Славянские древности
Шрифт:
Наряду с филигранью, припаянной к поверхности, на славянских предметах того времени часто встречается техника чеканного орнамента, когда поверхность украшалась точками, кружками, крестиками, треугольниками, звездочками, нанесенными на металл при помощи пуансонов. Этот прием также иноземного, вероятнее всего, галло-германского происхождения получил начиная с римской эпохи широкое распространение в германских землях, а отсюда проник вместе с изделиями скандинавского ремесла и к восточным славянам на север Руси. В других местах он встречается реже.
Большую популярность получили у славян и приемы, придававшие украшению многоцветность; к ним относятся, кроме широко распространенного обычного приема покрытия поверхности предмета другим металлом, главным образом золотом [1199] , техника инкрустации драгоценными камнями и стеклом, так наз. verroterie cloisonn'ee, затем покрытие эмалями и еще один вид инкрустации, так наз. tausia (золотые и серебряные узоры на стальных изделиях) и niello — все эти приемы опять-таки иноземного происхождения, но они получили большее или меньшее распространение в славянской индустрии в X–XII веках.
1199
См. „Ziv. st. Slov.“, III, 292
Наименьшее распространение получила у славян verroterie cloisonn'ee, так как время ее расцвета уже миновало к тому периоду, когда славяне начали заниматься ювелирным делом. Эти древние орнаментации, первые образцы которых мы встречали уже в древнем Египте и Халдее, а позднее в Персии и Туркестане, где повсюду в изобилии встречались цветные драгоценные камни, проникли в греческое искусство, которое в последние века нашей эры создало вещи, инкрустированные драгоценными камнями (гранатами, бирюзой) или янтарем и стеклом для варваров южной России. Здесь, главным образом в мастерских Пантикапея, в III–IV веках н. э. было положено начало новому виду ювелирной индустрии, создавшей с помощью этой инкрустации особый стиль, который распространился в IV и V веках по всей Европе и сохранялся вплоть до VIII века, — это так называемый готский, или меровингский, стиль [1200] . Отдельные драгоценности, украшенные в этом стиле, попадали в ту эпоху и в области, заселенные славянами, что вполне естественно и подтверждается находками [1201] . Вообще же этот стиль у славян распространения не получил. О нем нет сообщений, а в могилах славянских земель очень мало инкрустированных таким способом вещей, хотя славяне любили стекло и ожерелья из стеклянных бус у них всегда многочисленны.
1200
Подробнее см. „Ziv. st. Slov.“, III, 264–273.
1201
В частности, например, в центральную Россию, затем в Подунавье в Чехию. См. „Ziv. st. Slov.“, III, 270 и Niederle, Merovejsk'a kultura v Cech'ach („Pam'atky archeologick'e“, XXX, 1918, 1).
Гораздо более распространенной и вызвавшей у славян многочисленные подражания была другая орнаментация, также привлекавшая славян своей многоцветностью, но выполнявшаяся в иной технике, а именно в технике эмалей. Что касается эпохи древности, то тут мы различаем два способа покрытия эмалью: перегородчатая эмаль, когда расплавленная стеклянная масса наливалась между перегородками из проволоки, припаянной на поверхности металла, и выемчатая эмаль, наливавшаяся в сделанные на поверхности ямки. Эмаль также была изобретена на Востоке. В Египте эмаль употреблялась по меньшей мере уже в птолемеевскую эпоху (более древние вещи украшались лишь стеклянными пластинами, вставленными в холодном состоянии), а возможно, еще и раньше. Очевидно, отсюда техника эмали проникла в Европу, скорее всего в Массилию (Марсель), Галлию и затем в Италию, где такие вещи в большом количестве изготовлялись в I–IV веках н. э. для варварских народов [1202] . Позднее и Византия заимствовала у Востока (Персии) технику эмали и достигла в этой области в X и XI веках замечательных результатов, тогда как в остальной Европе лишь в отдельных местах сохранились незначительные остатки римских эмалей. Эмаль проникла и к славянам, где приобрела значительную популярность. Из немецких мастерских на Рейне и в верхнем течении Дуная происходят, по всей вероятности, так называемые кетлахские эмали, очень популярные в VIII и IX веках среди славян альпийских земель; из прусско-литовских мастерских, в свою очередь, поступала в Россию в V–VII веках варварская эмаль мошчинского типа [1203] ; кроме того, из византийских мастерских образцы эмалей поступали в главные русские города и на Кавказ, где повсюду в XI и XII веках вызывали более или менее удачные подражания при производстве золотых украшений (крестиков, энколпионов, диадем, серег, нагрудных блях с изображением святых, так называемых барм и т. п.). В Киеве, как я уже говорил, В. В. Хвойко нашел и мастерскую того времени, изготовлявшую эмаль. Примером русского мастерства служит покрытый эмалью шлем князя Ярослава приблизительно 1200 года [1204] и крест из Белой Церкви на Киевщине (рис. 89).
1202
Вся эта история эмали в Европе изложена подробно в книге „Ziv. st. Slov.“, III, 274–291.
1203
См. работу de Вауе, Les bronzes emailles de Mostchina, Paris, 1891. Кетлахский тип называется так по славянскому погребению у Кетлаха в Нижней Австрии (Винер-Нейштадт).
1204
Н.П. Кондаков и И. Толстой, Русские древности в памятниках искусства, VI, 86. См. рис. 126.
По сравнению с техникой эмали далеко позади остаются два последних приема: позолота и чернь, техника которых состоит в том, что на гладкой золотой или обычной серебряной поверхности наносят черненый рисунок (niello) либо по железной поверхности наносят серебряный или золотой рисунок (tausia) [1205] . Оба эти приема мы встречаем в избытке в римском производстве императорской эпохи, в особенности в III и IV веках н. э. Техника позолоты, достигшая в VI и VIII веках столь значительного развития у германцев, у славян вообще не получила распространения, за исключением Балканского полуострова, где сохранилась до исторических времен. Черни подражали больше, но не римской, а византийской и восточной X и XI веков. В России чернь употреблялась и позднее.
1205
Побробнее об этом см. „Ziv. st. Slov.“, III, 295–302.
Керамика и посуда из другого материала
Праславянская керамика пока еще неизвестна, так как до сих пор не удалось определить, что является собственно славянским в доисторических культурах Центральной и Восточной Европы.
Ясной и определенной представляется нам славянская керамика лишь в находках IX–XI веков, к которым новейшие исследования присоединили и более древний период VI–VIII веков. Все, что относится к более раннему периоду, совершенно неопределенно, и нет смысла рассматривать здесь теории, приписывающие славянам различные древние культуры, а вместе с ними и различные виды керамики.
Славянская керамика X и XI
1206
См. подробнее в „Ziv. st. Slov.“, III, 303 и сл.
Однако чрезвычайно интересно, что этот славянский тип был в сущности не чем иным, как украшенной волнистым орнаментом римской посудой, широко распространенной в северных римских провинциях от нижнего Дуная до Рейна. Очевидно, славянам приходилось общаться с римлянами на пограничных территориях у Дуная, когда там в I–IV веках употреблялся этот тип керамики, который и был заимствован славянами. Общеславянское распространение он получил позднее в результате процесса замены и вытеснения местной родственной по форме керамики новым излюбленным типом. Древняя славянская керамика, которую мы встречаем в находках VI–VIII веков, также имеет форму высокого горшка, но без отогнутого венчика; волнистый орнамент встречается на ней еще редко, зато обычен горизонтально-линейный орнамент и часты пояса различных скошенных и перекрещенных отрезков линий, расположенные под горлом. С этой керамикой мы познакомились в последнее время по хорошо исследованным находкам в Германии и также в России [1207] .
1207
„Ziv. st. Slov.“, III, 311 и сл. Специальные гончары (церк. — слав. грньчаръ, в латинских источниках figulus) упоминаются в XI в., а в Новгородской летописи в X в. („Ziv. st. Slov.“, III, 308).
Из посуды, изготовленной из другого материала, следует в первую очередь упомянуть рога для питья, сделанные из турьего рога и часто окованные серебром [1208] , затем металлическую посуду, которая встречается редко и о которой мы уже говорили выше, и, наконец, стеклянную посуду, встречающуюся в отдельных случаях и ввозившуюся с чужбины, так как до X века славяне не изготовляли стеклянных вещей [1209] . Единичным явлением были также упомянутые источниками чаши из человеческих черепов, иногда окованные серебром или золотом [1210] . Для этой небольшой по размеру посуды было много славянских терминов (гърнъ — горшок; sъsadъ — сосуд; чьбанъ — жбан; латы — широкий сосуд; чрепъ — черпак; кубъ — кубок; гротъ — заостренная книзу посуда) и иноземных (лагъвь — из лат. lagena — бутылка; чьбъръ — из нем. zwibar; zubar — ушат (чан); кръчагь — из тур. korcag — кувшин; блюдо — из готск. biups — широкая посуда, блюдо, чаша; миса — из готск. mes и лат. mensa — миска; чаша — из иранск. cise; kony — из нем. kanne — кувшин; krina — из греч. — миска).
1208
Исторические сообщения о находках см. в „Ziv. st. Slov.“, III, 315. Такие рога для питья были также в руках у статуй славянских богов в Балтийском поморье. Наилучшие образцы серебряной оковки рогов с орнаментацией восточного характера нашел Дм. Самоквасов в погребении славянского князя, так называемой Черной могиле, у Чернигова. См. рис. на стр. 485.
1209
„Ziv. st. Slov.“, III, 273, 318.
1210
Там же, 319. См. находки в русских курганах древлян и дреговичей.
Все большие сосуды изготовлялись обычно из дерева; они либо выдалбливались из цельного чурбака, либо делались из отдельных клепок, стянутых обручами, или из древесной коры, при этом посуду изнутри всегда хорошо смолили, чтобы она не пропускала воду. Бондарные и смолярные ремесла были широко распространены [1211] . Формы и названия этих больших сосудов были различными. Славянскими названиями являлись: дежа (бочка), ведро, оковъ (бадья), коръ (корец, четверть), лукно (лукошко), кадьлбъ (kadlub — чан); иноземными названиями были: бъчьвь, бъчька (becva, becka — бочка) из нем boteche или греч. (отсюда ремесленник называется бечваръ); кадь (k'ad) из греч. ; къбълъ (kbel) нем. k"ubel; нъштвы (necky) из нем. nuosk и др. [1212] Из этих сосудов более всего употреблялись деревянные, окованные железом ведра с железной ручкой. Эти вещи постоянно сопутствовали славянским погребениям X–XII веков [1213] .
1211
Специальные смоловары (pkelnik — picarius) засвидетельствованы в документах XI в. („Ziv. st. Slov.“, III, 329).
1212
Дальнейшие подробности см. в „Ziv. st. Slov.“, III, 320, 326.
1213
Там же, III, 329.