Следак 2
Шрифт:
Я рефлекторно вжался в спинку кресла — умеет начальник нагнать на подчиненных жути.
— Теперь по новостям из министерства, — Головачев сделал паузу, во время которой пытался просверлить меня взглядом. — Министр одобрил применение меры пресечения в виде залога.
Шокирующая новость вывела народ из стазиса. Все одновременно загалдели, то и дело, бросая на меня заинтересованные взгляды.
Меня услышанное тоже неслабо удивило.
«Да ладно?» — было мое выражение лица в тот момент.
— Чапыра, красавчик, — развернувшись ко мне и пытаясь что-то
— Тихо! — удар кулаком по столу и начальствующий рык вмиг навели порядок в кабинете. Голоса смолкли, участники совещания вновь выпрямили спины.
— Залог, хоть и предусмотренная законом, но новая для нас мера пресечения, — в образовавшейся тишине продолжил Головачев. — Поэтому объясняю, когда и в каком порядке ее нужно применять.
Дальше последовал десятиминутный инструктаж. Следователи усердно застрочили в своих блокнотах. Я тоже не рискнул выделяться. Хотя мысли мои сейчас были совсем о другом, я оплакивал накрывшийся источник заработка. Из штучного товара залог вдруг превратился в массовый. Да уж, подгадил мне министр.
— Можете идти работать, — свернул совещание Головачев, прервав мои стенания. — А вас, Журбина и Чапыра, я попрошу задержаться.
Перехватив сочувственный взгляд от Ксении и беззвучный хохот от Дениса, я приготовился к очередному удару судьбы.
— Садись, — подполковник, прежде чем прикурить новую сигарету, указал мне на место напротив Людмилы. — Как здоровье? — поинтересовался он, когда я пересел с кресла на стул Курбанова.
— Здоров! — бодро отрапортовал я, ведь именно такого ответа ждало от меня начальство.
— Это хорошо, — одобрил Головачев мою живучесть, стряхивая пепел в ракушку. — Помнишь разговор с Шафировым? — уточнил он.
— Помню, — насторожился я, непроизвольно морщась. Забудешь тут.
Журбина при этом непонимающе переводила взгляд с начальника на меня и обратно.
— Чапыре поручили раскрыть серию хищений, — пояснил ей Головачев.
Глаза и.о. заместителя начальника следствия расширились, а я распрощался со своей беспочвенной надеждой на то, что Шафиров чисто с целью меня потроллить завел тот бредовый разговор. Полковник, оказалось, был в тот раз как никогда серьезен. Дела.
— Но он же… — принялась было возмущаться Журбина.
— Людмила Андреевна, — перебил ее Головачев, — есть мнение, что Чапыра способен раскрыть серию преступлений, а значит он это сделает! А вы, как его непосредственный начальник должны будете ему в этом помочь. И я не хочу слышать отговорок! Вам понятно?
— Так точно, — кивнула Журбина, возвращая себе бледный цвет лица.
— Можете все подразделение привлечь к этой работе. Но к ноябрю результат должен уже быть!
— К ноябрю? — сглотнула Журбина.
— День советской милиции у нас в ноябре, или вы, Людмила Андреевна, запамятовали?! — подполковник явно срывал на заместителе свою злость и раздражение.
— Разумеется, нет, — запротестовала Журбина, нервно теребя воротник кофты.
— Тогда идите работайте, — продемонстрировав начальственную непреклонность, Головачев нас отпустил.
Журбина шагала по коридору взвинченной походкой. Ее прямая, напряженная спина ничего доброго для меня не сулила.
— Как ты мог в такое вляпаться? — приступила она к допросу, как только мы оказались в моем кабинете.
— Стечение обстоятельств, — вздохнул я, усаживаясь на свое рабочее место, чтобы хотя бы стол отделял меня от разъяренной начальницы.
Журбина нахмурилась, готовясь взорваться. Сидящая напротив меня, ничего не понимающая, Ксения, хлопала глазами.
— В госпитале, где я лежал, оказался Шафиров, — поспешно продолжил я, пока Журбина не разоралась. — Понятное дело, мы встретились, — я развел руками, акцентируя внимание слушателей на неизбежности этого события. — Значит, увидел он меня, — продолжил я доклад, — посмотрел печально на мои сломанные ребра и понял, что в городе сложилась неблагоприятная криминогенная обстановка. И сказал он мне тогда «на тебя, Альберт, вся надежда».
— Ты чего несешь? — перебила меня Журбина, когда я уже почти добрался до кульминации.
— Так все и было, — закивал я и добавил убойный аргумент, — у Головачева спроси. Он при этом присутствовал.
— А что случилось-то? — потребовала к себе внимание Ксения.
— Альберту поручили раскрыть серию хищений, — сказав это, Журбина рухнула на ближайший к себе стул.
— Клево! — отреагировала Ксения, на что Людмила скривилась, как от зубной боли.
— Давайте дела что ли сортировать, — обреченно проговорила начальница.
И работа закипела.
Час спустя мы, оставив на столе лишь кражи, принялись выискивать в уголовных делах схожие признаки: место и время совершения преступления, способ проникновения. Штудировали показания потерпевших и свидетелей пытаясь выявить совпадения сведений о личности преступников.
— И даже мусоровоза свидетели не видели, — печально вздохнула Ксюша на втором часу работы.
Журбина надрывно, даже несколько истерично, засмеялась. Я посмотрел на обоих с подозрением. Не переработали ли они?
— Ты что последние серии «Следствия ведут знатоки» не смотрел? — заметив, что я не реагирую на ее слова смехом, удивленно спросила меня Ксения.
— Так я в общаге последние пять лет жил. Какой там телевизор? — поспешил я отбрехаться.
— Бедняжка, — пожалела меня Журбина и покровительственно объяснила. — Там тоже герои расследуют серию краж, а все свидетели вспоминают, что недалеко от места происшествия видели мусоровоз.
— Мы как ЗнаТоКи, — хихикнула Ксения.
— Там, по-моему, только один герой следователем был, — сказал я это лишь с для того, чтобы продемонстрировать свои знания о сериале. Итак недавно на Райкине подорвался. Незачем усугублять и плодить о себе слухи. К тому же я, действительно, был немного в теме. Сериал я, конечно, не смотрел, но о нем и об актере Каневском, что играл оперативника Томина и оставался довольно популярным и в мое время, слышал.