Скучающий жених
Шрифт:
Она в нерешительности стояла, рассматривая его руку, словно соображая, как поступить, и потом решительно сказала:
– Дайте мне свой нож.
Маркиз достал нож, открыл его и протянул девушке.
Повернувшись к маркизу спиной, она приподняла подол своего платья. Отрезать кусок нижней юбки было нелегко, но она сумела это сделать. Поправив подол, она снова повернулась к маркизу.
– Это чище, чем все остальное.
Маркиз посмотрел на длинную полосу чистого белого шелка. Переведя взгляд
– Если мы встретим родник, я промою рану. Хочу быть полностью уверенной, что она чистая.
– Склоняю голову перед глубиной ваших медицинских познаний, – сказал маркиз.
– Вам может показаться, что это лишняя суета, но я видела столько ран в парижском госпитале. Многие из них гноились и подолгу не заживали из-за грязи и из-за мух.
– Видите, ваши навыки оказались весьма полезны, – улыбнулся маркиз.
Лукреция подумала, что он ее дразнит. Когда они продолжили путь, она заметила:
– Мне не хотелось бы, чтобы вы думали, будто я хвастаюсь своей работой в госпитале. Конечно, мне не разрешали самостоятельно заниматься пациентами. Я только помогала монахиням промывать раны и менять повязки. И еще мне разрешалось работать только с той монахиней, которая ухаживала за слепыми и за теми, кого ранили в голову.
– Мне кажется, ваша излишняя щепетильность и честность заставляют вас открещиваться от заслуженного признания ваших достоинств, и совершенно напрасно, – заметил маркиз.
– Мне не хотелось бы, чтобы между нами было какое-то притворство, милорд.
Но говоря это, Лукреция вспомнила, что притворства на самом деле было уже предостаточно. Она делала вид, что в ее жизни были мужчины, любившие ее, играла роль светской львицы, готовая скрестить с маркизом шпаги в словесной дуэли.
А когда вдруг увидела жадный огонь глазах Поля, пожиравших ее, она растерялась и испугалась.
Что она знала о мужчинах? Что было ей известно про маркиза, за исключением того, что она его любила? И она понятия не имела о том, что делает искушенную женщину неотразимой и притягательной.
И снова Лукреция мысленным взором увидела себя перед воротами Мерлинкура. Она вспомнила, как заглядывала внутрь, не смея войти. Она была чужая!
«Как мне соперничать с леди Эстер? – спросила она себя. – Она такая сказочная красавица. Наверняка маркиз жаждет целовать ее пухлые соблазнительные губы!»
Разве, сжимая в объятиях леди Эстер, он не испытывал того экстаза, того восторга, о котором только что говорил? А если так, разве у нее есть надежда завоевать его любовь?
Они продолжали путь. Маркиз, казалось, совершенно погрузился в свои мысли.
Они шли и шли, видели крестьян, трудившихся в полях. Но им до сих пор удавалось
Лукреция проголодалась, но она решила не признаваться в этом, вообще не заводить первой речь про какие-то неудобства.
По прихрамывающей походке маркиза она догадалась, что он сбил ноги своими сапогами. Она с самого начала предполагала, что так оно и будет. Но и ее башмаки натирали ей ноги все больше. Но, наверное, в сабо она давно бы уже сбила себе ноги в кровь.
Лукреция теперь думала только об одном: хватит ли у нее сил добраться до цели и сколько еще им предстоит пройти.
Им пока везло: солдат нигде не было видно. Это была земля, засаженная кукурузой, горчицей и овощами. Кое-где появлялись отдельно стоящие фермы с хозяйственными постройками.
– Вы хотите есть? – спросил маркиз. До этого они с полчаса шли молча.
– Я лишь пыталась понять, откуда доносятся эти раскаты, из моего живота или из вашего. А может быть, это отдаленный гром? – с горькой улыбкой ответила Лукреция.
Маркиз рассмеялся.
– Обильная домашняя пища – плохая подготовка для дальних пеших походов, – заметил он.
– Я просто подумала о наших друзьях, которые еще час назад сели за стол, уставленный разными деликатесами, и стали жаловаться, что не видят ничего подходящего для еды.
– А я то и дело вспоминаю ужин в Карл– тон-хаусе, – сказал маркиз. – Двадцать пять перемен за ужином, фуршетные столы в зале приемов у принца, заставленные таким количеством закусок! Гости удивлялись, как они выдерживают такой груз и у них не подламываются ножки!
– Если думать о еде, есть еще больше хочется! – заметила Лукреция.
– Вы правы, – согласился маркиз. – Но как тяжело предаваться возвышенным мыслям на пустой желудок! Если бы была хотя бы середина лета, мы могли бы поискать какие-нибудь плоды, – заметил маркиз.
У Лукреции от этих слов загорелись глаза.
– Вы подали мне идею! – воскликнула она. – Вместо того чтобы идти через поле, давайте пойдем по краю.
Маркиз согласился. Вскоре в траве они увидели краснеющую землянику. Ягодки были мелкие, но сладкие и душистые.
– Боги послали нам свою амброзию! – воскликнул маркиз.
– К сожалению, боги поскупились, – посетовала Лукреция.
Она хотела поискать еще ягоды, но маркиз решительно заявил, что им нельзя терять время.
– Нам предстоит долгий путь, к тому же еще мы должны найти себе ночлег.
– Мы будем ночевать в поле?
– Никогда еще не видел такой безлесной местности, – сердито заметил маркиз.
И они двинулись дальше. Сил оставалось все меньше, они даже перестали разговаривать. Лукреция заметила, что маркиз специально замедляет шаг, чтобы ей было легче за ним поспевать.