Сказки домашнего приготовления
Шрифт:
***
Каждое утро, вплоть до самого конца декабря, начиналось очень уж одинаково – бесснежно. Зима совсем забыла про детвору, которой так хотелось оставить роспись коньками на свежезамороженной речке, обкидать друг дружку снежками, слепить добродушных снежных баб. Забыла зима и про взрослых, которым порой больше, чем детям, хочется верить в чудеса и сказки. Тем более в декабре.
Зима когда-то заметила, что многие дяди и тети похожи на невылупившихся цыплят, которые сидят в своей скорлупке и боятся высунуть свой клювик дальше надоевшей
А вот на то, что происходит за его пределами, странные взрослые совсем-совсем не обращают внимания. В их скорлупе может быть все: люди, мебель, посуда, окно – они всегда держат под контролем это скорлупное пространство, этот маленький мирок, который взрослые сами себе и создают.
А вот дети всегда смотрят гораздо дальше. Они расширяют это пространство и стараются видеть и узнавать гораздо больше вещей. Это как смотреть на горизонт. А дяди и тети только смотрят себе под ноги.
А ведь в декабре всё сказочно красиво. Даже то, что очень знакомо, в какой-то момент преображается, превращается во что-то совершенно волшебное. Алёне очень нравилось рассматривать зимние улицы.
В декабрьские вечера кругом воцаряется покой. Хотя предновогодние дни вертятся, словно ярмарочная карусель, затягивая в свою круговерть всё больше и больше людей. Даже те, кто просто хотел пройти мимо и только полюбоваться, не остаются в стороне.
Стоит только зайти в магазин, как всех охватывает суета – такое ощущение, что за весь год люди не ели, не пили, не дарили подарков, не покупали нарядов. А придя домой, рассмотрев содержимое пакетов, кто-то огорчается, кто-то расстраивается, а кто-то вообще не понимает, зачем ему всё это. Вот, наверное, именно поэтому декабрьские вечера очень тихие.
Улицы становятся пустынными. Но это не страшно. Скорее наоборот, пустота означает, что именно сейчас всё очень надежно и безопасно. И уличная пустота, несмотря на зимний холод, дышит теплом.
Декабрьские вечерние улицы похожи на пузатый заварочный чайник, который собрал в себя немыслимые ароматы и бережёт волшебный чай, настоянный на праздничном аромате мандаринов и консервированных ананасов, ванили и корицы, он наполнен густотой новогодних мелодий и радостными ожиданиями. И тут же, в такой чайничной улице, плавают, словно лепестки жасмина, весёлые возгласы, нежные объятья и слова благодарности.
А все здания становятся похожими на пряничные домики, с глазированной крышей и леденцовыми окошками и с забором из полосатых кокосовых трубочек.
Каждый дом похож на подарок, лежащий под ёлкой, в шуршащей обёртке, перевязанный яркой лентой, дожидающийся своего часа. Ручка на двери, словно палец, прижатый к губам; опущенные жалюзи, словно закрытые глаза; труба без дыма, словно нос, почуявший запах праздника.
***
Алёна очень любила наблюдать, как просыпается улица. В зимней холодной темноте один за другим возникают огоньки. Подобно небу с ежевечерней звёздной россыпью, постепенно, дом за домом, вся улица начинала просыпаться. И так происходило каждый вечер.
Этим вечером Алена села писать письмо Деду Морозу. Села писать
– Мр-мяу, мр-мяу, холодильная почта не работает, – услышала девочка и очень удивилась. Ведь сейчас с ней разговаривал Цезарь – очень молчаливый кот. От него и простого-то «мяу» редко добьёшься, а уж чтобы на человеческом языке начал разговаривать – это что-то совсем из области фантастики!
– А что же теперь делать-то? Как Дедушке Морозу письмо отправить?
– Эх, ты не знаешь! А ещё современная девочка! В школе учишься! – добродушно и притворно начал возмущаться кот. – Надо письмо отправить по электронной почте. Или по факсу.
– Я совсем-совсем не знаю номер Дедушки Мороза, – расстроилась Алёна, – и как же теперь быть?
– Я тебе помогу, не печалься. Раздобуду нужные циферки, – пообещал Цезарь.
И сдержал своё слово. Наутро возле девочкиной кровати лежал клочок газеты с нацарапанным шестизначным числом. Алёна потянулась, взяла его с пола, убрала в кармашек розового рюкзака, чтобы не потерять. Прислушалась.
Даже через закрытую дверь было слышно, что на кухне что-то происходит – передвигаются стулья, достаётся праздничная скатерть, звенят фарфоровые блюдца.
Да и необыкновенный аромат, тот, что тоненькой струйкой просачивался в щёлку под дверью, говорил о том, что в это утро, видимо, ни одна кастрюля и сковорода в доме не остались незадействованными.
Посмотрела девочка на календарь. А там последний листок остался. Завтра уже праздник. А послезавтра Новый год. А снега-то всё так и нет! И письмо до сих пор не отправлено. Что же делать? Словно прочитав её мысли, дверь приоткрылась, и важной царской походкой в комнату вошёл Цезарь.
– Мр-мяу, я знаю, кто тебе поможет отправить письмо Деду Морозу, – важно произнёс кот.
– Ты? – спросила девочка.
Кот отрицательно покачал головой.
– Мама?
Кот сделал то же самое движение.
– А кто же тогда? – очень удивилась Алёна.
– Недалеко от школы есть бюро чудесных услуг, я думаю, нам там как раз помогут.
– А ты тоже пойдешь со мной? – удивилась девочка.
– Мур-мур-мур, я, может быть, тоже хочу людей посмотреть, себя показать, – сказал Цезарь и начал важно вылизывать правую лапу.
– Хотя у меня и тут дел хватает… – кот вильнул хвостом и неторопливой походкой отправился в сторону двери.
***
День стоял на удивление погожий и ясный. Небо было ярко-голубым, словно его только что старательный малыш раскрасил акварелью. Солнце сияло в этой высокой синеве так ярко, что на него невозможно было смотреть даже в солнечных очках. Хотя, что за глупость, носить очки от солнца в зимний день.
А вот Зима так и сделала. Совсем она отвыкла от таких ярких красок в своём мышино-сером офисе стандартной планировки. И вот сегодня, выходя на улицу, она надела тёмные очки, и, видимо, из-за этого не заметила девчушку, идущую по узкой тропинке ей навстречу. Они столкнулись…