Скиталец по морям судьбы
Шрифт:
Элрик остановился, потом отбросил в сторону кинжал. Он не мог оправдать себя, сочиняя в высоком штиле эпитафию человеку, которого убил.
Он постоял, тяжело дыша, потом снова подобрал кинжал:
Он умер из-за того, что Элрик из Мелнибонэ желал обрести покой и знание, которых все равно никогда не сможет найти. Он умер от Черного Меча.
Наступил полдень. Снаружи, в центре площади, все еще лежало тело вилмирского моряка. Никто не знал его имени. Никто не скорбел по нему, никто не попытался написать ему эпитафию. Мертвый вилмирец погиб не ради каких-то там
Элрик вышел на площадь и увидел это мертвое тело. На несколько мгновений оно стало для Элрика символом того, что произошло здесь и что случится позднее.
– Жизнь лишена смысла, – пробормотал Элрик.
Возможно, его далекие предки в конце концов поняли это, но решили не обращать внимания. Понадобился Нефритовый человек, чтобы они обратили на это внимание, а потом сошли с ума в своих страданиях. Это знание заставило их закрыть Глаза на многое.
– Элрик!
Это вернулся Смиорган.
Элрик посмотрел на него.
– Я застал только одного выжившего. Он перед смертью успел мне сообщить, что олабы, прежде чем отправиться за нами, разделались и с кораблем, и с командой. Все убиты. Корабль уничтожен.
Элрик вспомнил, что сказало ему Существо, Обреченное Жить.
– У нас есть лодка, – сказал он. – Она на западной оконечности острова.
Они потратили остаток дня и всю ночь на поиски суденышка Дж’осуи К’релн Реира. Утром, едва рассвело, они дотащили его до воды и внимательно осмотрели.
– Надежная посудина – одобрительно сказал граф Смиорган. – Судя по виду, она из того же неизвестного материала, что мы видели в библиотеке Р’лин К’рен А’а. – Он залез в лодку и принялся изучать ее изнутри.
Элрик смотрел назад, на город, думая о человеке, который мог бы стать его другом, как граф Смиорган. У него не было друзей, кроме Симорил в Мелнибонэ. Он вздохнул.
Смиорган открыл несколько сундучков, которые отыскались в лодке, и ухмыльнулся при виде их содержимого.
– Хвала богам, я вернусь в Пурпурные города не с пустыми карманами – мы нашли то, что я искал! Элрик! Сокровища! В конечном счете это путешествие пошло нам на пользу!
– Да… – Мысли Элрика были о другом. Он заставил себя вспомнить о делах более практических.
– Но драгоценностями сыт не будешь, граф Смиорган, – сказал он. – А путешествие до дома нам предстоит дальнее.
– До дома? – Граф Смиорган выпрямил могучую спину, зажав в руке связку ожерелий. – До Мелнибонэ?
– В Молодые королевства. Ты, помнится, приглашал меня к себе.
– На всю оставшуюся жизнь, если пожелаешь. Ты спас меня от смерти, друг Элрик, а теперь ты помог спасти мою честь.
– И эти события ничуть не встревожили тебя? Ты видел, что может сделать мой клинок не только с врагами, но и с друзьями.
– Мы в Пурпурных городах не любим предаваться размышлениям о прошлом, – серьезно ответил граф Смиорган. – И мы постоянны в своей дружбе. Тебя, принц Элрик, мучит такая боль, какой я никогда не испытаю и никогда не пойму. Но я уже успел поверить в тебя. Почему я должен изменять своей вере? Мы в Пурпурных городах
Элрик попытался стряхнуть с себя дурное настроение, но это было не так-то просто, ведь он убил человека, который верил ему, а разговоры Смиоргана о доверии только усугубляли его чувство вины.
Совместными усилиями столкнули они лодку в воду, в которой густо росли водоросли, и Элрик, еще раз обернувшись на молчаливый лес, вздрогнул. Он думал обо всех надеждах, какие возлагал на это путешествие вверх по реке, и проклинал себя за глупость.
Он попытался вспомнить, как он оказался в этом месте, но слишком много прошлых событий перемешались с удивительно живописными недавними снами, посещавшими его. Были ли реальными Саксиф Д’Аан и мир голубого солнца? Элрик уже не был в этом уверен. А это место – было оно реальным или нет? Что-то похожее на сон в нем явно присутствовало. Ему казалось, что он проплыл по многим морям судьбы после своего побега из Пикарайда, и обещание покоя в Пурпурных городах влекло его сейчас больше всего.
Скоро должно прийти время, когда настанет пора возвращаться к Симорил, в Грезящий город, и Элрик обязан будет решить, готов ли он принять на себя ответственность за Сияющую империю Мелнибонэ. Но прежде он намеревается побыть у своего нового друга Смиоргана и познакомиться с обычаями простого и откровенного народа Мении.
Они подняли парус и поплыли по ветру, и Элрик сказал Смиоргану:
– Так значит, ты веришь мне, граф Смиорган?
Морской владыка был несколько озадачен прямотой этого вопроса. Он почесал бороду.
– Да, – сказал он. – Я верю тебе как человеку. Но мы живем в циничные времена, принц Элрик. Даже боги утратили свою чистоту, разве нет?
Элрик был озадачен.
– Ты думаешь, что я могу однажды предать тебя, как… как я предал здесь Авана?
Смиорган покачал головой.
– Такие мысли не в моем характере. Ты преданный друг, принц Элрик. Твой цинизм напускной, и в то же время я, пожалуй, еще не встречал человека, который, как ты, столь остро нуждался бы хоть в малой доли цинизма. – Он улыбнулся. – Тебя предал твой меч, разве нет?
– Вышел из-под моей власти, ты это имеешь в виду?
– Да, в этом-то и состоит усмешка судьбы. Человек может доверять человеку, принц Элрик, но, наверно, мы никогда не будем жить в воистину разумном мире, пока люди не научатся доверять человечеству. И тогда, я думаю, наступит конец всякому колдовству.
И тут Элрику показалось, что его рунный меч задрожал у него на боку и слабо застонал, словно слова графа Смиоргана встревожили его.
И наконец Элрик повернул стопы к дому, к острову Драконов, намереваясь занять место на своем троне. Но он не учел вероломства своего кузена. До него дошла весть – и об этом будет следующая история, – что принц Йиркун узурпировал власть на острове, погрузил в сон Симорил, а его, Элрика, объявил преступником. Отказавшись от всех своих надежд, Элрик поклялся отомстить кузену и начал планировать действия, которые неминуемо должны были привести к краху всего, что он любил и ценил…