Славься, Кей!
Шрифт:
В элитной клинике Флота на Реале-2 знают толк в правильном лечении раненных героев! Реально знают! Поэтому, невзирая на тотальную автоматизацию и всеобщую андроидизацию, есть очень многочисленный штат симпатичных приветливых ласковых (и еще тысяча эпитетов, описывающих мимимичность этой замечательной профессии) медсестер. Раненных национальных героев с ложечки кормить, влажными тряпочками обтирать, укольчики, притирочки, процедурки делать.
Хорошо, до клизмочек у нас с Розой пока не дошло — мой организм справлялся сам.
Роза Кадагри. Замечательное имя! Очень идет моей персональной медсестре!
Роза. Голубоглазая блондинка среднего роста в светло-кремовом провокационно коротеньком халатике. Если б дело было на Земле, то глядя на ее подтянутую фигурку, я бы сказал, что девушка самую капельку переусердствовала с фитнессом.
В ее публичном профиле написано очень многообещающе: "Свободна. В поиске"
На халатике в районе груди красовалась небольшая эмблема местных врачевателей — белое сердечко в красном круге. Красовалась точно по центру одного из соблазнительных полушарий. Левого.
Схематичное обозначение сердца здесь такое же, как "дома" — "попа острым концом вниз". Только смысл другой и влюбленные его не используют. Но учитывая внешние данные Розы и мое знание о других смысловых нагрузках этой эмблемы — выглядит очень многозначительно!
Лицо Розы казалось мне знакомым. Я даже провел поиск по изображениям всех знакомых Кея. Не нашел, конечно. Потом сообразил — на Лену она чем-то неуловимо похожа. Только у Лены глаза другого цвета. Были.
— Вот смотри, Ленчик: этот большой ковшик — это часть Большой Медведицы. Видишь внешний край ковшика? Проведи через звезды, образующую бортик ковшика, прямую вверх.
— Провела.
— Отмерь пять отрезков. Видишь довольно яркая звезда на пятом отрезке?
— Вижу. Толь… ну, зачем мне это?
— Лен! Эта звезда — Полярная. Знаменитая Полярная Звезда. А что такое Полярная Звезда?
— Она всегда висит точно над Севером.
— О! Молодец!
— И таки зачем же мне сия знаменитость? Я и так красивая и умная!
— А затем, что если вдруг заблудишься, то всегда будешь знать, где находится Север!
— Толь…Мы живем в современном мире. Есть ЖПС, есть мобильные, есть спасатели, есть компасы в конце концов! Ну, буду я знать, где Север, как мне это поможет не заблудиться?
— Сможешь идти по прямой, а не плутать… Например, в лесу. В лесу ночью без компаса очень легко потерять направление.
— В лесу?
— Ага.
— Ночью?
— Э-э-э…
— Толь.
— Давай!
— Ты, конечно же, в курсе сложившейся угрожающей… я бы даже сказала катастрофической ситуации?
— Э? В каком смысле?
— В демографическом, дурачок! Родина в опасности!
— Э?
— Глупый! Ты меня любишь?
— Да!
— Ну, и? Где доказательства нашей любви? Не пора ли нам пора?
М-да… Очнулся от воспоминаний, в глазах слезы, в носу сопли. Какой вы нынче чувствительный и плаксивый, Анатолий Владимирович. Объяснимо, конечно — организм молодой, всего девятнадцать лет. Весь на гормонах, на эмоциях.
Даже один раз на Розу отреагировал со всей юношеской горячностью, когда подниматься было еще нельзя и меня обтирали ароматными губками. Благо, девушка она понимающая, деликатная — только фыркнула весело и пальчиком погрозила — так что никакого урону ранимому подростковому самолюбию причинено не было.
А в первые дни от улыбки Розы (а улыбалась она и другие медсестрички в моем присутствии часто и с охотой) в груди даже покалывало от бессмысленной надежды (ну, это же сказка, фантастическая сказка — почему бы и нет!), но я давил сожаления тут же — мне только психического расстройства не хватало. "Жизнь продолжается" и все такое. Или как там себя принято успокаивать в таких случаях?
Глава 2
Ранним утром четвертого дня, когда солнце только-только осветило горный пейзаж на огромной картине на противоположной стене (попутно пробившись под закрытые веки единственного находящегося в палате пациента), Роза, торопливо постучавшись и одновременно сбросив свою визитку (тут так принято), ворвалась в мою палату.
Сейчас она была не в своем халатике, а, видимо, в каком-то аналоге местной спортивной формы — коротенькие шортики (если б мое мнение кого-то интересовало, я бы назвал ЭТО трусиками), сверхкороткий топик и мягкие туфли. Все, разумеется, того самого светло-кремового цвета (видимо, стандартный цвет для медперсонала — как у нас белый). И эмблема — там же.
— Кей, подъё-ё-ём! — Почти пропела она. — Пойдем-пойдем!
Поднялся. И, повинуясь нетерпеливым жестам, поплелся за Розой в коридор. Потом мы спустились по широкой лестнице в огромный холл. А затем и вышли из здания на улицу. В лицо дохнуло прохладой утреннего леса. И птицы поют, как оглашенные. Как в Подмосковье весной. А ведь это — один из центральных районов столицы Империи!