Следы

Третьякова Наталья Валерьевна

Попив чаю, легли спать. Юле с Юрой постелили на матрацах на полу, чтобы они чувствовали себя уютнее.

Молодые еще долго шушукались, а Наталья с Кирой, утомленные за день, уснули быстро.

Утром поднялись с рассветом. Предстояло сделать много. Постель была скатана и убрана в шкафы. После легкого завтрака девочки с Юрой стали обмерять стены и разрезать полотнище обоев на цельные куски. Девочки в четыре руки помыли стекла, чтобы потом можно было плотно прикрыть створки окна, не создавая сквозняка.

Юра выполнил мужскую работу:

раскрутил рамы, чтобы можно было помыть стекла изнутри; натянул струну.

Наталья пошла на кухню варить клейстер из муки в большой кастрюле. Она поставила воду на плиту, в другой же кастрюле стала смешивать жидкое тесто из муки, разбивая комочки, которые стремилась образовать мука. Потом это тесто начала сливать в закипавшую воду, непрерывно помешивая, чтобы получилась однородная масса, и не подгорело дно.

– Что за варево готовит колдунья? Или фея, даже не знаю, как тебя назвать? – спросил такой знакомый голос.

– Димка! Привет! Как я рада тебя видеть! – воскликнула Наташа.

– Что, соскучилась? – обрадовался Дима. – Я так и знал, что наш вечерний променад не пройдет даром. Привет, Наташа! Я тоже очень рад тебя видеть!

Дима подошел к Наталье, наклонился и поцеловал в щечку.

– Ты все такой же! Слету пристаешь к девушкам, - отшутилась Наташа.

– Заметь, не ко всем! А только к тем, которые мне наиболее симпатичны.

– Я рада, что ты говоришь о девушках во множественном числе.

– Но, ты же не захотела стать единственной. Хотя в любой момент можешь поправить ситуацию. Только скажи.

– Нет, Димочка, все остается по-прежнему. Мы с тобой друзья. Причем классные друзья.

– Ты так и не ответила на вопрос: что за бурду варишь в кастрюле. Пахнет аппетитно, но вид просто ужасен.

– Это варево мы есть не будем, Дима. Ты всегда только о еде думаешь. Этой бурдой, как ты это назвал, мы будем смазывать обои, чтобы потом при помощи них преобразить наше новое жилище – комнату, куда нас переселили. А твоя первоначальная свободна.

– Так я могу вернуться к своему Пресли? – обрадовался Дима.

– Ну, если договоришься с комендантом. А мы будем жить напротив, двери в двери!

– Ладно, пойду разговаривать с комендой! Может, с Пьером и перейдем в мою комнату, которую вы, фея, когда-то отобрали.

– Иди, Дима. Куй железо пока горячо. И если будет желание, можешь потом помочь Юре принести холодильник с телевизором из комиссионки.

– Разбогатели? Обустраиваете берлогу?

– Да. Вы же и будете к нам приходить: то фильм посмотреть, то продукты сохранить.

– Ладно, увидимся еще. Пока.

Димка вышел, а Наталья улыбнулась ему вослед. Она была рада опять посостязаться в словесном остроумии с этим большим ребенком.

Клейстер был практически готов. Наташа открыла окно и выставила кастрюлю на подоконник, чтобы остудить на свежем ветерке, который задувал из окна.

Взгляд Наташи упал вниз, на крыльцо общежития. Там стояла группка молодых людей.

И среди них был Азиз. Он, как прочувствовав, поднял глаза и увидел смотрящую на него сверху Наталью.

Сердце ее оборвалось. Она не могла заставить себя спокойно реагировать на Азиза – на ее тайную боль и сожаление, ее запретный плод, на этого мужчину, который стоял там, внизу, такой красивый и гордый.

Азиз не отрывал взгляд от Натальи, а у нее тоже не было сил отойти от окна. Эта молчаливая перестрелка глазами продолжалась довольно долго. Рука машинально помешивала клейстер, воспоминания уносили в прошлое, а взгляд его глаз жег ее на расстоянии.

Парни что-то сказали Азизу и повернули головы, чтобы увидеть то, что так заинтересовало их друга. Наталья отпрянула от окна. Она не хотела, чтобы мусолили ее имя, тем самым лишний раз причиняя боль Азизу.

Искушение пойти к нему, спуститься вниз было велико, но Наталья изо всех сил сдерживала себя. Волнение сердца говорило само за себя: она не забыла, она чувствовала, раны сердечные не затянуты. Чтобы не страдать, надо было избавиться от источника страданий. Надо было просто не видеть его. А сейчас положение становилось более опасным. Азиз был свободен.

Алена писала Наталье, что они оформили развод. Что она привыкала жить без мужа, и что это было самым трудным.

«Интересно, увижу ли я Алену? Придет ли она к нам?» - думалось Наталье.

Она подхватила кастрюлю и понесла к комнате, где кипела работа. Включившись в рабочий процесс, Наталья отвлеклась от мыслей.

– А к нам Димка заглядывал, - сказала Кира.

– Да, мы с ним столкнулись в кухне. Он все порывался у меня съесть клейстер, - отшучивалась Наташа.

О том, что она увидела Азиза, умолчала. Об этом говорить не хотелось, так как переживания захлестнули бы с новой силой. А этого она себе позволить не могла.

Работа закипела. Девушки живо смазывали полотнища обоев, а Юра приклеивал их к стенкам. Комната была не большой, поэтому работа растянулась на пару часов. Пока обои сохли на стенках, девушки прогладили шторы и повесили их на струну. Комната преобразилась, стала приятной, чистой, уютной. Помыв полы, девчонки поставили стол, так как близилось время обеда. На скорую руку пожарили яичницу, открыли баночку с зеленым горошком. Уставшие и счастливые от проделанной работы, поели, обсуждая дальнейшие планы.

Кира вызвалась позвать Диму, чтобы они с Юрой сходили в комиссионный магазин – забрать технику для их уютного дома.

Девочки достали свернутую постель из шкафа, застелили кровати. Сели довольные, не веря, как им удалось так дружно и быстро преобразовать комнату.

Через полчаса вернулись парни, неся в завернутом покрывале телевизор. Девушки тут же определили его на тумбочку. Чуть позже нашлось место и для небольшого холодильника.

Уют был создан. Ближе к вечеру пошли подышать воздухом, так как в комнате было душно из-за невозможности открыть окна.