Следы в ночи. Инспектор Уэст и дорожные катастрофы. Вынужденная оборона
Шрифт:
— Ни в коем разе, месье Мартэн! — ответил он звучным голосом, удобно устроившись в кресле. — Организм мадам Гарзу превосходный. Еще долгие годы сможете холить ее и лелеять.
В его тоне не было ни малейшей иронии, но голубые глаза сверкали лукавством.
Сердце Ноэля забилось сильнее. Пока ничто не указывало на то, что он говорит по подсказке.
— Но ведь в прошлую пятницу вы все же сочли ее состояние достаточно серьезным для того, чтобы предположить немедленную операцию?
При этом Ноэль взглянул
Доктор Берг произнес, взвешивая слова:
— То, что больного привозят в клинику, не обязательно означает операцию. Часто речь идет лишь о профилактической мере, эффективность которой в очень многих случаях себя доказала.
Опять мало компрометирующий ответ! Доктор Берг, вроде, отнюдь не собирался выходить из общих рамок разговора. Но Ноэль решил заставить его проболтаться:
— Если я правильно понял, первый приступ у моей тещи произошел после обеда?
Доктор кивнул. Добродушное настроение как бы покинуло его.
— Да, — ответил он с неожиданной сухостью. — А через час после ее поступления сюда произошел второй, более длительный и более сильный.
— И несмотря на это, вы предпочли отложить операцию?
Доктор положил ногу на ногу, затем снял ее с колена:
— Мадам Гарзу сказала мне, что испытывала идентичные приступы еще в возрасте тридцати лет. Тогда, после девятого приступа, она погрузилась в кому, а когда уже лежала на операционном столе, ткани расслабились и крупный камень, с орех, наверное, вышел через мочеиспускательный канал…
И, помолчав, добавил:
— То, что уже раз было, может еще повториться.
— Предполагаю, что это моя жена настояла на том, чтобы операцию отложили.
— Ей и не надо было настаивать. Я прибегаю к скальпелю лишь в крайнем случае.
Ноэль почувствовал, что кровь медленно отливает от его щек. Каждое уточнение доктора наносило ему удар, еще более жестокий, чем предыдущий.
— А вы… вы не думаете, что приступы возобновятся? — спросил он лишь бы что-то сказать.
— По правде говоря, не думаю. Почечные камни, как правило, одиночны и образуются годами.
— Может, рентген…?
— Я об этом думал.
Продолжать настаивать было бы непристойно и бесполезно.
Но, если разобраться, не узнал ли Ноэль все, что хотел знать? Сможет ли он отныне питать малейшее сомнение в том, что в вечер преступления Бэль находилась у ложа матери?
Он встал, пробормотал несколько слов благодарности и, будто во сне, вышел из кабинета. Странная вещь: он ни в чем не упрекал себя, не испытывал к себе ненависти. Пока еще не испытывал. Напротив, он спрашивал себя, осмелится ли снова явиться пред очи Бэль теперь, когда…
Сделав вид, что у него развязался шнурок, он остановился, чтобы поразмыслить. Ошеломление, вызванное пояснениями
Ноэль вышел в вестибюль. Завидев шедшую навстречу медсестру, он не колеблясь заговорил с ней:
— Прошу прощения, мадемуазель… Я хотел бы взглянуть на книгу записей поступивших больных…
Медсестра уже давно вышла из возраста, когда женщины стараются нравиться. Не сбавляя шага, она обогнула Ноэля, словно препятствие:
— Обратитесь в канцелярию… Второй этаж, правая дверь…
Канцелярия представляла собой очень длинную комнату, отделенную от коридора простой, остекленной в верхней части, перегородкой. Какой-то маленький господин с забинтованной головой кропотливо считал банкноты, непрестанно бросая взгляд на лежавший перед глазами счет, а в нескольких шагах от него стояла парочка в трауре, погруженная в оживленный разговор с мужеподобной медсестрой.
Ноэль дождался пока господинчик заплатит за содержание в клинике, и задал свой вопрос.
— Я собираюсь заплатить за одну мою близкую родственницу, — добавил он, — но прежде хотел бы проверить дату ее поступления сюда.
Уже начавшая было выказывать некоторое удивление секретарша успокоилась.
— Понимаю… И когда она поступила?
— В пятницу, четвертого.
— Как фамилия вашей родственницы?
— Гарзу… Г-а-р-з-у.
Секретарша, бледная девушка с собранными в пучок льняными волосами, отвернулась, взяла со стола объемистую книгу, положила ее между собой и Ноэлем и стала прилежно листать последние страницы.
— Мадам Гарзу поступила в пятницу утром или в пятницу вечером? — спросила она, наконец, явно потерпев неудачу в своих поисках.
— В пятницу вечером…
— Тогда она, наверное, в новой книге… Подождите минутку, пожалуйста.
Ноэль прямо кипел от нетерпения. Отошел на несколько шагов и закурил сигарету. В этот самый момент через коридор прошла знакомая фигура: доктор Берг в пальто и шляпе. Ноэль быстро отвернулся, чтобы тот его не узнал, но доктор уже открывал дверь канцелярии.
— Вы еще здесь, месье Мартэн? — спросил он жизнерадостным, но несколько удивленным тоном.
— Как видите… — пробормотал Ноэль, не зная, что ответить.
— Не хотите ли воспользоваться моей машиной? Подвезу вас на улицу Май.
Отказаться было трудно, но Ноэль все же попытался:
— Буду вам очень признателен, доктор. Но ведь это вас задержит.
И тут же пожалел о столь неловком ответе. Уж лучше бы придумал какую-нибудь встречу в другом квартале.
— Вовсе нет, вовсе нет! — продолжал настаивать доктор. — Еду к больному в трехстах метрах от мадам Гарзу. Пойдемте.