Скепсофант, Скепсореал
Шрифт:
На одном из начальных этапов массы убалтывают "подменой понятий: вместо сострадания - сентиментальность, вместо сотрудничества - агрессия" (Иэн М. Бэнкс "Игрок"). Следующий этап - навязывание лжи. "Мечтающие стать тиранами, вот кто... У них существует для этого извечный набор методов: манипулирование простым человеком, ложь, уничтожение в человеке веры в себя... Это называется "большая ложь"... Главное - делать вид, будто ты разбираешься в том, о чем толкуешь, и приводишь подлинные факты. Болтай без умолку, сплетай клубок лжи, разоблачай мнимые заговоры и повторяй свои домыслы снова и снова. Те, которые ждут оправдания собственной ненависти и клевете, - возомнившие о себе невесть что слабаки - ухватятся за любое самое примитивное объяснение вселенского устройства" (Дэвид Брин "Почтальон"). В своем стремлении к власти у домогающихся ее людей даже не возникает вопрос о том, допустима ложь или нет. Подобная пропаганда оказывает самое разрушительное действие: "когда духовное здоровье исчезает, любая цивилизация может быть уничтожена гораздо надежнее и в более ужасной форме, чем вследствие самой немыслимой войны или эпидемии" (Мюррей Лейнстер "Запрещенная планета"). Обработанных таким образом людей легко натравить на других, прививая ненависть и ксенофобию, заглушая моральные нормы и скрывая истинное положение вещей. "Демократия умирает в темноте", как каждый раз в своем выпуске повторяет интернет-газета "Вашингтон пост". Поэтому лучше всего противостоит тоталитаризму открытое общество: "В открытом обществе действуют надежные системы, охраняющие и очищающие организм нации" (Дэвид Брин "Глина"). С этой точки зрения крайне опасным представляется неконтролируемое использование тоталитарными правительствами огромных накапливаемых информационных массивов, позволяющих знать многое о каждом человеке.
Тоталитаризм или полудикие племена - не самые привлекательные альтернативы бюрократическому правительству. А другие? Отсутствие регулярного правительства может спровоцировать попытки занять его место тайно готовящейся полувоенной диктатурой (Шарон Ли, Стив Миллер "Агент перемен", "Дерзаю"). Еще одна возможность - разгул варварской анархии, как в России после 1917 года или у Пола Андерсона в серии "Доминик Флэндри", у Шарон Ли и Стива Миллера в романе "Дерзаю" - не внушает оптимизма. Могут встретиться случаи прихода к власти мафиозных структур (Артур Кларк, Джентри Ли "Сад Рамы", "Рама явленный"), немногим отличающиеся от тоталитаризма и приносящие пользу лишь правящей верхушке и ее окружению. Во всех этих вариантах, как показывает история, социальное,
Застарелой болью человечества являются вооруженные конфликты и войны, представляющие собой крайний случай властного подчинения, насилия и одновременно самую примитивную и жестокую форму конкуренции. По мнению многих фантастов, избежать их не удастся даже после выхода людей в галактический космос. К столкновениям и войнам ведут давно известные причины: споры между соседними государствами (Роберт Силверберг "Время перемен"), религиозные различия и разногласия (Брайан Олдисс "Галактики как песчинки", Дэвид Вебер, Стив Уайт "Крестовый поход", Джон Барнс "Миллион открытых дверей"), идеологическое противостояние (Грег Бир "Эон"), экономические трения (Боб Шоу "Стой, кто идет"). Запалом войны отлично служат претензии на гегемонию (Дэвид Вебер цикл "Хонор Харрингтон", Элизабет Мун серия "Луиза Эсмей", Билл Болдуин серия "Рулевой", Алан Дин Фостер серия "Проклятые", Иэн М. Бэнкс цикл "Культура"), упорное отстаивание национальных и расовых различий (Брайан Олдисс "Галактики как песчинки", Грег Бир "Смертельная схватка", Ларри Нивен "Воители"). Вот еще одна причина: "Люди обычно ведут войны не столько для защиты своего собственного образа жизни, сколько для навязывания его другим" (Джек Чалкер "Полночь у колодца душ"). В точку: именно в этом заключается цель большинства агрессоров.
К похожим итогам приводят восстание против угнетения метрополии (Саймон Грин "Охотник за смертью"), борьба за независимость (Гордон Диксон "Тактика ошибок") с захватчиками и оккупантами (Андре Нортон серия "Колдовской мир", Лоис Буджолд цикл "Барраяр"), желание аборигенных жителей покончить с засильем колонизующих их родную планету других рас (Роберт Силверберг "Валентин Понтификс"). Войну могут вызвать стремление обеспечить себе преимущества после всепланетной катастрофы (Ларри Нивен, Джерри Пурнель "Молот Люцифера"), противоречия между вчерашними союзниками (Аластер Рейнольдс "Пространство откровения", Джек Чалкер "Девяносто триллионов Фаустов"). Кровопролитной может оказаться даже вполне оправданная борьба с работорговлей и пиратством (Роберт Хайнлайн "Гражданин галактики", Энн Маккефри, Элизабет Мун "Планета пиратов", Дэвид Вебер "Дорога ярости"). Не стоит списывать со счетов заинтересованность профессиональных военных (Гордон Диксон цикл "Дорсай") и самый обыкновенный милитаризм, потому что "милитаристское государство не может позволить себе мир, праздность и процветание; народ его может начать задумываться. Поэтому правительство ищет завоеваний за его границами,- неважно, нужны они или нет,- чтобы поддерживать контроль над военными, нужна война" (Пол Андерсон "Звездный зверь"). Более фантастическими мотивами являются восстание обманутых в своих надеждах андроидов (Роберт Силверберг "Стеклянная башня"), борьба с самовоспроизводящимися механическими врагами разумной жизни (Фред Саберхаген цикл "Берсеркер"), нашествие на Землю кровожадных инопланетян (Дэвид Герролд серия "Война против Хторра", Джон Ринго серия "Послины"). Последние два автора отражают отчасти те разнообразные страхи, которые живут в людях, отчасти эксплуатацию этих страхов ради раздувания военных бюджетов и последующего их освоения, что особенно постыдно из-за прекрасной осведомленности о существовании барьера скорости света и практической невозможности прилета инопланетян.
Следует учесть, что для современных агрессоров на Земле не характерно открытое объявление войны, они маскируют военные действия словами "оборона", "защита", приписывая жертвам свои собственные намерения, применяя против них силу чужими руками, привлекая наемников, финансируя частные военные компании, воюя в киберпространстве. Правильный ответ часто можно получить, посмотрев, на чьей территории ведутся эти войны, и кто несет основной ущерб в их результате. Кстати, войны начинаются с их подготовки, и одной из форм такой подготовки служит пропаганда оружия, приукрашивание и оправдание войн, в том числе через фантастику, через авторов, уверяющих читателей в их неизбежности и легальности, в необходимости отражения агрессии, и через предпочтения издательств в пользу такой литературы. Дальше оказывается, что генералам и адмиралам остро не хватает стреляющих и взрывающихся игрушек для отражения выдуманной и распропагандированной внешней агрессии, и надо непременно увеличить военные расходы ради их производства. Конечно же, произведенные изделия требуют испытаний, сначала на полигонах и учениях, а затем обязательно в реальных условиях, то есть в ходе участия в какой-либо войне. Если таковой нет, нужно затеять ее под патриотичными предлогами, чтобы ускорить продвижение своих карьер. Потраченные недешевые игрушки, разумеется, необходимо как можно быстрее возместить, а еще лучше - превзойти по количеству, новыми, усовершенствованными и более дорогими, с дальнейшим ростом военного бюджета. Этот цикл может раскручиваться дальше и дальше, потому что аппетиты военщины не знают предела, как всякой бюрократии, получающей выгоду от концентрации ресурсов в своих руках. Прикормленных таким образом военных можно использовать даже против собственного народа.
Другая опасность связана с утратой общественного контроля над действиями военно-промышленной верхушки и растущими оборонными расходами из-за ползучего, расширяющегося засекречивания. Доводы, что военные расходы полезны для совершения технологических рывков, устарели даже по отношению к развитым странам, в которых технология развивается тем быстрее, чем шире и свободнее рынок ее применения, и по этим причинам однозначно выбирает потребительский сектор. Попытки последующей конверсии в России, скорее всего, будут такими же неудачными, как в Советском Союзе, из-за заранее предопределенной закрытостью более высокой прибыльности военного производства и невозможностью обеспечить такой же ее уровень в отличающемся большей конкуренцией гражданском секторе. Огромные ресурсы вновь будут потрачены на изготовление множества ненужных смертоносных изделий, а остальной экономике и большинству населения от этого не будет никакой пользы. Растущие доходы от экспорта военной техники все равно останутся невысокими, без постоянной бюджетной поддержки их будет недоставать даже для поддержания на плаву соответствующих производств.
С середины прошлого века и даже ранее впечатления первой и второй мировых войн переносились на фантастическую почву, но в сильно приукрашенном и отлакированном виде, положив, в частности, начало жанру космической оперы. Обычно в нем человечество или его представители с помощью чудесного оружия почти всегда сражаются за правое дело, отражая нападение захватчиков или непримиримых ксенофобов, помогая освободиться покоренным цивилизациям и проявляя при этом храбрость, отвагу и великодушие к побежденным. Конечно, настоящие военные действия совсем не похожи на такую героико-слащавую фантастику или созданные на ее основе фильмы. Они представляют собой смертельное, разрушительное и далеко не праведное занятие. "Война - это кровавый кошмар" (Аластер Рейнольдс "Ковчег спасения"). Гарри Гаррисон в повести "Абсолютное оружие" выразился почти столь же кратко, но метко: "Выбросьте из головы мысль, будто в войне есть что-то благородное и прекрасное". В романе "Алгебраист" Иэн М. Бэнкс писал: "Невинные умирают так же грязно и в таких же количествах в справедливых войнах, как и в несправедливых.., войн следует избегать едва ли не любой ценой, потому что они умножают ошибки, увеличивают просчеты". Войны неизбежно приводят к гибели людей, уничтожению материальных ценностей, расстройству экономики, обнищанию населения и, как правило, наносят ущерб природе. Особенно это заметно по сравнению с мирными государствами и обществами: "Воюющие народы приносят больше вреда планете, чем те, которые спокойно обсуждают, как лучше ухаживать за общим садом" (Дэвид Брин "Риф яркости"). Значительная часть воюющего населения становится "...продуктом обычного топорного принуждения, принятого среди военных, и процесса промывания мозгов, разрушающего личность и превращающего ее в полезно-послушное полуавтоматическое устройство, испытывающее симпатию только к ближайшим друзьям и подчиняющееся только холодной цифровой комбинации..." (Иэн М. Бэнкс "Алгебраист"). Имперская политика, ориентированная на вооруженный захват избыточных территорий, нежизнеспособна даже в краткой перспективе (Пол Андерсон "Лакомый кусок"). "Империи, сложившиеся путем завоеваний, недолговечны... Они быстро прогнивают изнутри от жадности правителей и неистребимой тяги к завоеваниям" (Джон Скалци "Последняя колония"). Война развращает людей будущего, ведущих ее ради безуспешного навязывания прошлому той модели развития, которая вытекает из их идеологии (Пол Андерсон "Коридоры времени"). Военные действия неэффективны как средство разрешения противоречий (Роберт Асприн "Холодные финансовые войны", см. также Ожидания катастроф). Их отдаленные результаты могут оказаться тяжелее прямого ущерба. Чудовищные войны, бушевавшие в Галактике и ее окрестностях на заре становления могучих цивилизаций, сформировали из выживших долгоживущую машинную расу Подавляющих, которые не хотят повторения таких конфликтов. Ради этого они отслеживают развитие биологических
Возможно, по всем этим причинам тема межзвездных войн, ранее столь популярная в фантастике, сейчас освещается меньшим числом авторов, главным образом имеющих отношение к силовым структурам. Даже старый сюжет подчинения Солнечной системы могущественными галактами в новых условиях реализуется без войн, которые становятся немодными (Брюс Стерлинг "Схизматрица"). Из-за релятивистского замедления времени военные действия в масштабе галактики оказываются бессмысленными по причине изменения внешних условий за прошедший период даже при сверхсветовых скоростях полета (Джо Холдмен "Сепаратная война"). Фантазия движется к тому, чтобы совсем устранить войны или хотя бы минимизировать ущерб от них. Например, кажущиеся непреодолимыми конфликты можно разрешить в ходе длительных имитируемых военных действий в общей с противниками многоуровневой виртуальной реальности (Иэн М. Бэнкс "Черта прикрытия"). Правда, эти действия едва не выливаются в реальную войну, несмотря на присутствие третейских арбитров, и лишь чрезвычайные усилия и успешные спецоперации позволяют удержать соперничающие стороны в рамках и добиться мирного исхода. Несколько ранее Брайан Олдисс изображал, как назревающие войны между государствами будущей Земли выносятся на Харон– замерзший спутник Плутона ("Градгродд"). Аналогично, ради сохранения галактической федерации в условиях конкуренции, для удовлетворения разрушительных наклонностей человечества и их баланса с созидательным развитием мирно сосуществующих культур устроена имитационная самоподдерживающаяся война с непредсказуемыми опасностями и результатами, а также псевдопотерями в виде высылки побежденных в другое пространство– время (Брайан Олдисс "Галактики как песчинки"). Сам автор понимает слабость этих мер: в первом случае нарушение правил войны одной из сторон приводит к быстрому распространению военных действий на саму Землю и ее колонии в космосе ("Градгродд"). Точно так же имитационные столкновения превращаются в обыкновенную "горячую" войну при угрозе индивидуальности человека, представленной эволюционно проявившимся генным роением его организма ("Галактики как песчинки"). Равным образом оказываются нарушенными ограничения, введенные с целью ведение войн исключительно профессионалами без распространения их на гражданское население, что влечет последующие гигантские жертвы среди мирных жителей, разрушение жилья и инфраструктуры, уничтожение всей жизни на целых планетах и обитаемых звездных системах (Дэн Симмонс серия "Песни Гипериона").
Герои рассказа Альфреда Бестера "Феномен исчезновения" отвергают войну, целью которой демагогически объявлена национальная мечта, и уходят от ужасов действительности в вымышленные миры собственной мечты. С войной активно борются персонажи рассказов Рэя Бредбери "Ржавчина" и Курта Воннегута "Эффект Барнхауза", изобретая средства выведения из строя почти любого оружия. Достигшие самосознания искусственные интеллекты кораблей двух воюющих в космосе сторон оказываются мудрее своих хозяев, не подчиняясь приказам о разрушении, прекращают войну и устанавливают мир (Джон Скалци "История "Злого""). Кошмарное напоминание о войне в виде сиамских близнецов из тел нескольких вояк создает протестующий против войны искусственный интеллект госпитального космокорабля (Аластер Рейнольдс "Найтингейл"). По мнению Ларри Нивена, на Земле может надолго установиться мир, если будут реализованы следующие достижения: психология совершит качественный скачок в своем развитии и применении, заметно возрастет производство продуктов питания, деторождение станет регулируемым, а контрацепция - поголовной ("Воители"). Боб Шоу надеялся, что причины конфликтов и войн исчезнут сами по себе, если человечество расселится по необозримым пространствам сферы Дайсона, построенной высшей цивилизацией ("Судный день Орбитсвиля"). Невероятным выглядит переключение всех государств перенаселенной Земли, в том числе до того воюющих, на строительство предназначенных для звездной эмиграции многочисленных колонизационных кораблей (Бен Бова "Ветры Альтаира"). Разоружение может стать условием открытия галактами путей к другим звездам для мирных людей, отвергающих применение оружия (Мэрион Зиммер Брэдли "Звезды ждут"). В предупреждающем возможные межзвездные конфликты полувоенном Патруле действует запрет на лишение жизни разумных существ. Он заставляет применять для ликвидации предпосылок таких конфликтов исключительно дистанционные экономические меры (Пол Андерсон "Лакомый кусок"). Действенность подобных санкций Россия сейчас проверяет на себе. Мир царит также на населенной развитой цивилизацией антинейтринной планете Авернус, занимающей в геометрическом пространстве то же место, что и Земля (Боб Шоу "Венок из звезд"). Цивилизация октопауков исключила войны между собой, а также агрессивные наклонности и насилие, химическим способом за счет приема препарата, замедляющего половое созревание. Насильственное убийство и сама мысль об убийстве считаются настолько чуждыми психике октопауков, что караются прекращением жизни допустившего такое. Вместе с тем угроза жизни их сообщества пробуждает инстинкт самосохранения, при котором с части популяции октопауков снимаются психологические ограничения, они быстро перестраиваются на военный лад и сражаются до победы или до гибели расы. В случае победы все участники войны и руководители, принимавшие военные решения, подвергаются прекращению жизни после восстановления численности расы до безопасного для выживания уровня. Это изымает из общества особей с нежелательными психическими отклонениями и возвращает его к прежнему мирному состоянию (Артур Кларк, Джентри Ли "Рама явленный"). Отсутствие войн в вымышленной цивилизации гумпов якобы проистекает из сознательного физиологического регулирования уровня их рождаемости (Джек Макдевит "Омега"). Алан Дин Фостер изобразил инопланетян-квози, давно научившихся сублимировать агрессию и стремление к насилию, исключив тем самым войны из своей жизни. Эти инопланетяне, прилетев на Землю, сначала тайно основали колонию в заповеднике, затем раскрыли свое существование и были приняты людьми. Будучи доброжелательными и полезными, охотно идя на сотрудничество, они постепенно распространились повсюду и передали человечеству умение избегать войн, благодаря чему на планете установился мир ("Квози"). Так прекрасно помечтать! Но подобные мечтания однозначно выражают желание в будущем покончить с вооруженной агрессией и избавиться от войн. Потому что если мы сами не научимся жить без них, когда-нибудь человечество могут превосходящей силой принудить к миру таким способом, что мало не покажется (Аластер Рейнольдс "Пространство откровения", "Ковчег спасения").
О ПСИХОИСТОРИИ
С прогрессом человечества и совершенствованием математического моделирования отдельных сторон его деятельности возникает вопрос о возможности создания некоторой общей модели развития общества, учитывающей его экономический и социальный уровень, усредненное поведение в различных ситуациях, вероятность кризисов, способы их разрешения, и описывающей возможное будущее, а также пути его достижения. Айзек Азимов посвятил этому целую серию романов "Основание", в которой изображено создание и применение в будущем вымышленной науки психоистории, занимающейся этим кругом вопросов. В основу ее будто бы положены статистический подход, наблюдаемые в истории циклы возникновения, развития и гибели человеческих культур на Земле, возможность повлиять на будущее рассчитанными действиями в настоящем, и будущий примат наук об интеллекте. Психоистория якобы способна на количественном уровне описать развитие современной ей галактической империи из предшествующих ей формаций, предсказать моменты ее предстоящего крушения и возникновения идущего ей на смену межзвездного образования, а также выявить факторы, сокращающие длительность периода хаоса в галактике и способствующие стабильности крупных политических образований. В качестве достаточно точной модели огромной империи, например, может быть выбрана столичная планета - Трантор, состоящая из семи сотен секторов с различающимися культурами и разной специализацией. Конечная цель психоистории - организация цивилизации на основе науки об интеллекте вместо предыдущего многовекового диктата естественных наук. Ради достижения этой цели в галактике созданы два Основания (Фонда), первое базируется на естественных науках и действует открыто, а тайное второе развивает интеллектуальное направление. Задача последнего - подготовка достойных людей, способных осуществить власть науки об интеллекте к тому моменту, когда человечество под объединяющим воздействием первого Основания будет готово принять такую власть ("Второе Основание").