Сказки и песни цыган России
Шрифт:
— Легкое, говоришь? — усмехнулся цыган. — А мне и свинину не тяжело есть.
— Да ты хоть по целому куску в рот не тащи, — совсем уже плачет мужик.
— А я и три куска в рот положу — не подавлюсь, — ответил цыган, съел всю кашу и опять отправился спать.
48. Как цыган мужика рыбой накормил
Рубил мужик дрова возле пруда. Рубил, рубил, уморился. Разжег костер и стал кашу варить. А рядом цыган в палатке стоял. Есть цыгану нечего, вот он и думает: «Как
48
Записана в Щекино Тульской обл. от З. М. Черепановской, 1941 г. рожд.
— Здорово, мужик!
— Здорово.
— Ты что тут варишь?
— Не видишь, что ли, кашу. Жаль только, мяса нет. Так и придется ее постной есть. Ну ладно мясо, хоть рыба была бы.
— Ой, мужик, не говори мне про рыбу, — скривился цыган. — Меня от этой рыбы аж тошнит: утром — рыба, в обед — рыба, вечером — тоже рыба. Сколько можно ее есть?
— Откуда же у тебя столько рыбы? — удивился мужик.
— Это уж моя хитрость, где рыбу доставать. Вот угостишь меня кашей, тогда я тебе и открою секрет.
Наложил мужик цыгану миску каши, хлеба дал. Тот сидит, за обе щеки уплетает. Наелись они до отвала, вот мужик и говорит:
— Ну что ж, цыган, накормил я тебя кашей, теперь твоя очередь, иди научи меня, как рыбы достать.
Повел цыган мужика к пруду, подводит к самому берегу и говорит:
— Пей, мужик, воду.
— Да ты что, в своем ли уме, цыган?
— Пей, пей, как до дна пруд выпьешь, так вся рыба твоей будет!
Плюнул мужик и пошел восвояси.
49. Хитрый цыганенок
Собрала мать цыганят и спрашивает:
— Кому борща налить?
— Мне, — закричал старший, — я хочу! Мне больше всех наливай!
Поели цыганята борща, тогда мать опять спрашивает:
— Кому каши положить?
— Мне, мне, мне каши! — опять закричал старший. — Клади побольше.
Поели цыганята каши, тогда мать их и спрашивает:
— Ну, кто из вас пойдет коней пасти?
49
Записана в Щекино Тульской обл. от З. М. Черепановской, 1941 г. рожд.
— Мы, мы, — кричат младшие, а старший молчит.
— Ты что молчишь? — спрашивает его мать. — Ел ты больше всех, а работать не хочешь?
— Да что ты, мама, — обиделся старший цыганенок, — ведь я два дела лучше всех сделал, так мне еще и третье делать?
50. Ночная птица
Давно это было. Кочевал по свету цыганский табор, и когда встречался с другим табором, то часто между цыганами стычки происходили. А все из–за вожака. Как он скажет, так и будет. Случалось, убивали цыгане друг друга ни за что ни про что. Вражда возникала между таборами.
50
Записана под Саратовом от В. П. Каменского, 1911 г. рожд.
И был в этом таборе один цыган. Не мог он на все это смотреть равнодушно и однажды решил прекратить вражду. Пошел он к вожаку табора и сказал:
— Зачем братьев убиваем? Неужели мирно жить не можем?
— У каждого табора своя дорога, все должны по своей дороге ехать, и нельзя дорогам пересекаться, иначе несчастье будет, — ответил ему вожак.
— Почему ты так думаешь, баро? — спросил цыган у вожака, но тот ничего ему не ответил. Убежал тогда цыган из табора, пошел к другим цыганам.
— Чей ты, морэ, какого племени? — принялись расспрашивать его в другом таборе.
— Так и так, так и так, — рассказал он о себе, — хочу узнать я, откуда у нас вражда идет, почему мы братьев убиваем.
Не стали отвечать ему цыгане. Ненавидели они племя злого вожака. Много слез пролили они из–за этого племени. Но не тронули они чудака–цыгана, только выгнали его из табора.
Много еще таборов обошел цыган, но везде его не слушали, нигде не мот он сыскать ответа, отовсюду изгоняли его. Тогда зажил этот цыган один в лесу, а когда умер, превратилась его душа в черную ночную птицу.
Добрым он был смолоду, а как в лесу одиноко зажил, опустела его душа, жестокой стала, злобой наполнилась. Начал он после смерти мстить. Крикнет птица ночная, и тотчас умирает кто–то...
А табор злого вожака продолжал кочевать по свету. И случилось так, что попал он в темный лес, туда, где умер цыган, много лет назад покинувший этот табор, чья душа после смерти превратилась в ночную птицу.
Разожгли костры цыгане, а на душе неспокойно, словно предчувствие томит какое–то. Никто не поет, никто не пляшет. Тихо сидят. И вдруг, когда огонь уже стал понемногу угасать, над лесом словно бы плач раздался. И тень скользнула над деревьями. А голос у этой тени жалобный, как у ребенка. Вздрогнули все и давай огонь раздувать да сучья подкладывать, чтобы светлее было. Один только внук вожака засмеялся.
— Я, — кричит, — поймаю птицу ночную и в табор принесу.
Бросился вожак за ним, хотел остановить, да куда там, быстрей коня помчался цыганенок. С той поры больше его никто не видел.
— Проклятое место, братья, седлайте коней, скорей едем отсюда, — приказал вожак, и табор тронулся в путь.
Но снова наступила ночь, и снова закричала ночная птица, и снова скользнула ее тень над табором, унося сына вожака. Наутро сел вожак на камень и, обхватив голову руками, сидел так до самого вечера. А когда надвинулась ночь и закричала ночная птица, встал вожак и сказал:
— Простите меня, сын и внук мои, что из–за меня смерть приняли. Не за вами, а за мной прилетала ночная птица.
Сказал так вожак, шагнул в лес и пропал.
А с той поры словно проклятие с племени спало. Перестала прилетать ночная птица, цыгане пропадать перестали.
51. Изгнание из табора
Испокон века встреча двух таборов негладко проходила, а если встречались разные племена цыганские, то добра не жди. Враждовали они между собой.
51
Записана под Саратовом от В. П. Каменского, 1911 г. рожд.
«Ловари» и «сэрвы» — названия цыганских этнографических групп. Наибольшее число цыган–ловарей проживает на территории Венгрии; цыгане–сэрвы в своем большинстве проживают на территории Украины и Южной России.