвалила. Установила себе глупые рамки – хуже клетки, и сама в них себя загоняешь. И близких заодно. А когда они за рамки высовываются, тебя это бесит.
Как ни печально, она была права. И насчет ответственности, и насчет рамок, и уж тем более – про то, что меня так бесит. Вот откуда бесенок-то взялся…
– И что делать? – спросила я.
– А ты еще не поняла? Или пересмотреть рамки, или почаще выпускать пар. Боксерский мешок купить, что ли. Как только ярость к горлу подступает, так ее на мешке вымещать. Посуду ненужную бить – тоже помогает.
– Кстати, бить! – оживилась я. – Я все мечтала на африканских барабанах научиться играть. Это подойдет?
– Хорошая идея. Да хоть со скакалкой прыгай или дрова руби – главное, чтобы энергия не застаивалась и раздражение не росло до состояния белой ярости. А еще лучше – найди достойное применение своим порывам. Может, еще чемпионкой мира по борьбе без правил станешь, чем черт не шутит?
– Чертей нам не надо. Мы и сами шутить умеем, – засмеялась я. – Хорошо, Дикая Женщина. Я поняла, и я подумаю.
– Удачи тебе. И учти: если ты какую-то часть себя ограничиваешь клеткой, она будет только разрастаться и пытаться вырваться наружу. А внутренняя война – оно тебе надо?
С этими словами дикарка взяла копье и испарилась у меня на глазах. Вот была амазонка у меня на кухне – и нет ее. А я позавтракала и пошла в магазин. Все равно болеть не получилось, куплю себе скакалку и боксерский мешок.
Я вынырнула из зеркальной реальности, почти задохнувшись. Видимо, дышать забыла, пока смотрела это кино.
– Ну и что это было? – спросила я, едва придя в себя.
– Это была ты, – ответила Яга Ядвига.
– Я погромов не устраиваю, – заявила я.
– Да лучше бы устраивала, – хладнокровно сказала она. – А то притворяешься девочкой-ромашкой, а внутри такая саблезубая хищница скалится, что смотреть страшно.
– Да какая еще саблезубая! – завопила уязвленная я.
– А вот, полюбуйся, – услужливо подсунула мне зеркало Яга.
Я не успела отшатнуться и увидела, как на меня из зеркала скалится такая страшная рожа, что я только пискнула: «ой, мамочки» и с головой провалилась в следующую сказку.
Сказка вторая
Удар, удар, ещё удар
Удар, удар, ещё удар! В наушниках тяжёлый металл, сердце рвётся наружу, певец ревет что-то непонятное. Откуда
Она вцепилась в мешок обеими руками и стала молотить его снизу коленом. Ярость кипела в ней и не просто лилась наружу – она била из нее ключом. Музыка подначивала, заполняла её дверху, вызывала в ней все новые потоки злости, и она, откинув прядь со лба, замолотила невероятную дробь по мешку. И плевать, что песок сыплется на пол! Всё равно! ВСЁ! В этот момент не существовало ничего, кроме музыки и бешенства.
– Ненавижу! – закричала она вдруг не помня себя. – НЕНАВИЖУ!
И тут она только увидела, что другие люди в тренировочном зале бросили свои дела и смотрели на неё с удивлением и опаской. Из другого конца зала бежала ее подруга Женька, с другой стороны, бросив подопечных, мчался инструктор. Василиса посмотрела на кучу песка на полу, на измученный мешок, на ноющие руки. Женька в последний момент успела подхватить её, ноги сами по себе подкосились. Василиса прижалась спиной к стене, обняла колени и завыла. Слезы ручьем текли по щекам, а Женька, прижав её к себе, качала как ребёнка.
Как она оказалась в помещении для сотрудников, Васька не помнила, очнулась, когда ей пытались валерьянкой напоить. Она схватила стакан и швырнула его в стену. На шум прибежал менеджер, хотел скорую вызвать, но Женька не дала – посадила Василиску в машину и поскорее смылась. По дороге она остановилась у магазинчика.
– Васька, ты как? На пять минут можно тебя оставить? – опасливо спросила она. – Угу, – только и выдавила Василиса.
Пяти минут правда не прошло, Женька открыла багажник, и что-то звякнуло.
– Держись, ещё чуть-чуть потерпи, – закусывая губу и поглаживая по колену подругу бросила она и рванула за город.
– Приехали, выходи, – тряхнула Женька странно спокойную Ваську за плечо.
– Где мы? – голос Василисы был бесцветным, серым. Как в прочем всё вокруг. Развалины какие-то, бетон и кирпич, окна выбиты, двери вынесены.
– Пошли, сейчас всё узнаешь, – потащила тренер свою подопечную из машины.
Василиса стояла на ногах неуверенно, в голове вата, будто перепила или под легким наркозом. Женька вытащила из багажника большую коробку, подхватила Ваську за руку и повела в одну из руин. Внутри она открыла коробку, а там… Стаканы. Один к одному, гранённые, страшненькие такие, и кто такие производит ещё?
– На, – протянула Женька стакан подруге.
– И что мне с ним делать? Что, водку будем пить стаканами? – вяло попыталась она пошутить.
– Нет, об стену их крушить. Вот так! – и Женька с силой бросила стакан в стену. Грохот – и от стакана одни осколки.
Василиса без сил присела на корточки. Нет, это не то. Ничего не хотелось, хотелось только сидеть в уголке и тихонько выть.
– Плейер где? – не успокаивалась Женька.
– Вот, – пробормотала Васька вытаскивая его из кармана. – Давай сюда! – вырвала Женька его у неё из рук, вставила ей наушники и врубила повтор. Затем она рывком подняла Ваську на ноги и дала ей стакан в руки.