Слёзы Солнца
Шрифт:
– Хороший был концерт.
Последним гостем за столом, а точнее, гостьей, была вчерашняя незнакомка. Скорпион воочию увидел перед собой чернявую, сероглазую ровесницу, смущённо опустившую взгляд, едва он на неё посмотрел.
Сёма словно реактивный подскочил, выдвинул стул, пояснил:
– А ничего собственно удивительного. А бегу я вчера по улице, а из подворотни крик. – Сёма налил в кружку кипятка, заварил зелёного чая в пакетиках. – А я туда, а там двое в подъезд, а я за ними, а там
Скорпион ещё пристальнее оглядел спутницу. От чего та пошла румянцем. Длинные тёмные локоны держала тёмная бандана, в серо-зелёных глазах плясала лазурь. Смущенная, добрая и чистая улыбка глядела по-детски, без фальши. Добрый и чистый человек. На вид, лет четырнадцать, ровесница. Вчера возвращалась с концерта и так неосторожно попалась группе гопников. Случается. В жизни всё случается.
– Спасибо вам большое, Серёжа. Вы меня спасли от этих… этих… – Маша пригнулась к кружке, попытавшись изобразить что-то вроде поклона и благодарности разом, зачарованно посмотрела на татуировку.
Скорпион придвинулся к столу. Отхлебнул чая из конфискованной у Сёмы кружки, вздохнул:
– Что ж ты так, Маша? Хотя ладно, за всё ответит Сёма. Блондину позор. Не сумел обезвредить троих гопов. Скоро его и дети ломать будут. На чемпионат не поедет. Придётся сдать его в колхоз на сельхозработы.
– А…Я…Ну… – Сёма опустил голову.
И правда, скоро соревнования, скоро поездка в Японию, на него надеяться, а он с троими не смог справится. И это то после всех пройденных тренировок. Стыдно…
– Ой, не ругайте его, пожалуйста. Он меня пытался спасти, он такой… такой… – Маша запуталась и покраснела ещё больше. Сёма тоже.
“Странные они какие-то”, - подумал Скорпион. – “Аллергия?” – Ненароком вспомнил зеленоглазую рыжуху, первую и единственную любовь. “Ах, да, аллергия. Значит, и Сёма приболел, что ж, надо разыграть”.
– Да, да! Он у нас такой! Герой! Леопард! Озабоченному поцанишке в подъезде тоже понравился. Он с таким азартом снимал с него штаны.
Сёма вскочил, извергая зрачками молнии.
– Сидеть! – Рявкнул Скорпион, вкладывая волю в слово.
Леопард свалился обратно на стул, словно колени подкосились.
– Ты не только не спас и не защитил девушку, но ещё и сам… ммм… подставился…гм… пригнулся… – старший группы подло хохотнул.
Сёма метнул испепеляющий взгляд, послал посыл:
“Да хоть убей Скорп, ну не сейчас же, ну не при ней же”.
– В качестве наказания, приговариваешься к десяти тысячам отжиманий. – Добавил Скорпион.
Сёма взвыл, опустив голову.
– И в течение пяти часов, не больше, – безжалостно добавил кровный брат.
– Ладно,
Маша подошла к Скорпиону, залепетала:
– Серёжа, а нельзя ли как-нибудь смягчить наказание? Он ведь так старался. Он ведь…ммм…такой…
Скорпион сделал вид, что задумался. Для приличия покривил губами, наконец, крикнул в зал генеральским голосом:
– Отбой боец, слушай мою команду.
Сёма появился в мгновение ока, сияющий как новогодняя ёлка. Скорпион продолжил:
– За проявленную халатность в спасении девушки, приговариваешься к прогуливании её по центру города до полного удовлетворения от свежего воздуха и полной потери финансовой независимости. Процедуру повторять еженедельно. Вопросы есть?
Сёма вытянулся по стойке “смирно”, приложив, однако, кулак к груди вместо “отдавания чести”, пал на колено перед Машей:
– До последней капли крови!
Скорпион повернулся к чернявой, спокойно пояснил:
– А будут недочёты, говорите, гражданочка, накажем. Воспитывать их надо, распустились… Так что берите и пользуйтесь. Потом как-нибудь вернёте. Не помните только, нам ещё его в дело пускать не раз.
Маша кокетливо улыбнулась. Скорпион продолжил:
– Стройся! На выхо-о-о-од!
Сёма подхватил Машу на руки, скрылись в коридоре. Вскоре, хлопнула входная дверь, скрывая торопливые шаги и отрывки разговора.
Скорпион вздохнул, уголки губ растянулись до ушей:
– А говорил с Восьмым Мартом проблемы… Лицемер!
Здоровый смех покатился по кухне.
Конец апреля напоминал о себе бодрящим ветерком и чистым прозрачным небом без единого облачка. Погода стояла солнечная и тёплая. Толстые, раздутые куртки и дублёнки давно пылились по шкафам за ненадобностью.
Толпа разношёрстного народу готовилась к посадке на самолёт рейса Хабаровск-Саппоро. Переминались с ноги на ногу у трапа. Из всех пассажиров выделялись пятеро: седой японец и четверо юношей.
Задумчивый японец с газетой в руках делал вид, что читает её посреди лётного поля. Подросток-блондин с длинными волосами и обильными следами губной помады на щеках уворачивался от корейца с зеркальцем. Ещё один массивный отрок с короткой стрижкой и медвежьими, мощными руками, без особого напряжения держал пять сумок. Последний юноша с длинными иссиня-чёрными волосами, то воздевал руки к небу, то кланялся земле, падая на колени.
Со стороны эта группа могла показаться странной, пассажиры шептались и украдкой тыкали пальцами. Будь дело в другой стране, давно заподозрили бы в терроризме. А на самом деле не было ничего странного.