Скорбь Белоснежки
Шрифт:
— Дракула? — Локи вскинул брови.
— Считая самого Дракулу, — Аксель поднял указательный палец в воздух. — Человек, чье имя всегда ассоциировалось с теми же тремя цветами, которые мать Белоснежки хотела отобразить во внешности своей дочери. Он носит черный плащ, изнутри он красный, а его кожа так же бледна, как снег. Красный, Черный и Белый.
— Да это же абсурд, — произнес Локи.
— Кто бы говорил, — подметил Аксель. — Ты же охотник на вампиров, не так ли? Половина всех людей в мире не верит в существование вампиров.
— Да, но
— Сказочные герои ненастоящие, — сказала Фейбл.
— Ага, и когда я спросил учителя истории о вампирах, она ответила мне что они тоже ненастоящие, — Аксель сурово посмотрел на Локи. — А я уверен, что одного вчера я видел.
Локи пожал плечами. Если бы Чармвилль был здесь, он бы рассуждал иначе.
— Послушай, — Локи начал. — Я понимаю, что в более ранних версиях сказки были полны крови и морали, ничего нового. Тот факт, что существуют распространенные цвета, мотивы между Дракулой и Белоснежкой, ничего не доказывает, так где это происходит?
— Хорошо, оставим цветовую часть, — сказал Аксель. — Здесь что-то другое, на что тебе следует обратить внимание. В конце истории о Белоснежке гномы хоронят ее в гробу…
— В хрустальном гробу, — Фейбл поправила его. — Потому что она была так красива, что они не могли представить, как это не иметь возможности смотреть не нее, когда она умерла.
Аксель проигнорировал ее и повернулся к Локи.
— Я понимаю, к чему ты ведешь, — сказал Локи. — Вампиры спят в гробах, следовательно, вполне логично спросить, почему это в конце сказки Белоснежка оказывается спящей в гробу. Я понял. Все, же звучит неубедительно. Это не совсем весомый аргумент.
— Разве ты не понял? — спросил Аксель. — Ее держали в гробу чтобы принц пришел и разбудил ее поцелуем, в то время как гномы думали что она мертва, что означает, что в момент поцелуя она оживает, — он остановился для большего эффекта и посмотрел на Локи и Фейбл. — То же самое происходит и с вампирами, которых вы убиваете. Они не мертвые, но уже и не живые, когда их протыкают колом. Их ложат в гроб, но если кто-нибудь вытащит из них кол, то они снова просыпаются. Это почти тот же самый сценарий, но написанный загадками для тех, кто может читать между строк. Я считаю, что в сказке поцелуй приравнивается к вытаскиванию кола из сердца вампира. Я даже не спрашиваю, почему там сразу же оказался Прекрасный Принц, или как он узнал о ее местонахождении, или почему он поцеловал мертвую девушку. Фууу.
— Ну и что? Поцелуй принца пробудил ее от долгого сна, вызванного отравленным яблоком, — сказала Фейбл, ведя себя так, словно она адвокат Белоснежки.
— Ага, — казалось, Акселя озарило, глаза его победно засияли. — Ты говоришь так только потому, что этому тебя научили в школе. Правда же в том, что никакого волшебного поцелуя вовсе и не было. Это неправда, — пояснил Аксель.
— Что значит это неправда? — задала вопрос Фейбл. — Все знают, что Принц разбудил Белоснежку поцелуем.
— Полнейший нонсенс, —
— Не целовал? — удивился Локи.
— Прекрасный Принц хотел отвезти ее в хрустальном гробу обратно в замок, — сказал Аксель. — У него даже в мыслях не было целовать ее. Когда гроб выпал из кареты, кусок отравленного Злой Мачехой яблока, застрявший в ее горле, выскочил, и она проснулась, ожила.
— Действительно, — сказал Локи. — Значит, поцелуя истинной любви и вовсе не было?
— Не было даже в щечку, — заверил их Аксель. — Ни воздушного поцелуя.
— Следовательно, яблоко не было отравлено? Она задыхалась, а они решили, будто она мертва? — Задал вопрос Локи.
— Так написано в подлиннике. По моему мнению, кусок яблока — это метафора, что ее закололи колом. Мне кажется, это похоже на то, что ты вытаскиваешь что-то из нежити, от этого они пробуждаются и возвращаются к жизни. Вспомни 1812 год, когда история была опубликована впервые, мир был в ужасе от так называемой Вампирской Лихорадки. Ты ведь знаешь об этом? — сказал Аксель.
— Да, кивнул Локи. — Тогда люди впервые рассказали о том, что видели вампиров, и за ними стали охотиться по всей Европе.
— Видишь? — сказал Аксель. — Логично предположить, что это попытка замаскировать тот факт, что Белоснежка была вампиром, а сказки писались загадками, чтобы только такие бдительные как я смогли это вычислить.
— Ты ужасный врун, Аксель, — Фейбл снова топнула ногой. — Должен быть поцелуй.
— Я не вру. Посмотри сама, — Аксель протянул ей книгу и указал на главу, в которой должен был быть поцелуй. Локи и Фейбл прочли ее. Аксель был прав.
— А почему принц решил увезти ее из леса? Он знал ее раньше? — спросил Локи.
— Да, когда она была моложе, — сказала Фейбл. — Он заговорил с ней у колодца, потому что она была красавицей, но она убежала, потому что стеснялась. Разве ты не смотрел фильм?
— Опять, это же диснеевская версия. В ней никогда не упоминалась настоящая история, — сказал Аксель. — И тем более они не объяснили, почему он хотел забрать ее. Ты же знаешь этих прекрасных принцев из сказок. Они никогда ничего не делают, чтобы добиться девушки, она им все равно достается.
— Это же принц, не злись на него только за то, что у него есть девушка, — Локи улыбнулся. — Так значит Белоснежка всего лишь вампир, спящий в хрустальном гробу?
Аксель кивнул.
— Вау. Мама не рассказывала мне такую историю, — сказал Локи. Он не обязан был говорить им, что его мама призрак, но это была правда. Иногда, когда он засыпал в машине, она прокрадывалась внутрь и читала ему сказки, а когда он засыпал, она поправляла вокруг него одеяло. По таким мелочам он понимал, что она заботится о нем. Он никогда не говорил ей об этом, потому что стеснялся, что его мама до сих пор читает ему сказки на ночь, а ведь ему уже пятнадцать лет.