Скинхед
Шрифт:
– Вот, Учитель, это Артем, о котором я вам говорил, - с этими словами Федор подталкивает меня поближе к столу.
– Хорошо, Федор, ты свободен, - он вышел из-за стола и подошел ко мне. - Ну, здравствуй, Артем.
И тут я вновь цепенею под взглядом его пронзительных голубых глаз. Впрочем, этот взгляд, наверное, можно назвать и братским или отеческим взором, неизвестным мне чувством. Он не только изучающее смотрит на меня, в нем есть что-то близкое, родное. А, может, это мне кажется?
Дверь
– Как говорили наши предки: в ногах правды нет. Ты присаживайся, - и, пододвинув ко мне стул, сам садится на черный кожаный диван в углу кабинета, мы оказываемся лицом к лицу. - Ты учишься вместе с Федором?
– Да, в одной школе, - у меня во рту все пересохло, и я едва ворочаю языком.
Михаил наливает в стакан воды и подает его мне. "Уж не читает ли он мои мысли?" - проносится у меня в голове после этого его жеста. Голос у него командирский, как на парадах, которые когда-то в детстве я любил смотреть на Красной площади с мамкой.
– А как учишься? - по-моему, он не из праздного любопытства спрашивает. У него в глазах читается искренний интерес.
– Не очень-то, - я, вспомнив советы Федора, решаю не врать.
– Насчет того, что знания - это свет, ты в курсе? - он укоризненно качает головой.
– Одиннадцатый год только и слышу об этом, - я с трудом удерживаюсь от вздоха разочарования - вот уж не думал, что будем говорить о школе.
Надо все-таки убавить обороты: не слишком ли я смел?
– Молодец, Артем, верно, понимаешь ситуацию, - он от души хохочет, кажется ему интересно со мной. - А чем увлекаешься?
Я пожимаю плечами, не рассказывать же, что книжки люблю читать с детства, только вот в библиотеке никогда ничего стоящего нет, вот и приходится "Отверженных" по сотому разу перечитывать вместе с "Нищетой и блеском куртизанок":
– Ну, телевизор смотрю, гуляю, иногда по Интернету брожу, еще люблю в сетевые игры выигрывать.
Насчет того, что "люблю не играть, а выигрывать" я в одной умной книжке вычитал. Эта фраза Михаилу явно пришлась по душе:
– Выигрывать любишь? Выигрывать - это хорошо. А сам по национальности - кто? - Учитель даже слегка напрягся, задавая этот вопрос.
– Русский я, кем же мне еще быть?
Я вроде теряюсь от неожиданности. Вопрос как вопрос. Но, я, честно, никогда над ним не задумывался.
– Да, тут ты прав, кем же еще быть такому мужику, как ты, если не русским. Гордишься?
"Нет, он все-таки улавливает, что у
– Конечно, горжусь, мы же круче всех на свете.
Он поднимается с дивана, подходит к столу, произносит медленно, задумчиво глядя на экран новехонького компьютера, как бы обращаясь к самому себе:
– Молодец Федор, доброго нам бойца привел. Я думаю, нам с тобой будет по пути.
И тут же следуют конкретные вопросы:
– Живешь с матерью? Она кем работает? - я вижу, что он хочет сделать для себя какие-то выводы.
– Инженером в НИИ, - морщусь я, да ничего тут не поделаешь. Мамкин институт я ненавижу, она на него горбатится-горбатится, а отдачи никакой. Зарплаты у нее - кот наплакал, чертежи для тупарей со всей Москвы ночи напролет чертит, тем и живем. А иначе совсем тяжело пришлось бы.
– Не беда, наступит день, когда ты твердо встанешь на ноги, будешь сильным и надежным. И мамке твоей не придется горбатиться ночами. - Он вновь читал мои мысли, самые сокровенные.
– Башка у тебя варит, и мысли правильные, а вот мускулы надо подкачать - цены такому мужику, как ты, не будет. Я с Никитой поговорю, чтобы он на тебя особое внимание обратил на тренировках.
– Правда?
– Правда-правда, только ты учти: у нас в клубе не пьют, не курят и не сквернословят. Увижу с сигаретой или выпивкой, услышу, что материшься - вылетишь отсюда в ту же секунду, понял?
– Понял, - я отвечаю по-военному четко, и вижу: это ему тоже понравилось.
– Свободен, - он командует так, что хочется выйти из его кабинета чеканным шагом, как на уроках военной подготовки.
Я выхожу от Михаила в приподнятом настроении. Со мной происходит что-то странное, может, оттого, что в меня поверили, а, может, я впервые почувствовал, что кому-то нужен. И эти новые доселе неведомые мне ощущения придают силу, уверенность. Федька дожидается меня в соседней комнате, ему явно не терпится услышать мой рассказ. Я бросаюсь к нему:
– Федька, да ты молоток! Жаль, что ты раньше меня сюда не привел!
– Я же говорил, что тебе здесь понравится! То ли еще будет, когда ты и с нашими ребятами познакомишься, - он сияет как медный таз, довольный тем, что его ожидания оправдались.
– Учитель сказал, что я должен буду походить в спортзал. Для общего развития.
– Забылся? Для тебя он не Учитель, а Михаил Васильевич, - Федор посуровел. - Пока у тебя не было посвящения.
– Посвящение? - какое таинственное слово, из книг, что я читал в детстве, - а вот это поинтересней спортзала…