Следы сатаны
Шрифт:
Монстр задумался, выбирая себе имя. Коротко кивнул.
— Вот и хорошо, — сказал Никлас. — Теперь тебя будут звать Ульвхедин.
— Ульвхедин звучит как-то очень драматично, — вмешалась Виллему. — Пахнет горькой травой, пустынной местностью и язычеством. Подходит как нельзя лучше.
Монстр приподнял верхнюю губу и зашипел на нее, оглядывая своими желто-зелеными глазищами. Он сидел на траве, обняв колени руками.
Доминик поднялся, делая знак монстру сидеть:
— Я здесь самый старший и самого высокого
Вынув меч, положил его на плечо «пленника».
— Теперь тебя будут звать Ульвхедин из рода Людей Льда. Больше никто не назовет тебя чудовищем.
Он не стал добавлять «Именем Отца и Святого Духа…» Эти слова как-то не звучали. Он также не посмел принести воды и окропить им голову монстра. Все это могло вызвать ненужный гнев.
Виллему и Элиса были полностью поглощены церемонией, хоть она была совершена не по правилам. Они боялись вздохнуть. Были счастливы.
Никто не знал, что думает крещеный обо всем этом. Именно в этот момент они услышали звук множества копыт со стороны Нурефьелль.
— Опять капитан Несносный со своими кнехтами, Доминик. Нам некогда выяснять с ним отношения.
— Они, верно, сдались, — сказал Никлас.
— Возможно. У нас нет времени выяснять. На коней!
И тут случилась катастрофа.
Никлас помог Элисе взобраться на лошадь. Потом он прикрутил свой бесценный сундучок к крупу лошади — так, как делал всегда. Вскочил на лошадь, думая, что Доминик доделает необходимое. И поскакал вперед. Он всегда ехал впереди.
Прикручивая сундучок, он поспешил. И сундучок упал. Никлас ничего не почувствовал. Зато увидел Ульвхедин.
Элиса никак не могла прикрутить свои пожитки, и Виллему допустила фатальную ошибку. Не думая ни о чем, она вскочила на свою лошадь. Женщина привыкла ездить одна. Доминик тоже ничего не заметил и поскакал за женой.
Осталась одна Элиса. Гость должен был сесть на ее лошадь. Чудовище — или как его теперь звали — Ульвхедин — вскочил на круп лошади сзади нее, и они понеслись.
— Нет, господин Чудовище, не этой дорогой!
— Это тебя не касается!
И вдруг оказалось, что он может управлять лошадью без проблем. И ехал он за всеми совсем по другой причине.
Погнав лошадь в лес, он скоро исчез из виду.
Ошибка была замечена почти сразу же, но за этот короткий промежуток времени лошади ускакали довольно далеко.
— Никлас! Подожди! — закричал Доминик. Никлас повернул лошадь:
— Боже мой, что вы наделали? — воскликнул он, увидев, что Доминик и Виллему сидят каждый на своей лошади.
— Мы все торопились. Надо срочно вернуться назад, к остальным.
— Скорее в лес, быстрее! — закричала Виллему. — Кнехты приближаются.
И они поскакали назад, пробираясь меж елей.
Кнехты гурьбой промчались мимо, словно привидения. Скоро затих топот их копыт.
— Тут никого нет, — удивленно воскликнул Никлас.
— Они, должно быть, спрятались. Вперед! — скомандовал Доминик.
Никлас не смог сдержать крик:
— Сундук! Его нет. Пропал! Я, должно быть, потерял его!
Они вернулись к реке.
Пусто. Не было сундучка и там, где они только что сидели.
— Элиса! — кричала Виллему. — Мы здесь!
— Элиса! — вторили ей мужчины.
Лес стоял темный и молчаливый.
Они переглянулись в полном отчаянии.
Они потеряли свое сокровище. Потеряли сундучок со всеми лекарствами. Но худшее из всего, что могло случиться, случилось: они потеряли маленькую, доверчивую Элису!
10
Ветки сосен били Элису по нежному личику. Они ехали по направлению к Драмсэльва. Позади нее сидел полузверь-получеловек и правил лошадью. Она была занята главным образом тем, чтобы удержаться на лошади.
Хоть Элиса воспитывалась в Линде-аллее, она не обладала той проницательностью и способностью мыслить самостоятельно, что было характерно для Людей Льда. Элиса думала и чувствовала сердцем.
Ситуацию, в которой очутилась, она не могла осмыслить полностью. Теперь она разрывалась между преданностью Людям Льда и внезапно возникшей привязанностью к человеку противоположного пола. В отчаянии она безуспешно пыталась связать оба эти чувства воедино.
Ей было так хорошо с ним, когда он лежал без чувств тогда, в горах. Для нее была привлекательной каждая черточка его лица. Элиса пыталась понять и простить грубость его манер. У него была тяжелая жизнь. Таким он родился. Ему никто не помогал.
Чувство симпатии к чудовищу должно было выдержать тяжелые испытания!
Иногда он просто пугал ее своими огромными размерами, неотесанностью и желтыми, коварными глазами, в которых отражалось то равнодушие, то презрение. И в то же время в ней пробуждались нежные чувства, любовь, желание помочь. Все же страх преобладал. Страх — и в то же время неосознанное желание увидеть его улыбку, обращенную к ней. Мечта, далекая от действительности…
Лес становился все гуще, лошадь шла медленнее. Элиса была совсем сбита с толку. Теперь ей уже не нужно было держаться изо всех сил, чтобы не упасть, и она начала обращать внимание на другие вещи. Тесно прижавшись к ней, сзади сидел мужчина. И не какой-нибудь… О, нет!
Элиса была воспитана строго и всегда держалась от парней на расстоянии. Ей это удавалось без особого труда, ведь она еще никогда не была влюблена! А сейчас… Она и сама не знала, что за чувство ее посетило. Околдована, привязана… Такие чувства испытала однажды Силье по отношению к Тенгелю. Но в Тенгеле было много хорошего. В Ульвхедине из рода Людей Льда — ничего. Разве что понимание животных.