Слоеный торт

Коннолли Дж. Дж.

Эдди хватает меня за запястье и с силой его сжимает. Бармен замечает, и это тревожит его, но он быстро отворачивается.

– Слушай, кончай валять дурака и колись! – брызжет слюной Эдди.

– Колоться? Не понимаю, о чем это вы?

– Давай выкладывай, козел.

Что за манеры, мистер Райдер? Хуже уличного торговца.

– Ладно, ладно, – шепчу я, чтобы он унялся. Эдди подается вперед. – Он сказал – храни Господь его душу, – что собирался прикончить вашу первую жену, мать Шарли, чтобы оказать вам услугу, но вы испугались,

что он все запорет и облажается и вас обоих упекут за решетку по обвинению в заговоре. Как ни крути, это преступный сговор.

– Он так сказал?

– Да. В это же время неделю назад. Джимми сказал еще, что вместо этого вы сами все устроили, сами организовали убийство ради того, чтобы он отвязался. Согласитесь, нельзя говорить о людях такие скверные вещи, даже в его психически неуравновешенном состоянии.

Мистер Райдер внезапно бледнеет. Он закашливается и подает бармену сигнал повторить наш заказ.

– Он сам тебе это сказал? Наедине?

– Ни хрена подобного. Он выдал это при мне, Джине и мистере Мортимере. Джин не поверил, сказал: «Не может такого быть, Джим». Джимми даже приуныл, потому что Джин противоречит ему крайне редко.

– Джин не поверил?

– Ни капельки.

– А мистер…

– Мортимер. Ему вообще наплевать.

– А мистер Мортимер – это тот крупный чернокожий парень? Эдакий сорвиголова?

– Странно, что вы так сказали. Морти ведь самый спокойный ребенок в семье. Его братья – просто хищные психопаты, настоящие отморозки. А он в сравнении с ними человек весьма сдержанный. Забавно, правда? Все относительно в этой жизни, так ведь, Эдди?

– Сколько же у вашего друга братьев?

– Четверо. О, черт, совсем забыл. Видел, ваша лошадь выиграла.

– Так и есть, – отвечает он с задумчивым видом. Прикидывает, наверное, стоит ли затевать массовую резню, чтобы избавиться от меня, Морти и Джина. Очевидно, нет. – Допросив жокея, они заявили, что результаты забега сомнительны. Мол, все это спланировано, чтобы сбить ставки. В некоторой степени они правы.

– В самом деле? Ай-ай-ай. Можно задать вам вопрос, мистер Райдер? Надеюсь, вы не сочтете его дерзостью, но зачем такому состоятельному человеку участвовать в махинациях со ставками?

– Из чисто спортивного интереса.

– Но я всегда считал, что скачки – нечто противоположное спорту.

– Спорт заключается в том, чтобы сломать систему. Мне приходится самому выдумывать для себя развлечения.

– Мне это знакомо. А о спорте это вы хорошо сказали. Сломать систему, всех поиметь.

Но мысли Эдди витают где-то далеко от этого места. Наверное, он думает о Лондоне начала семидесятых, о фактах пропажи людей, о вещах, с которыми, как он считал, уже давно разобрался. Райдер кусает нижнюю губу.

Поделом ему. Не будет меня похищать.

Десерт

Прогуливаюсь по Стрэнду. Две большие стопки водки с тоником делают свое дело. Я переживаю состояние затишья

после бури. Мне даже думается, что на минуту можно позволить себе допустить мысль о том, что я быстрым темпом приближаюсь к огромному богатству. Таблетки отправятся в Токио, а ваш покорный слуга – в противоположном направлении. Можно посетить сауну и сеанс тайского массажа. Какая-то тайская девушка потопает по моей спине. Никаких излишеств – просто попотею и разомнусь, выгоню прочь проклятые токсины. Похоже, Эдди не увидел никакой связи между тем, что Джимми вчера ночью снесли полбашки, и тем, что в четверг днем он передал мне компрометирующую Прайса пленку. Видимо, он счел это простым совпадением. Эдди всего-навсего хотел закончить начатое дело, и плевать ему на Джимбо. Вечером поговорю об этом с Морти и Джином.

Субботний вечер. Ну и неделька выдалась! Хочется вернуться домой и завалиться спать. Интересно, а Тэмми заинтересует мое предложение? Возможно, я смогу компенсировать ей недавнее разочарование. Набираю ее номер на мобильнике. Три гудка, и кто-то отвечает.

– Алло. Все в порядке. Я взял, Тэм.

Тупица Сидни. Должно быть, она принимает ванну или что-то в этом роде. Вот досада! Я не произношу ни слова.

– Алло. Кто это? Говорить будем? – агрессивно допытывается он. – Кто это, черт возьми? Отвечай, козел.

Наверное, с моего конца до него доносится гул движущегося транспорта.

– Послушай, урод, никогда больше не смей звонить на этот номер. Ты меня слышал?

Все. Отключился. К счастью, у меня настроен антиопределитель, так что ее телефон не отобразил мой номер. Сид повел себя как ревнивый поклонник, хотя сама Тэмми говорила, что они просто тусуются вместе, и никакой он ей не парень. Наверное, у парня иное мнение на сей счет.

Звонит телефон. Я проверяю номер входящего вызова. Это мобильник Морти. Он редко носит его с собой. Отвечаю.

– Где тебя черти носили? – встревожено начинает он.

– Здравствуйте, мистер Мортимер.

– Ты сейчас где?

– На Стрэнде. А что?

– Джин хочет тебя видеть. Ты что-то натворил? Чем-то расстроил его?

– Нет, – отвечаю я. Ничего, о чем бы он знал.

– Тем не менее он хочет с тобой встретиться. И немедленно.

– Да? – Даже любопытно.

– Приезжай в «Лавленд».

– Это номер Барри Уайта, Морт?

– Не можешь ты оставаться серьезным. У тебя двадцать минут.

Конец связи. Очевидно, у них с Джином был тяжелый день. Носились, наверное, по городу в поисках отгадки трагической гибели дорогого Джимми. Еще минуту назад я был на седьмом небе: наклевывается покупатель на эти «волшебные пилюли», и Тэмми, возможно, согласится вернуться, чтобы раз и навсегда довести до конца нашу любовную связь. А минуту спустя – бац! – нагоняй от Сидни – бац! – нагоняй от Морти – и мое мировоззрение перевернуто с ног на голову. Я останавливаю такси и плюхаюсь на заднее сиденье.