Следы в небе
Шрифт:
Около ста самолетов новых конструкций, множество моторов и различных авиаприборов испытал В. К. Коккинаки. Не все они пошли в серийное производство. Не всякую ведь написанную главу включает требовательный писатель в свой новый роман. То же самое происходит и в самолетостроении. Но по каждой машине, по каждому двигателю и агрегату летчиком-испытателем В. К. Коккинаки был вынесен беспристрастный и исчерпывающий приговор. Этому приговору безоговорочно верили производственники и эксплуатационники:
— Эту машину испытывал Кокки. На ней смело можно летать.
Все машины С. В. Ильюшина —
...Мы знаем несколько примеров, может быть, не такой длительной, но тоже плодотворной производственной дружбы советских конструкторов и испытателей. Тесная совместная работа — стиль передового советского самолетостроения, в отличие, например, от американского, где контакт летчика-испытателя с заводом кончается чеком, получаемым им за полеты, в которых он рискует жизнью.
В книге знаменитого летчика-испытателя У. Бриджмана «Один в бескрайнем небе», недавно вышедшей в русском переводе, есть немало горьких строк о взаимоотношениях тех, кто поднимает в небо опытные самолеты, и авиационных инженеров, «мастеров логарифмических линеек», как их называет автор. В капиталистическом обществе летчик-испытатель — гордый одиночка в небе. У нас — почетный член большого творческого коллектива, создающего новую технику...
На пороге стратосферы
Борьба за высоту началась полвека назад. Пионером высотных полетов был французский летчик Латам. В августе 1909 года он поднялся на самолете на рекордную высоту... 155 метров. Это было тогда пределом человеческих дерзаний.
Через пятьдесят лет, в августе 1959 года, молодой советский летчик Владимир Ильюшин взлетел выше всех в мире. На турбореактивном самолете «Т-431» он поднялся на высоту 28 760 метров. Этот новый мировой рекорд почти на километр превысил высоту, достигнутую американским летчиком за год до этого.
Меньше получаса продолжался рекордный подъем и спуск «Т-431». Когда летчик снял скафандр и освободился от защитного высотного костюма (он ведь поднимался почти на девять километров выше той точки, где у человека закипает кровь в венах), одним из первых его расцеловал Коккинаки. Он был счастлив и горд за своего юного друга.
Сына конструктора С. В. Ильюшина летчик знал чуть ли не с пеленок. Он любил возиться с маленьким Володей, когда заходил к его отцу, а это бывало часто. Летчик дарил мальчугану игрушечные самолеты, потом «катал» подростка по небу. А когда тому исполнилось шестнадцать лет, стал учить его водить самолет. У молодого летчика Ильюшина появилась мечта о высоте — сокровенная мечта всех авиаторов. Не последнюю роль тут сыграли рассказы Коккинаки о том, как он впервые перевел в советское подданство мировые высотные рекорды.
...Это было в годы, когда Родина бросила клич своим крылатым сынам: «Летать дальше всех, быстрее всех, выше всех!»
Михаил Громов в 1934 году, пролетев по замкнутой кривой без посадки 12411 километров, сделал советским мировой рекорд дальности полета.
Владимир Коккинаки решил попытаться завоевать Родине рекорд высоты.
К подъему в стратосферу он готовился так же продуманно и тщательно, как и к своим испытательным
Он знал из опыта, что на большой высоте нужно делать как можно меньше движений, избегать резких поворотов, стараться больше «работать глазами». Он боролся с ослаблением воли и восприимчивости, неизбежным на больших высотах, приучал себя к кислородному голоду.
На высоте в пять с половиной километров, как известно, давление воздуха почти вдвое меньше, чем у поверхности земли. Человек получает здесь лишь половинную долю кислорода. 5500 метров — «личный потолок» большинства летчиков. Забираться выше без кислородной маски они не рискуют. У Коккинаки было железное здоровье, и он поднимался, не прикладываясь к кислородному шлангу, на 6500 и даже на 7000 метров. Это было очень трудно, но он это делал.
Как-то в полете на высоте в девять километров заметалась стрелка индикатора кислородного прибора. Прекратилась подача живительного газа. Мгновенно сообразив, чем это угрожает, Коккинаки круто повел машину вниз. У него помутнело в голове, он задыхался, был близок к обмороку, но неуклонно снижал самолет. На высоте примерно в 6000 метров дыхание и самочувствие стали нормальными.
Готовясь к рекордным полетам, Коккинаки ежедневно, еще затемно, приходил на аэродром и с первыми лучами солнца поднимался в воздух. Он тренировал себя и машину.
Коккинаки летал тогда на одноместном самолете конструкции Поликарпова. Он старался максимально облегчить машину, заменил даже обычное сиденье фанерной дощечкой, отказался от плечевых ремней, как-никак, а они весят 300 граммов.
Летчик экспериментировал без конца, и не всегда его опыты были удачными. Однажды ему пришла мысль взлететь зимой с заснеженного аэродрома не на лыжах, а на колесах. Лыжи ведь тяжелее колес на 22 килограмма. Его предупреждали, что при посадке самолет скапотирует. И все же Коккинаки в середине снежной зимы взлетел на самолете с колесами. Полег протекал успешно, но при посадке колеса завязли в снегу, хвост машины поднялся, нос уткнулся в снег и самолет перевернулся.
Коккинаки так рассказывал об этой посадке:
— Как только колеса увязли, я схватился за стойку и нагнул голову. В ту же секунду я почувствовал, что мой поясной ремень лопнул, как гнилая веревка, сиденье оборвалось, и я вылетел головой в снег, а перевернувшийся самолет накрыл меня. Вылез, ощупал себя: цел. Только комбинезон и перчатки изорвались. Машина, к счастью, не получила никаких повреждений...
С каждым днем летчик поднимался все выше и выше, в упорном труде завоевывая метр за метром высоты.
Во время очередного тренировочного полета, забравшись на высоту тринадцать километров, Коккинаки выключил мотор и стал снижаться, искусно планируя. Он приземлился, оставив нетронутыми 40 килограммов бензина. После этого он стал брать с собой горючее только на путь вверх.
21 января 1935 года Коккинаки поднялся в небо, задавшись целью побить мировой рекорд высоты, принадлежавший итальянскому летчику Донати.
Летчикам-высотникам небо представляется лестницей с этажами, ступенями, площадками. И когда Коккинаки вернулся с победой из своего рекордного полета, он коротко рассказал о нем примерно так: