Сладкое Забвение

Лори Даниэль

— Я никуда не сбегала. Ты был немного занят, — мой взгляд стал жестче, — Поэтому я оставила записку на островке.

Его глаза сузились.

— Никакой записки не было.

Я моргнула. Что?

Он наблюдал за выражением моего лица, прежде чем покачать головой, бормоча:

— Чертова Изабелла.

Я сидела на кровати, скрестив ноги, и щелкала зажигалкой Зиппо, открывая и закрывая ее.

«Если ты попросишь его о чем-то, он может просто дать тебе это.»

Я пришла к выводу, что Нико сделал меня такой же сумасшедшей, как и он сам. Потому что вопрос был простым решением проблемы, которую я бы не колеблясь использовала с кем-то еще. Все просто: когда Нико участвовала в уравнение, все рациональные мысли терялись.

Я щелкнула зажигалкой, и надежда загорелась новым пламенем.

Возможно, мне не нужно было видеть его с другими женщинами, чтобы делить ванную с одной из них. Надежда была лишь тлеющим угольком, едва мерцающим светом, потому что мысль, что вообще будут другие женщины, пронзила меня насквозь, оставив после себя кровоточащую боль.

Однако неверность была постоянным знаменателем в членах мафии. Как серфер и доска. Писатель и ручка. Вы не могли отделить одно от другого. А спрашивать было бы бесполезно.

С глаз долой из сердца вон, как говорится.

Я могла бы жить с незнанием.

Моя хватка на зажигалке дрогнула, когда до моих ушей донеслось тихое урчание мотора. Я подошла к окну и увидела, как Нико вышел из машины и направился в гараж. Лука болтался там с тех пор, как мы вернулись почти час назад.

Войдя внутрь, я обнаружила в мусорном ведре свою смятую записку. Чертова Изабелла, верно. Я ни к чему не стремилась, но и не ушла, никому не сказав, как, должно быть, полагал Нико.

С каждой минутой ожидания стыд становился все тяжелее на моих плечах. Я была расстроена, и решение уйти было опрометчивым, а не моим.

Лука вышел из гаража и потер подбородок, прежде чем сесть в машину. Я стояла, ожидая появления Нико, но он не появлялся. Я провела последний час, задаваясь вопросом, как он отреагирует, что я собираюсь сказать ему, и теперь, когда он здесь, беспокойство внутри меня требовало, чтобы я покончила с этим.

Я спустилась по лестнице и вышла через заднюю дверь. Цемент обжигал мои босые ноги, стоя перед гаражом. Руки Нико лежали на рабочем столе, рядом стоял стакан виски. Его плечи напряглись, поняв, что я здесь.

Его взгляд остановился на мне. Он был темным, теплым, с каждой эмоцией между ними. Дрожь пробежала по моей спине, и прежде чем я поняла, что делаю, я подошла к нему. Я не ожидала, что грубая ладонь обхватит мое лицо и коснется щеки. Мое сердце пылало, как пламя Зиппо.

Он издал тихий звук удовлетворения, когда я прижалась лицом к его груди. Его рука скользнула с моей

щеки на затылок, пальцы запутались в моих волосах.

От него так хорошо пахло. Мне было так хорошо. Как комфорт, безопасность и потребность, все в одном. У этого было название, но я не знала, какое.

— Прости, — выдохнула я. — Я не хотела, чтобы все это произошло.

Он выдохнул что-то среднее между недоверием и весельем, и мне показалось, что он пробормотал:

— Так, это Сладкая Абелли.

Он сделал то, что не должен был делать ни один другой человек, и выставил свою любовницу напоказ перед невестой, и так или иначе, я закончила тем, что извинилась за результат.

Бабушка и мама были правы.

Этот мужчина съест меня живьем.

Но он был таким теплым, чувствовался так хорошо, что было трудно даже думать об этом.

Его кулак сжался в моих волосах, наклоняя мое лицо к своему. Его взгляд стал жестким.

— Где твой мобильник?

Я вдруг поняла, что не взяла его с собой, когда уходила. Я у меня не было его слишком долго, что уже трудно было вспомнить.

— Я забыла его.

— Удобно.

Я сглотнула.

— Я написала записку.

— Так я и слышал. — его взгляд упал на мою руку. — Где ты это нашла?

Я взглянула на зажигалку, понимая, что принесла ее с собой.

— На полу, после того как ты подрался с моим братом.

— Ты сохранила ее.

— Да.

— Почему?

Я колебалась, ложь сформировалась на моем языке, прежде чем я проглотила ее. Я чувствовала себя достаточно плохо из-за сегодняшнего дня, чтобы не быть неправдивой.

— Она была твоей, — выдохнула я.

Стало так тихо, что я слышала биение своего сердца.

Бу-бум.

Бу-бум.

— Ты прощена, — прохрипел он.

Тяжелое давление соскользнуло с моих плеч.

Его тон был резким.

— Ты больше не выйдешь из этого дома, не поговорив со мной, поняла?

Я молча кивнула.

— Скажи это.

Я заставила себя встретиться с ним взглядом.

— Я не выйду из дома, не поговорив с тобой. — мои легкие сжались, потому что это не было обещанием, которое я могла сдержать.

Пока нет.

— Если ты захочешь увидеться со своей семьей, я отвезу тебя.

Я прикусила нижнюю губу.

— Мой отец может застрелить тебя.

— Возможно.

Он казался равнодушным.

Что-то сжалось у меня в груди при этой мысли. Я почувствовала себя опустошенной.

Он прижал меня спиной к верстаку, уперся руками по обе стороны от меня, а потом наклонился и поцеловал в шею. Я вздохнула и наклонила голову. Я не ожидала, что пойдет все так, но можно сказать, что я никогда не была настолько хороша в угадывании того, что сделает Нико.