Слабость Виктории Бергман (сборник)
Шрифт:
Она не станет устраивать скандалов или кричать, даже пробовать добиваться справедливости. Некоторые вещи необходимо просто вырезать из своей жизни – если хочешь выжить сам. Она уже через это проходила.
Но прежде надо сделать одну вещь, какую бы боль это ни причинило.
Ей необходимо увидеть их вместе – Лассе, Мию и их дочь.
Она знает, что должна это увидеть, иначе никогда не сможет перестать о них думать. Картина счастливой семьи в сборе будет, вне всякого сомнения, преследовать ее. Надо с ней столкнуться.
В оставшиеся
Под Новый год, в одиннадцать часов вечера, София садится в машину и едет в Сальтшёбаден. Найти улицу Польнесвэген оказывается очень легко.
Она паркует машину метрах в ста от большого дома и возвращается к подъездной дороге пешком. Перед ней желтая двухэтажная вилла с белыми фронтонными планками и большим ухоженным садом. Слева каменная лестница ведет к выходящей на другую сторону террасе.
Перед навесом стоит машина Лассе.
София огибает гараж и подходит к дому сзади. Под защитой нескольких деревьев она получает прекрасный обзор через большое панорамное окно. Желтый свет распространяет тепло и уют.
Она видит, как Лассе входит в гостиную с бутылкой шампанского, что-то крича вглубь дома.
Из кухни появляется темноволосая красивая женщина из цветочного магазина, в руках у нее поднос с бокалами для шампанского. Из соседней комнаты выходит дочка вместе с парнем, похожим на Лассе.
У него есть еще и сын? Двое детей? Правда, уже взрослых.
Они усаживаются на большой диван, Лассе наливает им шампанского, и они, улыбаясь, поднимают бокалы.
В течение тридцати минут София стоит как парализованная, наблюдая за этим смехотворным спектаклем.
Реальным и в то же время таким фальшивым.
Она вспоминает, как ей однажды показывали Китайский театр [62] . Названия спектакля она не запомнила, но вид декораций сзади ее совершенно обескуражил.
62
Частный театр в Стокгольме.
Со стороны зрительного зала это был бар или ресторан, а за окном – море и солнечный закат. Потертая мебель и звуковые эффекты – крики чаек и плеск волн, все выглядело подлинным.
Когда же она потом зашла за кулисы, все стало таким жалким. Интерьер оказался построенным из ДСП и держался на месте при помощи серебристого скотча и зажимов. Повсюду валялись мотки проводов от создававших иллюзию заката ламп и усилителей со звуковыми эффектами.
Контраст с теплой комнатой, которую она видела из зала, был так велик, что она почувствовала себя почти обманутой.
Сейчас она наблюдала такую же сцену. Привлекательную внешне, но фальшивую изнутри.
Перед
Он что-то говорит и идет на второй этаж. Ей видно, как в окне зажигается свет, и через несколько секунд у нее звонит телефон. – Привет, дорогая! С Новым годом! Чем ты занимаешься? – Она слышит, как он напрягается, чтобы создать впечатление страшной занятости. Он же все-таки в офисе, в Германии, и вынужден работать, несмотря на Новый год.
Прежде чем она успевает что-нибудь сказать, ей приходится отодвинуть трубку в сторону и наклониться – ее тошнит прямо в куст.
– Алло, что ты делаешь? Я тебя очень плохо слышу. Можно я перезвоню попозже? Вокруг меня сейчас небольшая суматоха.
Ей слышно, как он открывает кран в раковине, чтобы семья на нижнем этаже не могла разобрать его слов.
Плотина дает трещину, и наружу вырывается поток отвратительного предательства. София не намерена мириться с ролью “второй”.
Она прерывает разговор и идет обратно к машине.
Всю дорогу до дома она плачет, и бьющий по ветровому стеклу дождь со снегом словно бы вторит ее слезам. Она ощущает во рту горький вкус туши для ресниц.
Сведения из налогового управления лишь подтвердят то, что ей уже известно.
Заполнят несколько пробелов. Польнесвэген. Детали.
Его отсутствие и его холодность.
Цветы, которые не покупались в аэропорту, а брались в магазине “Цветы Петтерссонов”, в Фисксэтре.
Жена и двое взрослых детей.
В течение десяти лет она играла в мяч сама с собой, а когда думала, что он тоже участвует и сделает ответный пас, он просто стоял, вытянув руки по швам.
“Как ты думаешь, Лассе, не позволить ли нам себе летом четырехнедельный отпуск и не снять ли домик в Италии?”
“Послушай, Лассе, что бы ты сказал, если бы я перестала принимать противозачаточные таблетки?”
“Не пришло ли нам время переехать за город?”
“Я подумала…”
“Мне бы хотелось…”
Десять лет предложений и идей, когда она раскрывала свои чувства и мечты. Столько же лет колебаний и отговорок.
“Даже не знаю…”
“Сейчас на работе так много дел…”
“Мне необходимо уехать…”
“В данный момент нет, но скоро…”
Ее желание иметь ребенка было только ее желанием. Не его. У него ведь уже есть двое, и больше ему не надо. Ее желание обзавестись домом было только ее желанием. Не его. У него ведь один дом уже есть, и больше ему не требуется.
Одним неторопливым махом он лишает ее всего.
Она ощущает полную апатию. Часами бесцельно ездит на машине и возвращается к действительности, только когда зажигается лампочка, сигнализирующая о том, что у нее заканчивается бензин. Она останавливается и заглушает мотор.