Сквозь тернии
Шрифт:
– Это всего лишь самое необходимое, без чего, не имеет смысла соваться даже на орбиту, – сухо ответил Рыжов. – Если есть сомнения, можем всё прекратить прямо сейчас.
Аверин усмехнулся.
– Думаешь, от меня так просто отделаться, господин начальник?
– Если не усвоишь урок – это, всего лишь вопрос времени, – парировал Рыжов, возвращаясь к прибору. – Система «выбросит» красный флаг в том случае, если подача топлива нарушена или прекратилась вообще.
– Это и впрямь может случиться во время полёта?
– Полёта? – Рыжов рассмеялся. – Первая ступень работает порядка двух с половиной минут после
Аверин улыбнулся. Отрицательно качнул головой.
– Нет, это нам ещё в средней школе объясняли.
– Что ж, очень рад.
– А как же ваш Малыш? Я думал, система будет следить за всеми этапами полёта, включая этот самый, как ты выразился, разгон...
– Нет. Система нейронной сети включится на орбите Земли. Взлетать придётся самим.
– Почему так?
– Инструкция. Малыш управляет ТЯРДами и прочей кабалистикой. С обычными ракетными двигателями – разберёмся сами. Тем более что тут нет ничего концептуально нового. Первая ступень ракеты носителя «Энергия-ТМА» – модернизированный РД-170М, работающий на компонентах топлива «кислород-керосин», с тягой до одной тысячи тонн-сил. Вторая ступень – РД-0120ТМ (сборный блок Ц) с компонентом топлива «кислород-водород», в соотношении шесть к одному. Ступень относится к замкнутому классу ракетных двигателей с дожиганием рабочего тела ТНА. Тяга на уровне моря порядка двух тысяч килоньютонов.
– Впечатляет. И как же быть, если вся эта махина выйдет из строя в момент старта?
Рыжов указал на флажки.
– Я про то и говорю. Систему блинкерной защиты можно восстановить всего один раз. В этом случае, у тебя будет несколько секунд для того, чтобы задействовать систему аварийной подачи топлива – вот эти два тумблера у ручки регулировки вектора тяги.
– А если не поможет?
Рыжов нахмурился.
– Если не поможет – молись. Система защиты сработает повторно. Но вместо блинкеров в действие вступит механизм катапультирования. Не хотелось бы доводить до этого... тем более, на сверхзвуковых скоростях.
Аверин кивнул.
– А что на счёт этих ТЯРДов?
Рыжов почесал лоб.
– Вообще ТЯРДы засекречены. Но так и быть, расскажу... Хотя это и должно волновать тебя в последнюю очередь.
– Это почему ещё?
– Потому что до конца их не понимаю даже я... да и создатели, думается, тоже.
– Разве конструкция настолько сложна?
Рыжов загадочно улыбнулся.
– Вовсе нет. Более того, первые опытные образцы разрабатывались ещё в пятидесятых годах прошлого века.
– Да ну...
– Ты разве не слышал про проект «Дедал»?
Аверин задумался.
– Кажется, у американцев есть такой авианосец...
Рыжов усмехнулся.
– Авианосец, говоришь? Да, есть такой. Однако настоящий «Дедал» задумывался принципиально иным. Это был один из первых детальных технических проектов по созданию возможного непилотируемого межзвёздного космического аппарата. Он проводился с семьдесят третьего по семьдесят седьмой годы специалистами Британского межпланетного общества. Проект предусматривал строительство на орбите Юпитера мощного двухступенчатого
– И что же это был за двигатель?
– Ты теист?
– Я просто не заморачиваюсь.
Рыжов благосклонно кивнул.
– Просто с «порабощёнными» обычно сложно общаться.
– С порабощёнными?
– Какая разница, ведь ты сам сказал, что не заморачиваешься.
Аверин кивнул.
– Так вот, – продолжил Рыжов, – условием испытания был принят принцип использования для проектирования техники и технологий либо уже существующих, либо «предвидимых». Под предвидимыми технологиями понимались технические решения, в возможности практической реализации которых никто не сомневался – они должны были рано или поздно появится в процессе развития науки. В частности, не рассматривалась популярная концепция межзвёздного перелёта с использованием аннигиляционного (фотонного) двигателя, так как, не смотря на то, что возможность его создания уже была доказана, никто не знал, как эту возможность реализовать или хотя бы, с чего начать практическую работу.
– Насколько мне известно, аннигиляция – это процесс взаимодействия вещества и антивещества... – До этого никак не напоминавший о себе Александр Сергеевич оторвался от изучаемого журнала. – Не слишком ли опрометчиво создавать подобный двигатель? Да и целесообразно ли, ведь он может занести бог весть куда.
Рыжов улыбнулся.
– Ну вот, всё же заморочились. Да, проект шокирует своей смелостью, недаром же он получил имя «Дедал».
– А что это значит? – спросил Аверин.
Александр Сергеевич повёл плечом.
– В соответствии с греческим мифом, Дедал, изобретя крылья, советовал своему сыну Икару лететь не слишком высоко и не слишком низко. Но Икар полетел к Солнцу и погиб, а Дедалу же удалось перелететь море.
– Очень поучительно, – кивнул Аверин.
– Согласен, – Рыжов нахмурился. – Возможно, именно поэтому подобный двигатель и не рассматривался как вариант, а проект получил имя «Дедал».
– Но как же всё это применимо к нашему случаю? – спросил Аверин. – Ведь не просто же так ты завёл речь именно о «Дедале»?
Рыжов потёр подбородок.
– Странно. Но если заморачиваться древними греками, тогда получается, что эта девочка-индиго в чём-то права.
– Светлана?
– Да. Ведь она говорила, что лететь нельзя вообще. Хм... – Рыжов глянул на стоящую под пультом клетку. – Ты как думаешь, Харизма?
Крыса оторвалась от своих дел, подняла острую мордочку и принялась принюхиваться к происходящему вокруг.
Аверин вздохнул.
– Светлана много чего говорит непонятного. Так что там с ТЯРДами, а то мы снова отвлеклись.