Сладкая иллюзия

Сноу Хизер

Эмма ошеломленно охнула.

– К вашему лакею, – добавила Агнес.

Глава 8

– Мы хотели пожениться. – Томас Хардинг стоял в гостиной Уоллингфорд-Мэнора, сцепив руки за спиной. Эмма внимательно разглядывала лакея. Белокурый и не слишком мускулистый, он был на целую голову ниже Дерика и казался по сравнению с ним таким… хрупким и юным.

И, судя по всему, не собирался откровенничать.

Эмма переключила внимание на Дерика в попытке проследить за его взглядом. Что он хотел увидеть? Очевидно,

что-то связанное с языком тела, который так хорошо понимал и которому так отчаянно хотела научиться Эмма. Господи, как же она ненавидела это ощущение непосвященности в происходящее.

Интересно, где Дерик усвоил все эти премудрости? Вряд ли подобным вещам обучали в Итоне.

– Но если вы так отчаянно желали пожениться, – протянул Дерик привычным для него тоном уставшего от жизни человека, – почему Молли оказалась помолвленной с Марвеллом?

В голубых глазах лакея на мгновение вспыхнул огонек, но в остальном на его лице не дрогнул и мускул. Или Эмма просто не увидела этого?

– Из-за ее родителей, – ответил Томас. – Они не хотели, чтобы она оставалась в услужении. А Марвелл уже обзавелся домиком в деревне и скоро откроет собственный магазин. Я же всего лишь лакей.

– Родители Молли знали о ваших отношениях? – спросила Эмма, ненавидя себя за то, что ничего не заметила.

– Нет. Мы с Молли были уверены, что они никогда не дадут своего благословения. Поэтому старались об этом не думать. Просто наслаждались каждым днем и не переживали о будущем.

– А что бы вы стали делать после ее замужества? – спросил Дерик как бы между прочим.

Томас пожал плечами.

– Не знаю, как бы она это пережила.

Все безразличие Дерика куда-то улетучилось, и в его голосе зазвенел металл.

– И теперь вы никогда этого не узнаете, верно?

Эмма поморщилась, а Томас даже глазом не моргнул.

Она молчала на протяжении всего разговора, испытывая облегчение оттого, что ей не нужно задавать Томасу никаких вопросов. При мысли о том, что Молли провела последние часы своей жизни под ее собственной крышей, у Эммы переворачивалось все внутри.

Перемены в Дерике оказались не менее ошеломляющими. Оставаясь холодным и непреклонным, он умело вытягивал из Томаса подробности их с Молли романа. Теперь он ничем не напоминал щеголя, коим выглядел на протяжении последних нескольких дней. И Эмма с каким-то необъяснимым страхом думала о том, что наконец-то увидела настоящего Дерика. Неужели все это время он играл выгодную для него роль? Но почему?

Томас держался с достоинством. На его месте Эмма давно уже заливалась бы слезами от нескончаемого потока вопросов Дерика, а она редко плакала. Однако Томас был бесстрастнее мраморного изваяния. Он признался только в том, что состоял в любовной связи с Молли, несмотря на давление со стороны Дерика.

– Я поцеловал Молли на прощание на рассвете, и она как всегда выскользнула из моей комнаты, чтобы вернуться в замок, – слово в слово повторял он вот уже в который раз.

– Как скажете. – Дерик встал прямо перед лакеем. – Вытяните вперед руки. Вот так. – Дерик вытянул

свои руки и растопырил пальцы.

Томас ошеломленно заморгал.

– З-зачем?

– Просто сделайте это, – прорычал Дерик.

Томас вытянул руки. Они выглядели достаточно мускулистыми. Эмма непроизвольно вздрогнула. Пальцы ее лакея оказались достаточно длинными, чтобы сомкнуться на шее Молли и оставить на ней багровые отметины.

Должно быть, Дерик подумал о том же. На его подбородке дернулся мускул.

– Соберите свои вещи, Хардинг. Я хочу, чтобы вы покинули этот дом. Немедленно.

Эмма бросила взгляд на Дерика. Ей совершенно не хотелось держать в своем доме потенциального убийцу, но все же Дерик зашел слишком далеко. Девушка вышла вперед и коснулась его руки.

– Могу я поговорить с вами в коридоре?

Дерик повернул голову и прищурился. Его лицо казалось вытесанным из известняка, а сам он выглядел таким же крепким и неподвижным, как вышеозначенная порода.

– Прямо сейчас.

Дерик последовал за Эммой без возражений, хотя мрачное выражение его лица свидетельствовало о том, что делает он это с явной неохотой. Когда они вышли в коридор, Дерик отправил Перкинса в гостиную.

– Глаз с Хардинга не спускайте, – приказал он.

Дворецкий посмотрел на свою госпожу. На его лице читалось беспокойство, а брови вопросительно приподнялись в ожидании одобрения. Леди Уоллингфорд коротко кивнула.

Когда они с Дериком остались наедине, Эмма сложила руки на груди.

– Что это вы делаете?

Мускул на подбородке Дерика задергался отчетливее.

– Освобождаю ваш дом от угрозы.

– Это не вам решать.

Дерик раздраженно втянул носом воздух, и его ноздри затрепетали.

– Вы так считаете?

Эмма не удержалась и судорожно вздохнула. Воздух вокруг Дерика гудел от невидимой энергии, от которой кожу Эммы словно покалывало тысячами иголочек. Что его так разозлило?

– Кто-то должен охранять вас, Эмма. – В голосе Дерика слышалось беспокойство, и по телу Эммы разлилось приятное тепло.

Неужели беспокойство о ней кардинально изменило Дерика? Эта мысль обожгла девушку точно огнем, застав врасплох. Впервые в жизни кто-то пытался заботиться о ней.

Но следующая фраза Дерика остудила теплую волну, не дав ей возможности накрыть Эмму с головой.

– Поскольку ваш брат неспособен на это, а вас Всевышний не наделил здравым смыслом, зачатки которого есть даже у блохи, этим человеком стану я.

Эмма ошеломленно охнула, а потом ударила себя кулаком в грудь.

– Так вот знайте же, Дерик Эйвлин, что я чрезвычайно умна.

– Чрезвычайно? – Дерик покачал головой и тихо засмеялся. – Пригладьте свои перышки, Коротышка, – пробормотал он, и Эмма расслышала в его голосе нотки удивления, смешанного еще с чем-то неуловимым. Может, симпатией? – Я не хотел вас обидеть. Здравый смысл и ум совсем не одно и то же.

Эмма округлила глаза.

– Не называйте меня так. Я не могу выгнать Томаса и не сделаю этого. Думаю, не стоит вам напоминать, что его вина не доказана.