Следак 2

Живцов Николай

— Нормальная курица, — заверила меня Ольга, цокая каблуками по ступенькам. — Сейчас в духовку ее поставим.

— Вот и я говорю, — поддакнул я, спускаясь следом, — хорошая курица всегда пригодится. А ты хорошо готовишь? — на всякий случай уточнил я.

Отступление

Сделав еще один глоток, Головачев поставил бокал с остатками коньяка на край стола. Выдохнув, он вновь проинспектировал взглядом внушительную стопку уголовных дел, что лежала по правую руку от заместителя прокурора, словно ожидал, что за пару секунд та чудесным образом развеется.

Но вопреки его желанию, дел с утвержденными обвинительными заключениями не прибавилось.

Ко всему прочему сильно хотелось курить, а за последние полчаса это желание приобрело какую-то особую навязчивость. Вот только выполнить простейшее действие с прикуриванием сигареты он позволить себе не мог. Хозяин кабинета не выносил запах табака.

Сейчас Митрошин изучал материалы очередного уголовного дела, выслушивая эмоциональные пояснения от сидящего по другую сторону стола, Курбанова. Майор все больше и больше распалялся, пытаясь донести до проверяющего свою мысль, активно использую для убеждения жестикуляцию. Прокурор же слушал его вполуха, лишь изредка кивая. После каждого кивка Курбанов замолкал и ждал, когда Митрошин перейдет к следующему документу. Головачев большей частью вступал в дискуссию, когда прокурор начинал артачиться и находить причины не ставить подпись. Вот тогда на передний план выходил он, сыпля доводами в пользу утверждения обвинительного заключения. Ведь если не получалось убедить, то дела возвращались для исправления замечаний или на дополнительное расследование, что сказывалось не лучшим образом на показателях отдела.

Головачев посмотрел на часы, стрелки указывали на восемь часов вечера. Уже почти три часа без курева. Рука сама собой залезла в карман, откуда вытащила полупустую пачку. Подполковник жадно вдохнул в себя ее запах.

— Что ты мучаешься? Сходи, да покури, — голос Митрошина отвлек подполковника. — Или боишься, что тебе коньяк не достанется?

Все рассмеялись над немудренной шуткой прокурора.

— Да, так и сделаю, — сжимая пачку в руке, Головачев решительно поднялся.

Заметив направленный на себя завистливый взгляд Курбанова, подполковник глазами показал тому на кипу дел, типа работай, и вышел из кабинета.

Когда он умиротворенным вернулся с улицы, Курбанов открывал вторую бутылку и в своей эмоциональной манере рассказывал Митрошину какой-то забавный случай из жизни отдела, вызвав у того пару смешков.

Удостоверившись, что все идет по плану, Головачев плюхнулся на свое место, подхватив вновь наполненный бокал. Так-то он предпочел бы водку, но отлаженный годами ритуал предусматривал употребление именно коньяка, а менять традицию в таком важном деле, как направление уголовных дел в суд, начальник следствия ни за что бы не рискнул.

— Борис Аркадьевич, у нас по одному делу обвиняемый заявил ходатайство о применении меры пресечения в виде залога, — зачем-то начал непредусмотренный планом разговор Курбанов. Головачев отвлекшись от коньяка, посмотрел на своего зама неодобрительно, и тут заметил, что Митрошина от услышанного вообще перекосило.

— Руслан, ну не сейчас же это обсуждать! — перебил он подчиненного, спасая ситуацию. Раздраженный прокурор на таком ответственном мероприятии был ему совсем не нужен.

— Да я только хотел спросить, почему Борис Аркадьевич не утвердил постановление Панкеева, ведь там точно такой же случай, как был в деле Чапыры, — не вняв посылу начальства, все же договорил Курбанов.

— Чапыры? — взятый заместителем прокурора тон Головачева насторожил, уж слишком резким тот вышел. — И как служит этот ваш Чапыра? — голос прокурора опять выровнялся, но вот взгляд приобрел жесткость.

— Отвратительно, — опередил подполковника Курбанов.

Головачев поперхнулся, коньяк зашел не в то горло.

— Что так? — проявил интерес Митрошин.

— Приказы игнорирует, дисциплину нарушает, — заложил молодого следователя Курбанов. — Два дня вообще неизвестно где шлялся.

— Товарищ майор! — откашливаясь, гаркнул Головачев, охреневший от того, что его подчиненный так вдохновенно принялся выносить сор из избы.

— Что, действительно, такой плохой сотрудник? — развернулся к подполковнику Митрошин.

— Да нормальный он сотрудник, — поспешил заверить прокурора Головачев, помня о том, что этот Чапыра очень непростой кадр, в карьере которого заинтересованы не последние лица города, да и сам Митрошин не просто так же стал им интересоваться. — Альберт расследует серию краж, вот и крутится.

— Слова Чапыры, что он к потерпевшим ходил надо еще проверить, — встрял Курбанов. — Да и разрешения пропускать оперативные совещания ему никто не давал. Вообще предлагаю его за это наказать.

— Руслан! — вновь пришлось прикрикнуть. — Отстань ты от Чапыры, у него итак сейчас непростой период.

— Да он здоровее нас с вами, — фыркнул Курбанов, решив, что речь идет о полученной Чапырой травме.

Поскольку Митрошин все так же изображал заинтересованность, подполковнику пришлось пояснять свои слова.

— Непосредственный начальник Чапыры сказала, что у того были какие-то личные проблемы. То ли с девушкой поругался, то ли она его бросила. В общем, какая-то несчастная любовная история.

— И что, это оправдывает его недисциплинированность? — возмутился Курбанов.

— Что за девушка? — интерес Митрошина к личной жизни молодого следователя удивил майора, заставив того прервать обвинительную речь, и подтвердил предположение подполковника, что с Чапырой не все так просто.

— Без понятия, — Головачев пожал плечами. Если бы он знал, что ему потребуется информация о пассиях Чапыры, он бы, конечно, выпотрошил Людмилу по полной, но кто мог предположить, что это может кого-то заинтересовать. — Журбина сказала, что видела ту лишь раз, когда приходила к Альберту в больницу.

— Понятно, — проворчал Митрошин и, резко утратив интерес, уткнулся в следующее уголовное дело.

Головачев с Курбановым непонимающе переглянулись.

О странном внимании заместителя прокурора к личной жизни своего сотрудника Головачев вспомнил на следующий день, когда увидел, как тот выходит из здания РОВД вместе с адвокатом Зудилиной. В это время они с Курбановым, только что вернувшись из Управления, стояли курили возле крыльца.

Сперва его внимание привлекло поведение майора, который стоял лицом к зданию. Тот как-то сразу подобрался и, играя желваками, с подозрением на кого-то уставился. Подполковник обернулся, желая узнать, чем вызвана такая реакция зама. Вот тогда он и увидел эту парочку, что направлялась к припаркованному неподалеку автомобилю.