Слишком близко
Шрифт:
Что прошел месяц, я поняла, когда на телефон пришло уведомление о зачислении зарплаты.
Совсем небольшая, позволяющая разве что концы с концами свести. Но тут еще нарисовался хозяин квартиры, которому я заплатила еще за месяц проживания, и после у меня на руках остались сущие копейки.
И все же я радовалась жизни.
Когда чужие люди треплют нервы — это задевает, но не ранит, а вот когда родные доводят до слез — целая драма.
Подсчитав доходы и расходы, я решила максимально урезать траты. Ничего, жила когда-то несколько лет на пустой
Успокаивая себя таким образом, я отправилась в ближайший супермаркет. Холодильник следовало забить сразу, чтобы потом не бегать и не покупать лишнего. А то как оно бывает — идешь вроде за крупой и мясом, а потом, дома, выгружаешь из пакета конфетки, сок, пирожные.
Сейчас я не могла себе позволить случайные радости, поэтому покупала только необходимое или по скидке, но когда встану на ноги (а я обязательно встану), оторвусь.
Хорошо, что у меня нет ипотеки, так я не связана по рукам и ногам. Рано или поздно, найду вакансию по душе, найду уголок, хотя бы комнату поближе, и уже не придется себя ограничивать. Зато до тех пор буду стройная, как тростинка.
= 22 =
Вера
Третий месяц я никак не могла найти другую работу. Уже, если честно, начала посматривать в сторону секретарских курсов. А что? Зарплата выше, чем в больнице, только вот работа совсем не моя. Но зато у меня есть привлекательная, магическая запись в трудовой о работе в крупной компании. Пусть и на полставки, зато солидная фирма, а не какое-то хухры-мухры.
«Может, попытать счастья? Если сделать лицо кирпичом, одежду получше надеть на собеседование, придать себе солидный вид, должно получиться…» — размышляла я, медленно тащась с работы домой.
Настроение было средней паршивости, и в таких случаях я предпочитала прогуливаться пешком. Заодно заверну в супермаркет, куплю что-нибудь, подниму себе настроение.
Однако в торговом зале, любуясь красивым тортом, я так и не решилась его купить. Кроме цены, смущала вероятность сорваться и начать наседать на сладкое. Люблю я стресс заедать, и тогда минутная слабость может обернуться для меня увеличением «стратегических объемов» и вынужденным обновлением гардероба, что в мои ближайшие планы не входило.
Но уходить с пустыми руками тоже не хотелось, поэтому сторговалась с внутренней жабкой на шоколадке, о, ужас, купленной не по акции.
Предвкушение, как дома буду пить душистый чай с сушеными лепестками цветов, смаковать сладкие дольки семидесяти процентного шоколада, смотреть комедию на планшете, грело душеньку, и я быстрее обычного дошла до подъезда.
Обычно около него сидели старушки. Если была плохая погода, они не задерживались, однако по дежурствам бабы Тони и бабы Оли можно было сверять часы — одна выгуливала собачку, другая кормила голубей.
Двое из них в спортивных штанах, как в лучших фильмах криминального жанра, в кепках… Двое других в джинсах, но тоже не похожи на «белых воротничков», зарабатывающих на хлеб насущный интеллектуальным трудом. Еще пялятся на меня… И что странно, ни пива, ни сигарет у них в руках не было. Поджидают кого-то?
«Уж не меня ли?!» — по спине пробежал холодок дурного предчувствия, и в памяти всплыло воспоминание, как в одну из наших встреч, Максим Викторович грозился уложить меня под… нескольких мужчин…
Стало так страшно, что задрожали руки. И ноги. Особенно когда заметила, как один из подозрительных типов у подъезда слишком пристально на меня смотрит.
Я замедлила шаг, и о чудо, парни расступились, давая возможность мне пройти.
"Успокойся, это все нервы", — одернула я себя и, выдохнув с облегчением, шустрой птичкой взбежала по ступенькам крыльца.
Уже протянула руку, чтобы открыть подъездную дверь, как кто-то позвал меня из-за спины:
— Вера!
Вздрогнув, я резко обернулась и увидела… Келера-младшего. Он вышел из припаркованной у дома машины и шел на меня с кривой ухмылкой, да ещё и держал что-то за спиной!
— Что вам нужно?! — задыхаясь, выпалила я. — Я ушла! Меня больше нет в жизни вашей семьи!
Круто развернулась и дернула на себя железную дверь, едва не выронив ключи, когда боковым зрением отметила, как от группы парней отделился один.
"Мамочки!" — от страха в голове совсем помутилось.
Забежав в подъезд, я взлетела на первый этаж, перепрыгивая через ступени, и метнулась к двери квартиры. Однако недовольные возгласы:
— Эй, мужик, полегче! — раздавшиеся у крыльца, услышала.
"Так они не вместе!" — ахнула. Но легче почти не стало. Сердце стучало, пытаясь вырваться из грудной клетки, в висках грохотали барабаны, а в голове роились мысли: «Откуда у Келера мой адрес?! Что он от меня хочет?!»
Ответ, который пришел на ум, добавил страху.
"Чтобы он ни хотел, мне это не понравится!"
Открывая дверь квартиры, я едва не сломала хлипкий ключ. Зато открыв, задыхаясь, ввалилась в коридор.
«Господи, какая же хлипкая у меня дверь!» — подумала сокрушенно. Но даже если бы она была железной, мне бы сейчас и этого показалось мало, потому что я не успела разуться, когда услышала стук в дверь.
— Вера, это Максим. Открой.
Блин, как жаль, что я живу на первом этаже!
От мысли, что он может обойти дом и заглянуть через окно в квартиру (бред, конечно, но при желании ведь может!), поспешила закрыть плотно створки окна, зашторить окна, а потом забилась на стареньком диване в угол и стала прислушиваться.
— Открой, пожалуйста!
Я молчала, как партизан, а он продолжал ходить по лестничной площадке, с кем-то разговаривать, однако в дверь больше так и не постучал.