Слезы вопреки ярости
Шрифт:
У меня оставалась невыполненная задача — передать шифрованную монету агенту, которого, я почему-то вскоре узнал. Он сидел за одним из столиков. Передать ему маленькую монету было нетрудным заданием. Однако это надо было сделать незаметно, ведь повсюду были глаза и уши тайных шпионов. Вариантов передачи было несколько. Можно было подойти к игральному аппарату, что стоял у стены и под видом игры, опуская монету в игральный аппарат передать ее агенту. А можно было передать её в комнате, где меньше людей, например в уборной. Однако самым подходящим и эффектным вариантом передачи стал самый простой и безопасный способ. Дождавшись момента, когда мы оба оказались в толпе, я подошёл к нему и лёгким, молниеносным движением руки, вставил монету в его руку, так быстро, что он понял это лишь тогда, когда я скрылся из виду, перемешавшись с другими людьми в общей массе танцев и шума. Миссия была выполнена.
Жак проснулся.
Тулуза (Франция), 21 сентября 2004, 10:30.
Вернувшись с тренировки, Жак отправился в душ. Его младшая сестричка Кетрин накрывала на стол.
— Жак! Ты скоро? У меня завтрак уже готов! — сказала она детским голоском.
— Да, Кетрин, уже выхожу!
— Ты не ударился на утренней тренировке?
— Нет, всё в порядке.
Переодевшись, Жак подошёл к столу, где ждала его сестра.
— Милая Кетрин, я смотрю, что ты время зря не теряла. Тебе не тяжело со мной?
— Нет, у тебя чудный характер. Но мне очень грустно, я не могу забыть… — она опустила глаза, придаваясь печальным воспоминаниям.
— Ну, ну, сестричка, не унывай. Маму не вернёшь, но она всегда будет с нами. Я вчера отнёс свежих цветы на её могилу. Не хочу, чтобы она находилась без цветов. Послезавтра опять отнесу. На её могиле всегда будут цветы.
— Ты на неё очень похож. Те же черты лица, та же улыбка, и такой же звонкий смех. Хотя прошёл год, с её смерти, я все ещё не могу забыть, как мы с ней вместе готовили, ходили за покупками, смеялись в цирке над весёлыми клоунами, как… — она снова опустила голову, слёзы заполнили её глаза.
— Мы справимся, не плачь, пожалуйста. Верь мне, мы выдержим. Кетрин, я сегодня утром, купил два билета в театр. Мама любила ходить в этот театр. Давай пойдём. Представление будет завтра вечером в семь. Я выбрал самые лучшие места для нас. Что скажешь?
— Хорошо, Жак. Ей, наверное, хорошо там, на небесах. Ведь она была замечательным человеком, — девочка встала из-за стола и начала выносить грязную посуду на кухню.
— Она была самым лучшим и самым дорогим для нас человеком.
Жак хорошо знал, что его сестричка быстро впадает в печаль, и долго выходит с этого состояния, она была по темпераменту меланхоликом. Ему нужно было отвлечь сестру. Ведь он испытывал к ней те же чувства, какие испытывал, когда-то к матери, не смотря на ее детский возраст. Жак последовал за Кетрин в кухню, помогая выносить посуду.
— Расскажи мне, как твои дела в школе? Ведь ты уже в третьем классе. Какие у вас новые предметы?
— В основном предметы остались те же, разве что добавился предмет по истории, и хореография бальных танцев.
— Ну, и как тебе танцы? — спросил Жак.
— Так, ничего сложного. На тренировках по кунфу намного сложнее. Кстати, у тебя же скоро будут соревнования, в каком городе они пройдут?
— Думаю, что в Лионе. Это международные соревнования, в которых примут участие свыше трёхсот сильнейших спортсменов, из тридцати шести стран мира, в том числе из Китая. А ты поедешь со мной, для поддержки? — Он, улыбаясь, прищурился и посмотрел на неё.
После смерти матери, они стали ездить на все соревнования вместе, так как сестра была ещё ребёнком, и Жак не мог оставить её одну, ведь теперь он стал выполнять функции отца и матери. Отец развёлся с матерью, когда Жаку было ещё девять лет, а Кетрин три года.
— Конечно, я хочу поехать с тобой. Мне очень нравится эти поездки. Новые города. Я же готовлю тебе еду в дороге. Кто же будет тебе помогать, как не я. А мы сходим в местные музеи? Интересно, а школьницы там так же одеваются, как и у нас?
— Обязательно сходим. Там, говорят, прекрасный оперный театр. Кстати, ты мне напомнила. А как твои дела в школе? Последний раз, меня вызывал директор четыре дня тому назад, когда ты подралась с одной девочкой.
— Не волнуйся. Всё в полном порядке. Мы с ней уже подружились.
— Это случайно не из-за мальчика? — он посмотрел на неё улыбаясь.
— Нет, это из-за мела, — Кетрин отвела взгляд в сторону.
Он расхохотался, да так звонко, что она не выдержала и тоже начала смеяться.
Тулуза (Франция), 21 сентября 2004, 19:30.
Удары палки достигали такой силы, что под ней содрогался пол, а звуки напоминали оглушительные выстрелы, словно из револьвера. Она разрезала ветер, двигаясь на такой скорости, что её подчас, просто нельзя было увидеть. Сплошной вихрь, ураган. И лишь звуки, раздающиеся от её движения, напоминали о ней. Вдруг Жак остановился. Он испытал странное ощущение, как будто кто-то коснулся его правой талии. В зале был только он один. Подняв футболку, он обнаружил каплю воды на своём теле. Странно, тренировка только началась, и он ещё не вспотел. Откуда же взялась эта капля, чудеса, да и только. Тренировка продолжилась. Его прыжки были настолько высоки, что когда раздавался фиксированный удар правой ступни по ладони левой руки, то звук, напоминающий раскаты грома, распространялся на весь зал и, отражаясь от стен, возвращался. Меч легко разрезал воздух и лучезарно сверкая, делал многочисленные вращения вокруг тела Жака. Он стремительно двигался, нанося удары влево, вправо, блокируя вниз, круговые движения над головой, вращательное движение вокруг туловища. Его движения были настолько легки и грациозны, что можно было их сравнить с движениями леопарда или пумы во время охоты. Ещё несколько комбинаций, разбежка, высокий прыжок с поворотом на 720 градусов и приземление на одну ногу, передняя подсечка на 900 градусов, сальто назад и он застыл в низкой позиции. Его устремленный взгляд был направлен в дальний угол площадки. Лицо было строгим и в то же время спокойным, а глаза напоминали взгляд тигра готовившегося прыгнуть на свою жертву и нанести решающий смертельный удар, после которого у его жертвы уже не будет никакого шанса спастись.
После тренировки, Жак отправился в зал, где были расположены спортивные снаряды — для укрепления мышц. Там он встретил тренера по акробатике.
— Пьер Рено! Как твои дела? Ты ещё занимаешься оккультными науками?
— Увы, нет.
— Почему же? — спросил Жак.
— Дело в том, что я недавно прочитал скандальную статью в газете. Оказывается, что автор серии книг посвящённых философским взглядам и оккультизму, являющийся одним из буддийских монахов, оказался ложным. Так как он сам, выяснилось, далеко не был монахом. Он даже не был в Индии или Китае, а его верования оказались ни что иным, как плоть его воображения, попросту фантазией. И он не был в четвёртом измерении, как он писал, и следовательно не испытывал силу жизненной энергии, которая его переносила в другие миры. Это всё обман. Многие почитатели его таланта подали на него в суд, за враньё.
— Вот как? По-видимому, такова участь всех шарлатанов и прохвостов. Однако ему удалось завлечь многих читателей журнала и тем самым повысить тираж.
— Да, скорей всего. Выяснилось, что он был простым французским журналистом, и действовал по просьбе и заданию главного редактора. Что может такой знать о тайнах востока, мистических магах и чародеев Тибетских и Буддийских монастырей, чьи знания хранятся в манускриптах тысячи лет, и доступны лишь избранным.
— Ладно, как бы там ни было, а подкачку мышц все равно придется делать.