Следы темной души. Паутина судьбы

Мэй Валентина

Там же, за соседним прилавком, купили чёрную сумочку небольших размеров.

Но самое интересное её ждало в шикарном магазине, в который девушки отправились сразу, как только покинули рынок. Ничего не объясняя, подруга повела Люси в центр города. Они не спеша, прогулочным шагом пересекли пока ещё унылый парк по дорожкам, усыпанным гравием. Миновали дом со шпилем, Центральный Универмаг, прошли ещё два квартала и, наконец, попали в район пятого квартала, который считается даже более престижным, нежели центральная часть города. Здесь располагались элитные дома с большими просторными квартирами, несколько самых известных кафе и дорогой ресторан,

а также магазины, чьи витрины отпугивали простых обывателей своим шиком, заманивая публику с толстыми кошельками.

В один из таких магазинов они и зашли. Едва переступив порог, Люси почувствовала панику. Что она здесь забыла? Вы только посмотрите на эти витрины, на этот идеально чистый пол! Никто не бегает, не суетится. Здесь вообще кто-нибудь закупается? Ведь кроме красивых вежливых продавщиц, одаривающих посетителей своей лучезарной улыбкой, в магазине никого не было.

Никки сама выбрала ей несколько пар весенней обуви на шпильках. Но Люси наотрез отказалась от шпилек, надув губы. Как подруга её не уговаривала, но мерить эту утончённую и дорогую обувь она не стала. В итоге, облюбовала кожаные ботильоны на высоком, но достаточно толстом каблуке и с очень толстой подошвой, которая, как оказалось, называется платформой. Все эти новые названия, значения которых совершенно ни о чём не говорили, запоминаться совсем не хотели, и она лишь тыкала пальцем в то, что ей нравилось. Разбирающаяся в моде спутница либо сразу отказывала в рассмотрении предложенной модели, либо, скривившись, всё же соглашалась на примерку. И вот, Люси уже в новеньких полуботиночках, тесно обхватывающих раздетые лодыжки, и в новом платье, вышла из примерочной с торжествующим видом. После того, как её выбор был одобрен, переоделась обратно в свою привычную одежду, расплатилась и счастливая, расставшись с подругой, поехала домой. Это был самый счастливый день несмотря на ворчание матери, явно недовольной пустой тратой денег. Однако она сама пообещала дочери, что своей первой зарплатой она будет полностью распоряжаться сама.

Как же ей не терпелось всё это надеть и выйти, блистая, на улицу! Но не было ни повода, ни возможности. От нетерпения, в обед восьмого марта, когда ещё даже никто не начинал праздновать, она нарядилась в новое платье дома и ходила в нём, пока не легла спать.

И вот сейчас, когда ей нужно быстро одеться, и на кровати уже лежат родимые джинсы с персиковой блузой под горло, украшенной рюшами на вороте и рукавах, взгляд неумолимо притягивает изящное новое платье цвета чёрного шоколада. Один раз. Всего один.

Дверь комнаты приоткрылась и Марина Алексеевна, заглянувшая, чтобы поторопить дочь, от изумления раскрыла рот. Люси посреди комнаты, стараясь побыстрее втиснуться в тёмный бархат, время от времени подпрыгивает, будто это действительно может помочь. Вот наконец, выглянула макушка, а следом два больших перепуганных глаза. Ещё секунда, и нежный бархат плотно облепил её тело.

– Ма, — не зная, что сказать, она лишь раскраснелась и превратилась в Русалочку, потерявшую голос.

– Я ведь запретила тебе одевать его куда-либо, тем более на работу, — голос матери звенел, глаза метали молнии за стёклами очков, — И тем более на работу!

– Но мам! Сегодня же выходной. Зачем же они нас зовут, как не поздравить! Ведь праздник, наверное, будет. Можно хотя бы сегодня? Ведь у меня больше нечего одеть на праздник.

– А зачем было покупать такое откровенное платье?!

– Мам, да оно же полностью закрытое.

–

И это оправдывает непростительно короткую длину?! Кроме того, на улице холодина, а ты собираешься в таком виде ехать?

– Ну, мамочка! Только сегодня! К тому же, я в машине буду, а там тепло, — она уже почти застегнула свой наряд, но руки не дотягивались, — Мам, поможешь мне?

– Только сегодня, — Марина Алексеевна подошла к дочери и застегнула молнию на платье, а также пуговицу на стоячем воротничке, плотно прилегающем к тонкой белоснежной шее, — Возьмёшь пирожки на столе, в кульке. Отдашь Олегу. Наверняка ведь голодный.

– Да, мам! — запрыгала от счастья девушка, — Хорошо!

Она быстро обула свою лучшую в мире обувь и побежала, включила свет в коридоре и побежала к зеркалу. Ну как тут не радоваться?! Ни у кого на районе нет таких ботинок! Она вообще ещё ни разу в жизни не видела, чтобы кто-нибудь вышагивал в такой обуви по улице. А ведь подруга одобрила, потому что это сейчас очень модная модель! Уж кто-кто, а Никки знает толк в моде.

Накинув куртку и схватив кулёк с пирожками, поцеловала маму в щёку и выскочила из квартиры.

***

В общей зале никого нет. Стало как-то не по себе. Кругом тишина и полумрак. В будуарной темно. Она пошла к барной стойке и от неожиданности вскрикнула. В кабинке справа кто-то пошевелился.

– Испугалась? — Маша отложила записную книгу и ручку, и Люси увидела сквозь тёмную дымку шифона её белозубую улыбку.

— Д-добрый день.

– Выпить не хочешь? — начальница покинула уютное купе и направилась к бару. Взяла с полки бутылку с пятью звёздочками и поставила на барную стойку. И внимательно оглядела девушку с головы до ног.

– Нет, спасибо. А где все?

– Дома. В основном. Жизель и Мари будут вечером — у них тоже появилась работа. Остальные отдыхают. Выходной, — по её выражению лица девушка поняла, что её считают недалёкой, раз она не понимает очевидных вещей. Стало грустно. Маша налила себе янтарной жидкости в пузатый бокал и кинула льда. — Ты точно не будешь?

– Нет. А… меня вызвали…

— Да, тебя ждёт клиент.

Ничего на это не ответив, Люси развернулась и отправилась к розовой комнате. Но не успела она сделать и двух шагов, как услышала сзади голос, полный иронии:

– Тебе туда не нужно. Олег отвезёт тебя.

– Куда? — она резко повернулась, глядя на Машу широко раскрытыми глазами.

– За город. Так пожелал клиент. А желание дорогого клиента для нас — закон.

Внутри всё сжалось в комок, страх быстро пополз по всему телу. Она посмотрела на безразличное лицо пышнотелой матроны и медленно приблизилась к стойке, усаживаясь на один из высоких стульев. Взяла чистый бокал и произнесла:

– Мне тоже, — начальница без слов наполнила её тару и, не чокаясь, выпила свой бренди. Люси посмотрела на янтарь, едва плескающийся в её бокале и спросила: — Вы можете дать мне полчаса?

– Не вопрос. Полчаса у тебя есть. Отдыхай, — с этими словами Маша удалилась обратно в кабинку, прихватив с собой очередную порцию выпивки.

***

Покинув тёплый салон автомобиля, Люси ещё раз пожалела, что не послушала маму. На берегу было холодно несмотря на яркое весеннее солнце, второй день усиленно прогоняющее задержавшуюся зиму. Ветер беспощадно принялся трепать распущенные волосы и обдувать беззащитные ноги, одетые лишь в тонкие безразмерные колготы. В городе, вдали от реки, ей было достаточно комфортно, но здесь стало как-то холодно и неуютно.