Сказки Королевства
Шрифт:
Ойхо пришлось летать к переходу еще два раза. Чтобы снять некоторые измерения и проверить, как на сам переход действуют разные магические вещества — кровь, молоко корри, различные магические эликсиры. По результатам испытаний эйяр Ариллиан срочно отправился к арвиэлле Алине Рэндаллион, крупнейшей заводчице корриденов в Королевстве, а исследователь с Ойхо и Иллойэ часто, до хрипоты, спорили о каких-то своих делах, сразу замолкая, когда кто-нибудь еще входил в лабораторию.
Зато у Мэб с Аодханом появилась своеобразная традиция. По вечерам они вместе отправлялись на небольшую прогулку. Исследователь, как обычно,
Когда приехал Ллойд (и привез от арвиэллы несколько бочек молока корри, помещенных под защитный охлаждающий купол), в лаборатории состоялся своеобразный военный совет. Мэб туда не пустили, заботливо рекомендуя отдохнуть. И девушка сначала отправилась одна на прогулку, а потом, и вправду, решила пойти спать. Уж больно долго они там совещались.
–.. Они обещали оказать поддержку, — тихо произнесла Иллойэ после того, как с основной повесткой, наконец, все было решено. — но подробностей мне не сообщили..
— Тогда не будем особенно на нее рассчитывать, — кивнул Ойхо, и все с ним согласились.
— Ллойд?
— Все понял, все сделаю, — глухо произнес Ариллиан, с трудом выдерживая взгляд исследователя.
— У меня есть еще одна просьба, можешь считать, последняя, — никто не улыбнулся шутке. — Отправь завтра госпожу Фринн обратно в Академию, я сегодня все подчищу. — целитель устало растер пальцами переносицу.
— И как я это ей объясню?
— Она блестяще справилась с порученной работой, изучила вдоль и поперек туманников. Все лабораторные журналы и отчеты написаны ее рукой. Остальное ей помнить незачем, — бесцветно произнес исследователь.
— Хорошо, Аодхан. Но, может, не стоит..
— Стоит, Ллойд, стоит. Да и мне будет легче там, зная, что с ней все в порядке..
Мэб уже засыпала в своей палатке, когда у входа раздался знакомый голос:
— Тук-тук-тук, Мэбхн, это я, можно? Я совсем не надолго… лежите-лежите. — Мэб быстро села на кровати с одной только мыслью:
— Аодхан? Что-то случилось?
— А? Нет-нет, все в порядке. Я пришел попрощаться.
— Попрощаться?
— Да, Мэбхн. Завтра утром мне придется вас покинуть.
— Вы идете… туда? Тогда я с вами!
— Конечно, вы со мной, — согласился Аодхан, улыбаясь ласково, — вот здесь …
Он положил пальцы себе на висок.
— …и здесь, — ладонь правой руки легла ему на грудь. — А вам надо поспать, вы устали, Мэбхн, правда же?
Глаза девушки затуманились, тяжелые веки наотрез отказывались открываться. Она неловко попыталась стряхнуть навалившуюся так резко сонливость, но потерпела сокрушительное поражение. Уже падая в нежные объятия сна она прошептала:
— Всю жизнь, слышите… я буду помнить вас всю свою жизнь.
— Я тоже Мэбхн. Всю. Жизнь.
Он посидел немного, любуясь спящей девушкой, а потом очень аккуратно положил пальцы ей на виски и провалился в чужой поток воспоминаний. Волна неизъяснимой, щемящей нежности накрыла его. Каждое стертое из ее памяти мгновение свежим шрамом ложилось на его сердце, и под конец на этой глупой мышце не осталось живого места. Он долго смотрел в темноту перед собой, потом тряхнул волосами и быстро, чтобы не дать себе возможность передумать, вышел из палатки.
Неучтенные сказки Королевства
Вечер проходил в узком семейном кругом. Уже просто некуда. После ужина мы с Рэном сидели в голубой гостиной. Он читал очередную заумную книгу, я же, специально отсев от него подальше, злобно тыкала иголкой в пяльцы, вышивая очередного ежика, уже пятого по счету. Четверо предыдущих располагались тут же и больше походили на жирных мохнатых мух, чем на ежей, но останавливаться на достигнутом я не собиралась. Работала споро, с огоньком, кровожадно представляя на месте ткани куклу вуду в виде дорогого супруга. Да, мелочно, да недостойно высокого звания арвиэллы Рэндаллион. Зато сколько злорадного удовольствия. А чтобы не мне одной наслаждаться, еще и песню напевала:
Если муж вдруг объелся груш, и теперь недоступен душ,
Если сразу не разберешь, плох муж или хорош,
Ты компоту свари, рискни. И оставь одного его…
— Алина, — не выдержал психологической атаки Рэн, — ну что ты делаешь?
И взгляд такой укоризненный, каким мог бы смотреть старый мудрый профессор на нерадивую студентку.
— Обеспечиваю себе алиби, — буркнула сердито под нос. — Вот спросят меня наши будущие дети: «Чем, мать наша, ты занималась, когда Королевство катилось к чертовой бабушке?» Тогда я им и предъявлю это — я помахала рукой с пяльцами, демонстрируя скорбный результат свой работы. — «А знаешь, почему я занималась такой лабудой?» — спрошу я. «А потому что ваш папаша подло запер меня в моем же имении и…»
— Милая, мы ведь это уже обсуждали, — отозвался Рэн с терпением, достойным святейшего из отшельников. — В твоем положении не стоит так рисковать.
— Это вы там что-то обсуждали, а меня поставил перед фактом! — Продолжала я наращивать обороты. — А в моем мире, между прочим, в таком вот положении в самолетах по небу летают — и ничего!
Это, конечно, был нечестный ход с моей стороны. Когда дело касалось всяких механизмов, муж впадал в режим слона Балдахина, услыхавшего флейту, то есть совершенно терял волю. Сколько и моих, и его нервов было потрачено, когда он пытался вытрясти из бестолковой моей головы информацию о том, как устроены у нас техника и устройства транспорта! А уж самолеты — вообще отдельная его мечта. Но в этот раз он явил необычайную стойкость характера и на провокацию не повелся.
— Летают… но вряд ли лезут в самое пекло при этом, правда?
Сидит вот и смотрит участливо, так и прибила бы! Э-э-эх, вру конечно, куда ж я без него… тем более, что и Йени давно запропастился, интриган бессовестный, заварил кашу — и в кусты. Подумав так, я, на всякий случай, вжала голову в плечи — вроде как его замшелое величество мысли читать не умеет, тем более на расстоянии, но кто его знает.
— Я, конечно, понимаю, что твоей деятельной натуре сидеть на месте не пристало, но не обязательно же бросаться в крайности. Давай поищем варианты… — продолжал вразумлять меня один прожженный дипломат.