Слишком много кошмаров
Шрифт:
– Если отыщешь Мастера Совершенных Снов, который согласится нарушить закон, – ухмыльнулся я. – Потому что изготовление подушек с кошмарами по-прежнему запрещено Кодексом Хрембера. Как в старые добрые времена.
– Что за дурость! Человеку страшный сон по собственной воле посмотреть не дают.
– Не дурость, а вполне разумная предосторожность. Никогда заранее не знаешь, как много способен вынести. И от какого пустяка сломаешься. Любой храбрец может внезапно умереть во сне от страха – сердце не выдержит, и привет. А уж сойти с ума – проще простого. Я сам после одного прекрасного сновидения сутки безумием вонял. Моё счастье, что рядом оказался
– Грешные Магистры! Это что же такое должно было присниться?!
Бестактный, конечно, вопрос. Но на его месте я бы и сам не удержался. И помер бы от любопытства, если бы не получил даже намёка на ответ.
А убийство великого зодчего в мои сегодняшние планы не входило. Поэтому я сказал правду:
– Что все мои близкие оказались удивительными гадами, и я уничтожил Мир. А потом сошёл с ума от горя. К счастью, как раз на этом месте меня разбудили и вылечили [14] . В первое время мне всё равно упорно казалось, что сон был правдой, Мир действительно рухнул по моей вине, а потом снова родился – из моего отчаяния и любви. Но это уже вполне безобидная форма мании величия, даже запаха не даёт. И лечится, не поверишь, всё тем же опытом. Опытом счастливой жизни, данной мне в ощущениях, которым приходится верить, потому что кроме ощущений у нас всё равно ничего нет.
14
В «Книге Огненных Страниц» об этом подробно рассказывается.
Малдо Йоз смотрел на меня так, что впору было заработать новую манию величия. К счастью, именно к этой хвори у меня стойкий иммунитет. Совершенно непрошибаемый. Очень уж серьёзные прививки в своё время получил.
– Слишком много информации на твою бедную голову, да? – сочувственно спросил я. – Сам виноват, нечего было расспрашивать. Я, видишь ли, очень честный. Особенно когда напьюсь. Приличные люди в таком состоянии на столах пляшут и морды друг другу бьют, а я становлюсь треплом. Ладно, по моим расчётам, минуты через три действие этого прекрасного пойла наконец прекратится, и я больше ничего не скажу. Никому, никогда. До следующей порции.
– Пока оно не прекратилось, ещё один вопрос, – выпалил Малдо Йоз. – Вдруг успеешь ответить.
– Ну смотри. Тебе потом с моими ответами жить.
Он коротко рассмеялся и помотал головой.
– Нет-нет-нет, это совершенно безобидный вопрос. Просто любопытно: я в последнее время то и дело слышу, что мы – в смысле Ехо со всеми улицами и горожанами – теперь постоянно снимся людям, которые на самом деле живут в других городах и наяву никогда тут не были…
– Ты не поверишь, но эти люди ещё и в других Мирах живут, – ухмыльнулся я. – И снится им не только Ехо, а вообще всё подряд, включая Небесные скалы Куанкуроха и красные пески Хмиро. Но вообще-то, так всегда было, просто гораздо реже случалось. Я сам, кстати, впервые попал сюда именно во сне – вот тебе ещё один ответ на вопрос, зачем нужны сны. И куда они могут завести; впрочем, об этом ты не спрашивал.
– Ничего себе! – присвистнул Малдо. – Да, в такие материи мне лучше пока не лезть. Я всего-то и хотел узнать, правда ли, что мы постоянно кому-то снимся? Ну, то есть, не мы с тобой лично, а…
– И мы с тобой лично – тоже. По крайней мере, в качестве статистов, странно одетых прохожих, спешащих куда-то по своим делам. И проснувшись у себя дома, эти люди думают, что на самом деле нас нет. Им кажется, будто мы – плод их воображения. Вернее, подсознания; ай, один чёрт… Знаешь что меня особенно радует? Прямо сейчас нас с тобой никто во сне не видит, а мы всё равно сидим тут и пьём горячее вино. Ужасно здорово по-настоящему быть, а не просто мерещиться – вот что я тебе скажу.
– Звучит так, словно ты попробовал и то, и другое, а потом выбрал более привлекательный вариант, – растерянно сказал Малдо.
– Примерно так и было, – вздохнул я. – Но важно не это, а тот прекрасный факт, что нам доступны обе возможности: и быть, и мерещиться. Одно другому, как выяснилось, совершенно не мешает. И нет, я не буду повторять заказ. На сегодня достаточно. И так разошёлся не в меру…
– Ну, по крайней мере, мы – определённо не страшный сон, – сказал Малдо Йоз, когда мы переступили порог «Внезапно Белого» и вышли на улицу. – В этом смысле в Ехо сейчас ловить нечего. Не Смутные Времена.
– Будь оптимистом, – усмехнулся я. – Человек всегда найдёт, чего испугаться. Да хоть собственного отражения в витрине. Кстати, недавно один смешной юноша, студент, если не ошибаюсь, вашей Высокой Школы, попался мне на глаза, когда пытался запугивать спящих.
– Да ну! – изумился Малдо. – А как же он отличал их от других людей?
– Есть разные способы, – неопределённо ответил я. – Мой друг Нумминорих Кута вообще по запаху различает. Ну, правда, он один такой в Мире, уникальный нюхач. Но остальные техники, как я понимаю, любой при желании может освоить.
– Надо же. Похоже, я совсем заработался. Столько интересных вещей мимо проходит! И как он их пугал?
– Да очень просто. Подходил и шептал на ухо всякие неприятные вещи, которые обычно никто не хочет услышать, особенно во сне. «Ты завтра умрёшь!» «В твоём теле поселилась страшная болезнь!» На худой конец: «Твой любимый сейчас обнимает другую», – такое на юных барышень отлично действует. Ну и так далее.
– Никакой фантазии, – сердито сказал Малдо Йоз.
Как будто речь шла об очередном заказчике, и Малдо заранее страдал от необходимости овеществлять придуманную тем банальную чепуху.
– Никакой, – согласился я. – Но, к сожалению, именно подобные глупости производят самый сильный эффект. Люди обычно боятся простых вещей: заболеть, умереть, остаться без крыши над головой, потерять кого-то из близких. А сложную опасность пока осмыслишь, пока сообразишь, что надо начинать бояться, как она уже миновала, сиди, жди новой.
– Он теперь в Холоми? – спросил Малдо.
– Представь себе, нет. Парадокс, но в действиях этого паршивца не было ничего незаконного. Нет в Кодексе Хрембера статьи, запрещающей пугать тех, кому ты приснился. И за глупости, сказанные вслух посторонним, у нас тоже не наказывают; на мой взгляд, зря, но люди, сочиняющие законы, крайне редко прислушиваются к моему мнению. Хоть и считается, что они – мои лучшие друзья.
– И что, вы его просто отпустили?
– Отпустили, конечно. Но сперва этому любителю пугать спящих пришлось побывать у меня в гостях. К счастью, статьи, запрещающей приглашать незнакомцев в гости, в Кодексе Хрембера тоже нет. И я этим цинично воспользовался.
– То есть его уже нет на свете? – понимающе хмыкнул Малдо.
Грешные Магистры, за кого они все меня принимают?!
– Есть, – заверил его я. – Жив, здоров, и даже скабу давным-давно отстирал. И заикаться перестал, наверное. По крайней мере, я на это надеюсь. Всё-таки в Ехо много хороших знахарей.