Сквозь стену
Шрифт:
— Феликс дал показания? Дайте-ка взглянуть.
Показания были написаны рукой Феликса, и в них утверждалось все то же самое, что он рассказал Пенни, почти теми же словами. Он вышел искупаться и нашел Хелен Эдриан, лежащую мертвой. Он дотронулся до тела, чтобы посмотреть, есть ли в ней хоть искорка жизни, а затем разделся и бросился в море, не намереваясь возвращаться.
Когда Марш закончил читать, Крисп сказал:
— С тем, что он тут пишет про яхту, полный порядок. Я позвонил владельцу. Биржевой маклер по имени Гаскелл отправился на весь уикэнд в море. Его отец, доктор на пенсии, живет в Белмуте, и Гаскелл держит яхту там. Он подобрал
Марш посмотрел на него долгим спокойным взглядом.
— Знаете, и остальное могло произойти именно так, как он об этом пишет. Если он увидел ее в том состоянии, в котором она была, потрясение могло быть достаточно сильным, чтобы вывести его из равновесия. Он говорит, что собирался уплыть и не вернуться. Он очень нервозный парень — это вполне могло подтолкнуть его.
Инспектор заметно разозлился. Он приобрел вид терьера, почуявшего, что его законная крыса может сбежать от него.
— И кто же тогда убил ее, сэр?
Выражение глаз Марша не изменилось.
— У меня нет уверенности, что это сделал Феликс Брэнд. Я бы хотел увидеть его. Но сначала я бы хотел увидеть Пенни Хэллидей. Вы говорите, это она впустила его?
Он помнил, какой предстала перед ним Пенни днем раньше — сраженная горем, крайне сдержанная, односложно изъясняющаяся. Теперь же, когда она вошла в комнату, он с трудом ее узнал. Она ожила. Марш предложил ей присесть, что она и сделала. Румянец играл на ее загорелых щеках, ее глаза сверкали на смуглом лице.
— Мисс Хэллидэй, расскажите мне, что случилось прошлой ночью.
— Феликс вернулся.
— Вы его ждали?
Ее глаза затуманились.
— Я думала, что он мертв.
— Вы впустили его, не так ли? Как вы узнали, что он пришел?
— Я не спала и услышала, как он шел по дороге.
— В каком он был состоянии?
— Он был почти без сил. Он пришел пешком из Ледстоу и весь день ничего не ел.
— Он рассказал вам, что случилось?
Она спокойно посмотрела на него.
— Да.
— Расскажите, что он вам сказал.
Она повторила его рассказ, заменяя только некоторые слова из письменного показания Феликса, которое было в руках начальника полиции.
— Вы видели то, что он написал для инспектора Криспа?
— Нет. Он ничего не писал до приезда инспектора.
Крисп сказал:
— Это правда, сэр.
Марш продолжил.
— Вы с Феликсом Брэндом выросли вместе?
— Да.
— И вы влюблены в него?
Она побледнела. Когда она сказала «Да», это прозвучало так, будто она давала обет в церкви.
— Как вы думаете, вы можете определить, говорит ли он правду?
— Феликс не лжет.
— Но вы могли бы определить, если бы он лгал?
— Феликс нисколько не лжет и говорит правду.
— Он был сильно изнурен, когда вы его встретили на дороге?
Пенни глубоко вздохнула и сказала:
— Ужасно.
— Когда он говорил с вами о Хелен Эдриан, он потерял самообладание?
В ее глазах сверкнули слезы и злость.
— Конечно, да! Он любил ее — и вот так нашел. Кто угодно потерял бы самообладание!
Марш сказал:
— Да, думаю, вы правы. Я просто хотел удостовериться. Пока он был в таком состоянии, рассказывал ли он вам о том, как нашел тело мисс Эдриан?
— Да, рассказывал.
— И, как вы думаете, он говорил правду?
Ее румянец стал ярче.
— Я знаю точно, что он говорил правду. Мистер Марш, я действительно знаю это.
Всякий, кто знает Феликса по-настоящему, скажет вам то же, что и я. И я скажу вам кое-что еще. Если Хелен Эдриан довела его до того, что он не понимал, что делает, он мог, например, столкнуть ее с края того места, откуда она упала. Он не делал этого и не стал бы этого делать, но я могу просто представить его состояние. Есть вещи, которые ты можешь просто совершить, если тебя обидели так, что ты не в силах это вынести, но, знаете, есть вещи, которые ты не можешь совершить, что бы ни случилось и как бы сильно тебя ни обидели. Я уверена, что ничто на свете не могло бы заставить Феликса спуститься по лестнице и пробить голову Хелен Эдриан. Если бы Феликс столкнул ее, он бы тут же раскаялся, и, если бы падение убило ее, он бы не захотел больше жить. Но он точно не мог взять камень и бить им по голове.
Марш сказал:
— Спасибо, мисс Хэллидэй. Я просто хотел узнать, что вы об этом думаете. Вы очень хороший друг.
Она ответила:
— Это правда, мистер Марш, это чистейшая правда. Я ничего не выдумала.
Глава двадцать восьмая
Крисп сказал:
— Должен вам сказать, что она его прикрывает. Она влюблена в него, это у нее на лбу написано.
— Конечно. Но, знаете, она говорила правду.
— О, осмелюсь заметить, что он придумал хорошую сказочку для нее. И он, безусловно, на это способен. Вся эта чушь насчет того, что столкнуть мог, а вот голову пробить не мог... Это ничего не значит. Когда мужчина теряет голову от ревности и дает себе волю, он никогда не может вовремя остановиться. О таких происшествиях каждый день пишут в газетах, а парень потом говорит, что не понимает, как это случилось. У нас есть кое-какие свидетельские показания из Фарна. Девушка и молодой парень, Глория Пэйн и Тед Холлинз, были на горном склоне вечером, около половины седьмого, накануне убийства. Глория Пэйн — сестра жены сержанта Джексона. Она рассказала сестре, что они с Тедом кое-что слышали, и когда миссис Джексон рассказала мужу, он привез обоих ко мне.
— И что?
— Они говорят, что были на склоне, расположенном между Фарном и бухтой. Тед работает механиком в гараже Вэйли в Фарне. На парнишку можно положиться. С Глорией они вместе с самого детства. Они были в одном из ущелий на полпути к пляжу, когда услышали мужской голос, доносившийся снизу, очень злобный. И так же говорила женщина. Они не слышали слов, только голоса — злобный мужской и женский, отвечавший ему. Но то, что она сказала в конце, оба услышали ясно, и это было: «Хорошо, давай сделай это! Ты говорил, тебе часто этого хочется. Давай, убей меня, если тебе так хочется!» И мужчина ответил: «И убью, когда буду готов, тебе не нужно волноваться об этом», — и пошел прочь по направлению к бухте».