Скрывающийся альфа

Лок Афтон

Первоначальный вид, звук и запах его тела, борющегося с изменением, напугал волка внутри нее. Если она также изменится, то весь ад может вырваться на свободу. Они могли даже разорвать друг другу глотки. К счастью, она смогла подавить свою трансформацию путем возведения ментальной стены. Ее волк попятился и заскулил, но все равно успокоился, свернувшись калачиком в углу.

Самообладание спасало ей жизнь в Йеллоустоуне более чем один раз.

— Борись с ним, Огден! — кричала она в ухо с заостренным кончиком. —

Концентрируйся на человеке.

Он хрюкнул и покатился по неровной земле, налетев на ствол сосны, которая задрожала и осыпала иголки. Когда он хватал кору, тяжело дыша, его когти в конце концов ушли, и его пальцы скользнули на землю.

Сердце Лары билось о ребра, когда она смотрела на мужчину, с которым недавно занималась любовью. Его лицо было неподвижно и бледно, а глаза были закрыты. Он мертв? Она ничего не знала о его болезненном изменении или как соединение могло повлиять на это.

— Ты в порядке? — она тронула его плечо. — Поговори со мной.

Его веки затрепетали и открылись.

— Нет, я чувствую себя, как полное дерьмо.

Она помогла ему подняться и обняла за талию. Несмотря на его вспышку ранее, она не могла сопротивляться и не прикоснуться к нему, когда он был рядом. Вероятно кроме того, он был более ранен и потрясен, чем выглядел.

Он потер нижнюю половину лица, как будто проверяя пропали ли длинные бакенбарды. Неподалеку дятел долбил высокую корягу, равнодушный к борьбе Огдена.

— Я должен научиться лучше контролировать свои эмоции, — его глубокий, обычно ясный голос звучал грубо, как сломанное дерево.

— У тебя всегда было болезненное изменение?

Он покачал головой.

— Не в начале. Это началось после того, как мои родители…

— Может быть, подавление доминантной стороны вызывает это, — сказала она. — Это может быть опасно.

Она была рада, что у него не было желания ехать в Йеллоустоун. Он был бы обузой для нее.

— Не бывало так часто, пока ты не появилась, — игнорируя ее руку, он встал, ухватившись за ствол дерева для поддержки. — Ты можешь идти спать. Я буду в порядке.

Она тоже встала.

— Я не хотела, чтобы ты узнал об этом таким образом.

Или вообще узнал.

Он поднял руку.

— Мне не нужны объяснения.

Замечательно для нее. Они в любом случае расстались, но ее совесть давила на ее позвоночник. Он был ее парой и, что он думал о ней, имело сильно значение.

— Несмотря на то, во что эти фотографии могут заставить тебя поверить, я не шлюха. Я обнаружила, что, поставить мужчин в наиболее уязвимое положение, это самое эффективное оружие,

которое у меня есть.

Он хмыкнул, даже не глядя на нее.

Ей очень хотелось сказать, что она никогда не спала ни с одним из них, но она не хотела лгать. Почему он должен быть таким прекрасным и честным? Он заставил ее почувствовать себя грязной и засомневаться во всем, что она считала правильным за последние несколько лет. Она даже больше не знала, кто она. Еще больше причин убраться отсюда.

— Мужчины, на которых я нацелена, имеют ранчо, семьи и достойное положение в сообществе. Когда они слышат мой голос и видят меня…

Его кулак ударил по стволу дерева.

— Избавь меня от деталей.

— Тебе нужно что-то знать. Я не хотела, чтобы ты положил глаз на меня, потому что я должна использовать секс в качестве инструмента, — когда он начал возражать, она подняла руку. — С тобой, Огден, это было прекрасно. Никто другой не доставлял мне удовольствие.

Но его каменное лицо не смягчалось от ее слов, что заставило ее пожалеть о том, что она их сказала. Как она могла быть настолько глупа, чтобы позволить себе доверять человеку?

— По сути, ты шантажируешь этих людей, верно?

Она скрестила руки на груди.

— В значительной степени.

— И один из них дал тебе хороший внедорожник?

Она кивнула.

Он, наконец, посмотрел на нее, пронзая ее своим интенсивным, синим взглядом.

— Злом исправишь зло?

Ее волосы колыхнулись вместе с красной полосой.

— Я не хочу оправдываться перед тобой.

— Может и нет, но ты должна была сказать мне, прежде чем мы соединились, — он снова потер лицо. — Тогда я бы знал, что ты такая же шлюха, как моя мать.

Лара сделала шаг вперед и ударила его по лицу.

— У тебя нет никакого уважения к женщине, которая тебя родила?

— Нет, — сказал он, схватив ее запястье стальной хваткой. — Она разрушила свою семью, не думая ни о ком, кроме себя.

— Ты когда-нибудь вставал на ее место?

Он опустил ее запястье и посмотрел вниз.

— Я не получил шанс.

— Может быть, тебе нужно простить ее, таким образом, ты сможешь стать настоящим мужчиной и оборотнем, а не каким-то бестолковым щенком.

Его глаза блеснули.

— Продолжай так говорить и я не сдержусь, и ударю тебя.

— Давай, — сказала она сквозь зубы. — Я ничего не боюсь.