Скрывая улики. Компиляция
Шрифт:
— Ну, Маркус, ты даешь… Кто этот человек и почему он голый?
— Джимми, — ответил Маркус и ткнул пальцем в угол. — Я сжег его одежду.
Ну, что же, по крайней мере разрешилась загадка тлеющего в углу тряпья.
— А почему мы знакомимся с Джимми в такой странной обстановке? — спросил я.
Маркус решил уклониться от прямого ответа, а вместо этого скомандовал Джимми:
— Расскажи им.
— Да ну вас… — пробормотал Джимми. — Знаете, что произойдет, если я не…
Маркус всего лишь посмотрел на него, а потом перевел взгляд на нож. Джимми в свою очередь посмотрел на Маркуса
— Я был в тюрьме, когда убили вашего друга.
Несомненно, Джимми имел в виду Рэнди Клеменса, и я насторожился.
— Я был одним из тех, кто дрался в коридоре, чтобы отвлечь внимание охраны. Но я не убивал его, я даже не знаю, как именно это случилось.
— За что они убили его?
Он позволил себе высокомерную ухмылку в мой адрес.
— А как вы сами думаете? За то, что он свистнул у них цветные карандаши?
Он даже покачал головой, как бы сокрушаясь над моей непроходимой тупостью. Маркус с явным намерением напомнить, кто тут главный, сделал шаг по направлению к столу.
— Чтобы заткнуть ему рот, — немедленно заговорил Джимми. — Он кое-что слышал, и у него не хватило ума помалкивать об этом. Когда он связался с вами, его решили убрать.
— И что же он услышал?
— Я не знаю, — Джимми покачал головой. — Но что-то связанное с теми убийствами.
— Доминик Петроне имеет к этому отношение?
Джимми медлил с ответом, судя по всему, обдумывая свое незавидное положение. Жизнь человека, который донес на Доминика Петроне, не стоит и ломаного гроша. С другой стороны, в настоящий момент он голый и находится в обществе Маркуса и длинного ножа. Куда ни кинь — везде клин. В конце концов, он, вероятно, решил, что сейчас для него опасность номер один Маркус и нож, и снова заговорил.
— Не могу поручиться, но очень похоже. Эту заварушку в тюрьме организовал Томми Лэсситер. Надо думать, он сделал это с подачи Петроне.
— Кто такой Томми Лэсситер?
Джимми дождался, пока я повторю свой вопрос дважды, и опять взглянул на Маркуса.
— Да ну вас… — снова пробормотал он, как бы давая Маркусу понять, насколько глупо беседовать с идиотами, которые не знают подобных вещей.
— Скажи ему, — приказал Маркус.
Джимми вынужден был подчиниться.
— Лэсситер — бандит, он здесь главный. Он совершенно чокнутый, но если он захочет, чтобы ты умер, ты умрешь. Вот так-то.
— Он работает на Петроне? — спросил я.
— И на него тоже. Он работает за деньги. Иногда ему платит Петроне, иногда кто-то еще. А кто платил в этот раз, я точно не знаю… клянусь. Но скорее всего Петроне.
Больше нам ничего не удалось вытянуть из Джимми, и напоследок мы дружно поклялись ему, что сохраним эту историю в тайне. Даже Маркус хрюкнул, что он обещает. Я в свою очередь тоже попросил Джимми держать язык за зубами. Впрочем, если он надумает кому-то рассказать о своих приключениях, это будет равносильно самоубийству.
Я повез Кевина к себе домой, чтобы он мог забрать оставленную во дворе машину. По дороге он спросил:
— Как ты думаешь, что Маркус собирался
— Ты имеешь в виду, если бы тот отказался говорить?
— Да.
— Я думаю, он все бы сделал правильно. Например, если бы они тысячу раз подряд сыграли в «морской бой», то он всякий раз выходил бы победителем.
Мой ответ Кевину не понравился. Игре в «морской бой» Кевин предпочитал «игру в суд присяжных» и «игру в доказательства», которым его обучили на юридическом факультете. Однако проблема заключалась в том, что Маркус никогда не учился на юридическом факультете и этим играм его никто не обучал.
— Но ведь Маркус… он на нашей стороне? Он хороший человек?
Я пожал плечами.
— Мы не можем сказать, плох человек или хорош, до тех пор, пока присяжные не объявят свой вердикт.
Глава 29
Первым в качестве свидетеля Такер пригласил офицера полиции Гарри Хобарта, который в ночь убийства Линды Падилла первым прибыл на место происшествия. Обычно показания дежурного офицера не считаются серьезным свидетельством, поскольку в его задачу входит главным образом охранять место происшествия и дожидаться прибытия детективов. Однако в данном случае показания Хобарта имели большую ценность, потому что на месте происшествия находился Дэниел.
— Что конкретно делал обвиняемый, когда вы прибыли? — спросил Такер.
— Он лежал на ступеньках, ведущих в павильон. На уровне примерно второй ступеньки сверху.
— Он находился в сознании?
— Да, — сказал Хобарт. — Он говорил со мной.
— Что именно он сказал?
— Что ему позвонил убийца… и велел прийти в парк.
— Он что-нибудь говорил об убийстве, которое произошло?
— Нет. Он сказал, что не знает, что происходит внутри павильона, поскольку на него напали, когда он начал подниматься по ступеням. По его словам, в этот момент он потерял сознание.
Согласно дальнейшим показаниям Хобарта, он вошел в павильон и увидел тело Линды Падилла, после чего немедленно приступил к охране места происшествия. С Дэниелом он говорил очень мало, поскольку этим занялись прибывшие детективы.
Такер предоставил мне очередь задавать вопросы свидетелю. У меня не было особых вопросов, но я хотел, по крайней мере, напомнить присяжным о своем присутствии.
— Офицер Хобарт, по какой причине в ту ночь вы оказались в парке?
— Меня послал диспетчер. Звонили по номеру 911.
— Вам известно, кто звонил?
— Не думаю, чтобы человек, который звонил, назвал свое имя.
— Когда вы прибыли на место происшествия, звонивший находился там?
— Нет, его не было.
— Но вы признаете, что анонимный свидетель, который позвонил в полицию, присутствовал в парке в ту ночь? И видел, что произошло?
Он пожал плечами.
— Мне не известно, видел ли он что-нибудь.
Я кивнул, делая вид, что его ответ меня убедил.
— Все правильно. Возможно, он вообще ничего не видел. Возможно, он позвонил по телефону 911, чтобы доложить о том, что в час ночи в павильоне, находящемся в парке, абсолютно ничего не произошло. А диспетчер, возможно, отправил вас в парк, чтобы подтвердить, что ничего не произошло. Я правильно вас понял?