Слепой случай

Сойер Мерил

— Думаешь, мы сможем втиснуть второй письменный стол в эту комнату? Чтобы, если надо, работать одновременно. Его можно попробовать поставить у окна. Тогда днем, сидя за столом, можно было бы любоваться лугом, а вечером за ним было бы тепло, потому что рядом камин...

Одним пальцем Марк легонько приподнял голову Эйлис.

— Ты знаешь, сколько раз ты произнесла слово «мы»? Не знаешь? Так я скажу: не меньше, чем я произносил его мысленно. — Сунув руку в карман, он вытащил оттуда маленькую коробочку и вручил

ее Эйлис. — Давай узаконим это «мы»!

При виде коробочки улыбка на лице Эйлис погасла. Лицо стало серьезным. На коричневатом бархате крышки виднелись золотые буквы фирменного знака «Тесьер», очень дорогого ювелирного магазина на Бонд-стрит. Там торговали изделиями, стоившими целое состояние. Дрожащими руками Эйлис приоткрыла крышку. Изумительнейший, чистейший, продолговатый изумруд в обрамлении бриллиантов, прекраснее кольца она никогда не видела. Выразительные глаза Эйлис затуманились слезами:

— Это означает, что...

— Это означает, что я люблю тебя и хочу на тебе жениться.

— О Марк! — Она надела кольцо на палец. — Я верю, что ты меня любишь!

— Иногда я бываю не очень красноречив, но это не значит, что я не люблю тебя. Я тебя люблю.

Слегка отодвинувшись от Марка, Эйлис очень серьезно сказала:

— Год назад, тоже в сочельник, ты знаешь, где и с кем я была? — И когда Марк покачал головой, она продолжила: — Дома. Одна. И плакала из-за Пола. Всего год прошел, и как все изменилось! Картина, пьеса, диск, Линда и Рената. И ты.

Эйлис перевела взгляд с кольца на Марка и обратно.

— Когда я выходила за Пола, я не думала о себе, о том, как все будет, не загадывала вперед на три, пять или десять лет. Я целиком растворилась в нем. Он был кометой, а я — ее хвостом.

— Я понимаю, что твоя профессия и карьера требуют своего. Возможно, нам придется иногда разлучаться. Будем решать эти проблемы по мере их возникновения.

Марк ожидал, что Эйлис оценит его широту и великодушие. Его желание идти на компромиссы удивило даже его самого. Представлять себе, как Эйлис будет жить вдали от него, было неприятно, но надо же быть реалистом... Как только фильм выйдет на широкий экран, у Эйлис отбоя не будет от предложений.

— Ты собираешься часто уезжать из страны? — вдруг спросила она.

— Не знаю, — чистосердечно признался он. — Через две недели мне придется улететь в Австралию — надо завершить там кое-какие дела. Но, вернувшись, я уже смогу распоряжаться собой, как пожелаю.

Эйлис разглядывала кольцо, в задумчивости вертя его на пальце. Помаявшись, она сказала:

— Как только истечет срок договора на пьесу, я буду предоставлена самой себе.

— Эйлис, я перепишу договор. Тебе нет необходимости чувствовать себя связанной целых два года!

Эйлис по-прежнему не поднимала глаз, и казалось, что ее больше занимает фирменный знак на бархатной коробочке, чем его слова.

— Я...

я не хочу быть актрисой. — Она посмотрела на Марка. Слез в ее глазах не было, но ресницы были влажными. — Не хочу жить на чемоданах, в постоянных разъездах, не хочу, чтобы тебя все время не было рядом. Я хочу жить там, где живут мои друзья. Мне надо кончить книгу. А после я хочу жить здесь и хочу ребенка от тебя!

Глава 32

— А в чем дело? — спросила Эйлис у Джайлса, садясь в его тесный «Микроморрис», чтобы ехать в Котсволдс к Найджелу. — С «Возможным случаем» ведь осложнений нет?

— Нет, все в порядке. Рождественские просмотры прошли лучше, чем можно было ожидать. Мы выдвинуты на премии Академии по двум или более номинациям. — Джайлс замялся в нерешительности: — Я хочу поговорить с вами конфиденциально.

— Да? О чем? — Эйлис неловко заерзала. — А Рената, она в порядке?

Джайлс широко улыбнулся, так что лоб его под шапкой седоватых волос весь пошел морщинами.

— Рената прекрасно себя чувствует. Совершенно поглощена работой. О наркотиках я и думать забыл. Ее теперь от дела не оторвешь. За это я вам очень, очень благодарен. Нет, разговор не о Ренате. Как вы отнесетесь к совместной работе со мной?

— Я была бы счастлива! — воскликнула Эйлис. — Но готового сценария у меня сейчас нет.

— Речь идет не о разовом проекте, а о работе гораздо более крупной и продолжительной, скажем, лет на пять...

Видя, как ошарашена Эйлис, Джайлс поспешил пояснить:

— Найджел реорганизует «Хантер филмс». В новой компании я буду иметь двадцать процентов акций и стану работать только для «Хантер филмс». Вы могли бы стать акционером.

— Но я не хочу становиться сценаристкой. Это все равно что постоянно бросать кролика в волчью стаю. Каждый откусывает по кусочку, то есть вносит изменения — одно, другое. К тебе подключают других сценаристов. Потом еще режиссер говорит свое веское слово, и сценарий опять перекраивается. Наконец кинозвезды и их амбиции. Каждый предлагает свое, а в результате получается нечто, совершенно не похожее на твой замысел. «Возможный случай» уцелел во всей этой каше только потому, что сюжет его был слишком хорошо известен. Как-никак роман завоевал популярность.

— В ваших словах есть резон, не стану спорить, — согласился Джайлс. — Я, собственно, хотел просить вас осуществлять общее руководство отдельными проектами. Скажем, вы и я совместно обсуждаем ваш замысел, работаем над ним, потом вместе подбираем команду для воплощения этого замысла в жизнь. Охотников записать уже придуманное найти нетрудно. Вам нравится такая идея?

— Да, нравится. — Еще бы! Сколько людей отдали бы что угодно за возможность поработать с таким выдающимся режиссером, как Джайлс Эктон!