Скороварка
Шрифт:
Мама в беспамятстве. Я вызвал по телефону скорую помощь. Через пол часа приехала усталая врачиха. Она бегло осмотрела мать и коротко бросила.
– В больницу.
– Хорошо. Она с изумлением уставилась на меня.
– Почему вы не спрашиваете, что с ней?
– Я знаю. У нее инфекционное заболевание.
– Откуда? Вы врач?
– Что то вроде этого. Это опасная болезнь доктор и зря вы ходите без маски. Врачиха побелела.
– Вы думаете, что у нее чума?
– Не думаю, а знаю. Она откинулась на стул.
– Я догадывалась, это уже одиннадцатый человек и все одни и те же симптомы.
– Отвезите ее в больницу, изолируйте всех больных и мед персонал, а так же людей, которые были связаны с больными...
– Почему же вы тогда так смело ходите без маски?
– У меня прививка против чумы.
– Я дам команду в вашей квартире провести дезинфекцию.
– Хорошо, доктор, а сейчас поспешите в больницу. Санитары выносят мать, исчезла врачиха, сваливаюсь на стул и с ужасом думаю, что я наделал.
Наш район на карантине. Его оцепили войска и милиция. По квартирам ходят одетые в прорезиненные костюмы врачи и милиция. Меня дополнительно обследовали, всю квартиру облили какой то гадостью, от которой стала болеть голова. Все
– Але. Инна Сергеевна...
– Это вы, Григорий Павлович?
– Да это я. Не могли бы вы меня вызволить от сюда. Кругом все оцеплено и мне никак не прорваться на работу.
– Хорошо. Я сейчас позвоню начальнику спецотдела. Пусть он для вас сделает зеленый пропуск. Вы сейчас дома?
– Да.
– Когда сделаем пропуск, позвоним. Игорь Павлович, один вопрос. Вы маму отправили в наш изолятор?
– Нет. Туда поместили сестру нашей сотрудницы.
– Я так и думала. До свидания, Григорий Павлович.
На работе буквально все. Даша не смотрит мне в глаза, хотя чего их показывать, они покраснели и распухли от слез. Сергей задумчиво смотрит на меня и постукивает карандашом о папку.
– Введи меня в курс дела, - прошу его.
– Инфекция охватила два района. Сейчас они полностью локализованы. Всем живым делают прививки. Все больницы закрыты.
– Сколько умерло, сколько лежит в больницах, ты знаешь?
– Это не знает никто. Все засекречено.
– А что твориться здесь?
– Прибыло сразу две комиссии. Меня уже вызывали для дачи показаний. Я им рассказал все, что знаю о клапане Геллера.
– Меня вызывать будут?
– Обошлись, по моему, без тебя.
– А вы что сейчас делайте?
– Я мысленно ругаюсь и ни хрена не делаю. Надо же сколько бессмысленных жертв. Во первых, наше предприятие среди жилых районов, почти в центре города, это же идиотизм. Во вторых, все знали, что клапан поплывет и ни черта не шевелились, только усиленно смотрели в рот генералу, а что скажет он. В третьих, какой придурок спроектировал предохранительный клапан в общую тягу. В четвертых, почему в документации на клапан нет рекомендации по замене мембраны через определенный срок. В пятых...
– Стой. Здесь действительно много вопросов. Пусть разбирается в этом комиссия. Нам надо думать о дальнейших наших действиях. Сейчас основная задача... "Волк". Что будет, если инфекция вырвется из пробирки? Как мы будем локализовать ее? Сергей разводит руками.
– Я пас. Знаю одно. Если нет сыворотки, делать цех нельзя.
– Ты мне не поможешь составить еще одно умное письмо генералу? С выкладками и расчетами...
– Помогу, но для тебя, вернее для твоей карьеры, это будет концом.
– После того, что я пережил, мне этот конец не страшен. Мы должны это сделать для других.
– Взвесь все сам, Гриша.
– Я уже взвесил. Даша подняла голову и впервые за этот день в упор посмотрела на меня. В них была мука. Люба, открыв рот, глядела тоже на меня.
– Даша, как Галя?
– Меня туда не пускают.
– В обед сходим к ней. Зазвонил телефон. Даша подняла трубку.
– Але... Да, здесь... Передам. Она аккуратно опустила трубку на рычаг.
– Гриша, тебя вызывают к генералу.
Он сидел один, мрачный с крепко сжатыми губами.
– Садись, Григорий Павлович. Разговор у нас будет серьезный. Это происшествие выбило все предприятие из графика. Комиссии задолбали всех, кто хоть краешком причастен к ЧП. Проглядывающиеся выводы весьма не радостные. Со своей стороны, я тоже должен сделать организационные выводы и наказать виновных. Главного инженера и главного технолога я снимаю. Нечего безропотным кошкам сидеть на важных местах. У меня есть предложение, поставить вас главным технологом. Как вы на это смотрите?
– Не пойдет... Генерал с удивлением смотрит на меня.
– Это почему же?
– Я же сразу отменю проектировку цеха под тематику "Волка". До тех пор, пока не будет античумной сыворотки, цех строить не дам. Массивный человек сжал губы и засверлил меня взглядом. Мы долго молчим.
– Черт с вами, отменяйте "Волка". Идите в отдел кадров, я позвоню туда. Я уже было подошел к двери, как генерал крикнул мне в спину.
– Постарайтесь побыстрей запустить объект А...
В комнате все сидят по прежнему, когда вошел, коллеги вопросительно посмотрели на меня.
– Ну что?
– первой не вытерпела Даша.
– Ничего. Меня повысили.
– Как повысили?
– Так. Я теперь главный технолог предприятия. Люба ахнула. Даша выпрямилась, а Сергей воскликнул.
– Но ведь ты же против "Волка".
– Я поставил условие, что "Волка" не будет.
В столовой уменьшилась порция баранины, это и понятно, скороварка стоит на простое. Эдик как то необычно вяло ест, Юлька тоже только тычет вилку в тарелку.
– Какие новости?
– спрашивает меня Эдик.
– Гришу вызывал генерал, - за меня отвечает Даша. Эдик и Юля насторожились и сразу бросили есть, - Он предложил ему должность главного технолога.
– Да что ты говоришь? Ну и что?
– Гриша согласился. Происходит немая сцена. Первым очнулся Эдик.
– Что ты сделаешь с мымрой, то есть Инной Сергеевной? Ее за эту аварию обещали наказать.
– Не знаю. Я хочу с ней поговорить.
– Не наказывай ее, Гриша. Она, правда, тоже виновата в этом деле, но, пожалуй, лучшего технолога цеха я еще не видел.
– Она очень переживает, - поддерживает Эдика Юля.
– Я и не пытаюсь наказать ее. Все будет нормально, ребята. Как там в цехе дела?
– Клапан заменили, сейчас переделывают вытяжку в спец тягу, а ночью будут делать опрессовку скороварки. Проверять все клапана.
– Завтра будет готово?
– Завтра, наверно и начнем, Инна Сергеевна заказала рефрижератор баранины.
– Странно все это, - замечает Даша.
– В городе чума, а у нас как-будьто произошла поломка колеса, его поставили и все опять завертелось и ни каких забот, и никого не волнует, что там происходит во внешнем мире. Все деликатно молчат, понимают, что у нее горе.
– А как у тебя мама?
– задает мне Юлька вопрос.
– Я уже раз сто звонил в больницу, куда ее положили, никак ответа.
– Заблокированы телефоны?
– Нет, приятный женский голос отвечает, что она лежит в корпусе "Б", в девятой палате, но пока диспетчерская больницы не имеет сведений о ее состоянии.
– Сволочи, - неожиданно ругнулась Юля, - а как... Галя?
– Мы с Дашей сейчас пойдем в изолятор, узнаем как дела.
Главный врач изолятора, увидев нас, сразу забубнил.
– Вы зря ходите. У пациентки очень тяжелое состояние. Делаем, что в наших силах...
– Надежда есть, Виктор Сергеевич?
– Никто еще не отказывался от надежды. Только десять процентов из ста иногда выживают. При развитии этой болезни, даже новые вакцины иногда не действуют...
– А можно нам, к ней в палату?
– Да вы что? Там инфекция. Мне нельзя никого пускать...
– Но мед персонал то ходит?
– Ходит, им положено.
– Но у меня же такая же прививка, как и у них. Виктор Сергеевич, я буду соблюдать все меры предосторожности. Мне надо поддержать ее.
– Почему вам, а не сестре?
– Даша, ты мне разрешишь зайти к ней? Она прислонилась к стене и кивает головой, слезы текут по ее щекам.
– Ну вот видите, родственники мне разрешили... Виктор Сергеевич колеблется.
– Хорошо, переодевайтесь, но только на пять минут.
Она лежит с красным от жары лицом, глаза устремлены в потолок.
– Галя... Галя... Глаза медленно перемещаются на меня.
– Кто это? Маска уродует мое лицо и она явно не узнает.
– Это я, Гриша.
– Гриша... Гриша... Пришел значит...
– Пришел.
– А я думала... конец...
– Нет, не все потеряно, все зависит от тебя, как ты будешь бороться...
– Ты меня мог бы полюбить, Гриша?
– Мог.
– Я ведь люблю тебя, давно люблю..., как ты появился у нас... Все ломалась, не хотела Дашке перебегать дорогу. А сейчас... думаю зря... Драться за тебя надо было.
– Ты еще успеешь это сделать.
– Я не умру, как ты думаешь?
– Нет. В этой больнице есть надежда, что вылечат.
– Передай Дашке, пусть родителей не тревожит, если умру, тогда только вызывает.
– Передам.
– Не могу поцеловать тебя. Мысленно, я у твоих губ. Кто то бьет меня по плечу. Сзади в скафандре стоит сестра, она кивает головой в сторону дверей.
– Я пошел. До встречи, Галя.
– Я люблю тебя...
Дашка расспрашивает в коридоре.
– Ну как она?
– Держится молодцом.
– А что говорила?
– Чтобы родителей зря не беспокоила, вызвала только в том случае, если ей будет хуже.
– И больше ничего?
– Я ее успокаивал.
Бывший главный технолог сдавал мне дела.
– Это судьба всех главных технологов, - внушал он мне.
– Только случиться ЧП, так с него и с главного инженера всегда сдирают больше шкур. Случись ЧП крупного масштаба и они летят как пешки. Так и я лет десять назад принял это место, после того, как лопнула ампула при перевозке у курьера.
– За что же наказали тогда того главного?
– За то, что плохо продумали контейнер, в котором перевозилась ампула. Вот здесь в сейфе, - он кивает на массивный железный шкаф, - вся переписка, отчеты, приказы. Эту муру можешь даже не изучать. Пожалуй, передавать тебе больше и нечего, ты и так знаешь все. Большинство людей тебе знакомо, крутись с ними сам. Дам на прощание тебе несколько советов. Не ломай кадры, они неплохо подобраны. Я старался сделать так, чтобы все были на своих местах.
– А что делать с Инной Сергеевной?
– Ничего. Ты будешь в тяжелом положении, тебе придется доказывать генералу, что она нужный человек. Судя по тому, как ты согласился принять это место, он тебя и в этот раз послушает.
– А вы уже знаете, что я отказался от "Волка".
– Знаю. Все предприятие знает. Генерал устроил разнос исследовательскому центру и как им в укор, преподнес разговор с тобой. Пожелаю, тебе удачи в работе. Пока. Главный освобождает мне место и, взяв тяжелую сумку, набитую вещами, пошел к двери.
– К вам пришла на прием Инна Сергеевна, - донесся по селектору голос секретарши.
– Впусти.
– Разрешите. В кабинет вошла моя бывшая начальница.
– Садитесь, Инна Сергеевна. Она осторожно усаживается на край стула.
– Я пришла... я принесла заявление об уходе. Мымра кладет мне на стол рапорт об увольнении. Я бегло пробегаю его.
– Я не могу вас отпустить, Инна Сергеевна.
– Поймите, Григорий Павлович, это я виновата, что произошло с клапаном. Если бы я внимательнее отнеслась к акту Веры Ивановны, такого могло бы и не быть. Мое самолюбие задела молодой технолог и я отклонилась от нормы осторожности. И потом, генерал, не простит мне такого случая.
– Скажите честно, вам не хочется уходить от нас? Она задерживается с ответом, потом выдавливает.
– Нет.
– Хотите, я вам могу предложить должность моего зама. Инна Сергеевна уставилась на меня, как на привидение.
– Ваше решение может кому то не понравиться.
– Может. И мне придется доказывать, что так нужно.
– С вами я согласна работать. Теперь я уставился на нее с любопытством.
– Почему вы меня так быстро оценили, в цехе я этого не замечал. Она заколебалась.
– Видите ли, Григорий Петрович, я ценю толковых людей, пожалуй вы больше всего походили к этой категории, поэтому я вас и выдвинула на повышение. Но больше всего меня поразило другое, это ваше человеческое качество. Вы отдали койку в изоляторе другому человеку, а не матери - это окончательно перевернуло мое мнение о вас - Давайте сейчас не будем об этом. Ваш рапорт я разорву. Кого вы предлагаете на свое место?
– Эдуарда Максимовича, мне кажется он как то изменился и возмужал при последних событиях.
Генерал торопился. Когда я вошел, он стоял у стола и держал наготове портфель.
– Только быстро, Григорий Петрович. У вас какие-нибудь затруднения?
– Я только что подписал приказ о назначении Инны Сергеевны моим замом. Генерал словно споткнулся, он застыл, потом медленно повернул голову ко мне.
– Так, это дело твое, подписал, так подписал. Здесь, правда, есть одно но... В акте комиссии перечислены виновники этой трагедии. Инна Сергеевна там тоже есть.
– Я знаю. Но там целый перечень известных людей, но вы их естественно трогать не будете.
– Слушай, Григорий Петрович, не зарывайся.
– Товарищ генерал, вы меня брали на эту работу, не для того, чтобы технологией производства руководили через меня вы, а для того, чтобы я тащил этот груз. По этой причине, я должен отстаивать свои интересы.
– Чего же ты не отстоял клапан?
– Трудно пробивать сознание людей, которые задавлены своим начальством. Он насупился.
– Труднехенький мне попался главный технолог. Смотри сам. Раз считаешь, что так надо, то делай по своему. А сейчас, я спешу.