Скверна. Шаг первый
Шрифт:
А ведь и вправду: с чего я решил, что они меня в чем-то обвиняют? Ведь если вспомнить их слова в больнице, они говорили, что хотят мне помочь и разобраться в произошедшем. Что я в списке подозреваемых.
«Мы понимаем, что, скорее всего, ты ни в чем не виноват, но если ты не будешь сотрудничать… Ты молодой парень, Марк, я не хочу, чтобы вся твоя жизнь пошла наперекосяк…»
Их слова звучали примерно так.
– Черт, – я тяжело выдохнул.
Агент улыбнулась, заметив мою реакцию.
–
В принципе это объясняет, почему они так набросились на меня в день допроса. Однако стоило мне встать в штыки, как агенты быстро отступили.
– Если ты согласишься с нами сотрудничать, поможешь нам, то мы поможем тебе. Защитим от тех, кто хочет тебе навредить.
Я чуть было не рассмеялся.
– А какая из пуль ваших людей в больнице должна была защитить меня первой: летящая в плечо или в голову?
Со стороны кухни раздался раздраженный вздох Рубана; он повысил голос, чтобы его было слышно из другой комнаты.
– Значит, ты решил, что эти местные бараны – наш УБИшный спецназ? А может, нам сразу стоило Императора вместе с дочуркой прихватить на штурм, а?
Агент Баркер закатила глаза с выражением «опять он за свое».
Рубан же, словно через стену прочитавший эту реакцию, добавил:
– Извините-извините, конечно же, я имел в виду «Ее Высочество принцессу».
– Я подумала, что увидела на крыше убийцу. Ты ведь должен был быть прикован к постели, – внезапно в разговор включилась Тина. – Поэтому они начали стрелять. Так нам сказали.
– Неубедительно, – я все еще помнил, как началась пальба. Мне казалось, спецназ должен быть в достаточной мере натренирован, чтобы не терять самообладание, даже когда происходит что-то из ряда вон выходящее. Вроде той же включившейся сирены.
– Неубедительно, пацан, – снова вклинился Рубан с кухни. – Но подумай о том, кто крепко держит в своих руках все в этой стране, включая полицию. И сложи два и два.
Моей крови хочет один из кланов?
– Это все, конечно, очень хорошо, но к чему вы ведете? – нужно подбираться ближе к сути.
Баркер выпрямилась и посмотрела на меня, сложив руки.
– Если ты хочешь продолжить этот разговор, нам нужно подписать документы о неразглашении. То, что ты услышишь, не должно покинуть эту комнату.
Я сразу себе представил документ с огромной красной печатью «Совершенно секретно» и чуть было не рассмеялся, но вовремя вспомнил, кто передо мной сидит, и взял себя в руки.
Девушка продолжила:
– Еще мы добавим в этот документ пункт о неразглашении случившегося со Скверной. Либо так, либо…
– Разгребай эту кучу сам, – в комнату вернулся Рубан с еще одной папкой; эта была толще предыдущей.
– Знаете… –
Рубан скрестил руки на груди и посмотрел мне в глаза.
– Тебе нужно не о репутации думать, а об ублюдках из кланов, что хотят тебя грохнуть.
– Я и сам ублюдок из клана.
– Да ну? Насколько мне известно, у тебя не лучшие отношения со своими.
– Я на приеме у семейного психотерапевта сейчас или что? Мои личные отношения вас волновать не должны. Если они дважды не смогли убить меня, вряд ли получится и в третий раз. К тому же у меня скоро свадьба. После нее у меня будет достаточно ресурсов, чтобы разобраться во всем этом бардаке без вас.
– Свадьба, говоришь? – Рубан улыбнулся. – Как хорошо ты знаешь Элизу Белецкую?
– Достаточно хорошо, – конечно, это была ложь. Честно говоря, я так и не понял, что она за человек. По факту ее профиль в «Постере» был единственным источником информации о ней. А как я уже говорил, в «Постере» все пытаются казаться теми, кем не являются. С чего бы этому правилу не распространяться на Элизу?
Баркер заметила, что мы с Рубаном не очень хорошо ладим, и решила взять переговоры на себя.
– Если подпишешь документ о неразглашении, то узнаешь кое-что интересное, в том числе о госпоже Белецкой. Это тебя ни к чему не обязывает. Ты просто должен будешь держать язык за зубами касательно некоторых вещей, которые мы тебе расскажем и покажем.
– Мне неинтересно.
– Это ты сейчас так думаешь.
Я прикусил губу.
– Для меня все выглядит так, будто вы хотите взять меня на понт, – эти черти нащупали мое слабое место – предстоящий брак. – Вы еще не сказали ничего конкретного. Обещаете раскрыть какую-то «правду» после подписания договора. А я не привык подписывать всякие бумажки без присутствия адвоката.
Баркер вздохнула.
– Это стандартная форма, – объяснила она и протянула мне лист, в самом верху которого жирным шрифтом было написано:
«Договор о неразглашении конфиденциальной информации».
Текущий год. Пустые поля дат. И стандартная шапка: кто и с кем заключает договор.
Действительно, стандартная форма. Я не особо силен в юриспруденции, но в жизни доводилось видеть подобные договоры. Клановские заключают их постоянно, когда нанимают работников на выполнение простейших заданий вроде строительных работ. Даже моя няня в детстве подписывала подобный договор (не спрашивайте, откуда я это знаю).
Срок – 25 лет. Присутствует пункт о форс-мажорных обстоятельствах.