Славянские хроники
Шрифт:
Таким образом, дело дошло до войны. В этом столкновении были побеждены сторонники Харальда, многие были ранены или убиты. Сам же Харальд, тяжело раненный, покинул поле битвы и, сев на корабль, бежал в знаменитый город славян, по названию Юмнета206. «Хотя жители его и были язычниками, однако, вопреки ожиданиям, он был [ими] дружелюбно принят, но спустя несколько дней, изнемогший от раны, умер, исповедуя веру Христову»207. Его следует причислить не только к королям, ставшими достойными пред лицом Господа, но и к славным мученикам. «Всего правил он 50 лет»208. После его смерти престолом завладел Свен и начал свирепствовать в жестокости своей, изощряясь в страшных преследованиях христиан. Тогда поднялись все недруги в северных странах, радуясь, что настало время для злобы их, то есть для войн и мятежей, и начали тревожить соседние государства и с суши, и с моря.
Собрав сначала морские войска, они проплыли
(1001) Около этого времени «закончился год от воплощения Господня 1001-й, и в этом году храбрейший император Оттон III, уже в третий раз вступив победителем в Рим, был застигнут преждевременной смертью и скончался»215. Ему наследовал на престоле благочестивый Генрих, славившийся своей справедливостью и святостью, тот самый, говорю я, который основал Бамбергское епископство216 и проявлял величайшую щедрость в почитании церкви.
На десятом году его правления умер герцог саксонский, Бенно, муж, известный [своей] честностью и ревностный защитник церквей. Герцогство унаследовал сын его, Бернард217. Он не был столь счастлив [в своих делах], как его отец, ибо с того самого времени, как стал он герцогом, в этой стране никогда не прекращались раздоры и волнения, потому что, осмелившись восстать против императора Генриха, герцог увлек за собой против него всю Саксонию218. Потом, поднявшись против Христа, начал он преследовать и тревожить все церкви в Саксонии, а особенно те, которые не хотели присоединиться к злобе его в означенном восстании. Ко всем этим бедам прибавилась та, что этот же герцог предал полному забвению то расположение, которое его отец и дед питали к славянам, и столь жестоко угнетал народ винулов своей жадностью, что поставил их в необходимость вернуться к язычеству219.
В это время маркграф Теодорик и герцог Бернард захватили славянские земли, овладев один восточной их частью, другой - западной. Их «безрассудство заставило славян стать вероотступниками»220. Потому что эти, до сих пор еще неискушенные в вере, языческие народы, с которыми некогда лучшие государи с великой лаской обращались, умеряя свою суровость в отношении тех, к спасению коих усердно стремились, оба они с такой жестокостью преследовали, что те, сбросив иго, пытались защищать свою свободу оружием.
«Князьями у винулов были Мстивой и Мечидраг, под руководством которых вспыхнул мятеж»221. Как говорят и как известно по рассказам древних народов, Мстивой просил себе в жены племянницу герцога Бернарда, и тот [ему ее] обещал. Теперь этот князь винулов, желая стать достойным обещания, [отправился] с герцогом в Италию, имея [при себе] тысячу всадников, которые были там почти все убиты. Когда, вернувшись из похода, он попросил обещанную ему девицу, маркграф Теодорик отменил это решение, громко крича, что не следует отдавать родственницу герцога собаке222. Услышав это, Мстивой с негодованием удалился. Когда же герцог, переменив свое мнение, отправил за ним послов, чтобы заключить желаемый брак, он, как говорят, дал такой ответ: «Благородную племянницу великого государя следует с самым достойным мужем соединить, а не отдавать ее собаке. Великая милость оказана нам за нашу службу, так что нас уже собаками, а не людьми считают. Но если собака станет сильной, то сильными будут и укусы, которые она нанесет». Сказав так, он вернулся в Славию. Прежде всего он направился в город Ретру, что в земле лютичей. Созвав всех славян, живущих на востоке, он рассказал им о нанесенном ему оскорблении и о том, что на языке саксов славяне собаками называются. И они сказали: «Ты страдаешь по заслугам, ибо, отвергая своих, ты стал почитать саксов, народ вероломный и жадный. Поклянись же нам, что ты бросишь их, и мы станем с тобой». И он поклялся.
Когда герцог Бернард поднял при таких обстоятельствах оружие против императора, славяне, используя удобное время, собрали войско и «сначала опустошили мечом и огнем всю Нордальбингию, затем, пройдя остальную Славию, сожгли и разрушили все до одной церкви, священников же и других служителей церкви разными истязаниями замучили, не оставив по ту сторону Эльбы и следа от христианства», «в Гамбурге же в это время и позднее многих из священников и городских жителей в плен увели, многих из ненависти к христианству поубивали»223. Старцы славянские, которые хранят в памяти все деяния язычников, рассказывают, «что больше всего христиан оказалось в Ольденбурге. Перерезав всех их, как скот, 60 священников они оставили на поругание. Главный из них в этом городе носил имя Оддар. Вместе с остальными он был предан такой мученической смерти: разрезав железом кожу на голове в форме креста, вскрыли, таким образом, у каждого мозг, потом связали им руки за спиной и так водили исповедников Божьих по всем славянским городам, пока они не умерли. Так, превращенные в зрелище для ангелов и людей, они испустили дух посреди своего [мученического] пути как победители. О многом, подобном этому, совершавшемся в то время в разных славянских и нордальбингских землях, вспоминают старые [люди], но из-за отсутствия тогда хронистов [все это] принимается теперь за басни. Столько мучеников было тогда в славянских землях, что о всех едва ли можно написать в [одной] книге»224.
«Так, все славяне, которые живут между Эльбой и Одрой, в течение 70, а то и больше лет, а именно во все время [правления] Оттонов исповедовали христианскую веру, и вот таким образом они отделились теперь от тела Христова и церкви, с которой раньше были связаны. О, сколь скрыты пути проявления над людьми правосудия Господня, он «кого хочет милует, а кого хочет ожесточает». Исполненные изумления перед его всемогуществом, мы видим, что те, которые первыми уверовали, потом к язычеству вернулись, а те, которые казались последними, к Христу обратились. Он, этот судья праведный, сильный и терпеливый, который некогда, уничтожая в присутствии Израиля семь колен ханаанских, сохранил лишь чужеземцев, чтобы этим [способом] испытать Израиль, он, говорю, хотел теперь укрепить только небольшое число язычников, чтобы при посредстве их смутить наше неверие»225.
«Это происходило в последние годы жизни архиепископа Либенция Старого226 при герцоге Бернарде, сыне Бенно, который тяжко угнетал славянский народ»227. «Теодорик, маркграф славян», которому, так же как и упомянутому [Бернарду], «были свойственны жадность, а также жестокость, был лишен должности и всего наследственного владения и, став приходским священником в Магдебурге, он окончил там жизнь худой смертью, как того заслужил»228. Мстивой, князь славянский, мучимый в последние годы своей жизни раскаянием, обратился к Господу, и «так как не хотел отречься от христианства, то был изгнан из отечества, бежал к бардам и там дожил до глубокой старости, сохранив верность христианской религии»229.
Когда в Ольденбурге умер Эзико, преемником его стал Фольквард, после него -Регинберт230. Из них первый, Фольквард, изгнанный во время преследований [христиан] из Славии, ушел в Норвегию, тут многих к Господу приобщил и с радостью вернулся в Бремен231. В Гамбургской же митрополии за Адальдагом, который первый посвящал епископов в Ольденбурге, последовал Либенций232, муж, славившийся своей святостью. В его время славяне отпали от веры. После него был Унван233, «происходивший из знаменитого рода, кроме того, богатый и щедрый, любезный всем людям, весьма расположенный к духовенству»234. В то время, когда герцог Бернард поднял со своими сторонниками восстание против императора Генриха и относился сурово и враждебно ко всем церквам в Саксонии, особенно к тем, которые не желали нарушать верность императору, «архиепископ Унван, как говорят, великодушием своим охладил горячность этого мужа, так что, побужденный мудростью и благородством епископа, герцог, ранее отвратившийся от церкви, потом стал во всем к ней благосклонным. И, внимая совету архиепископа, смягчился наконец мятежный государь и под Скальцисбургом со смирением протянул руку императору Генриху235. Затем, также при поддержке епископа, он обложил славян данью и вернул мир Нордальбингии и Гамбургской митрополии.