Сломанные каблуки, или Миссис Совершенство
Шрифт:
Мне нравилась моя независимость.
Нравился свободный график.
Нравилось, что надо мной нет боссов.
— Вопросов нет. — Я закрыла глаза и задумалась о будущем, а не о прошлом. — Я… благодарна, что ты потратила на меня время. Думаю, я могла бы принести пользу вашей фирме.
В телефонной трубке вновь воцарилось молчание. Я буквально ощущала, как Марта обдумывала и взвешивала мои слова. Будет ли Тэйлор хорошим сотрудником? Сможет ли поладить с другими? Внесет ли свою
Мне отчаянно хотелось заполнить тишину, ляпнуть что-нибудь глупое, например: «Хоть мы и не подруги, я смогу об этом позабыть и вести себя как подобает профессионалу». Хотелось убедить Марту, что я вовсе не такая звезда, какой кажусь, хотелось признаться, что даже если у нас бывали трения, то это моя проблема, а не ее. Но я ничего не сказала. Я уже призналась, что мне нужна работа, и отнюдь не желала навязываться.
— Тэйлор, я помню, что речь шла о конце ноября, но Сьюзен вынуждена уйти раньше. Если я тебя возьму, когда ты сможешь приступить?
— В понедельник… — А потом я вспомнила про дежурства на школьном дворе и в столовой, про чтения… — Ну, если я смогу время от времени убегать в школу. Я, разумеется, сокращу количество дежурств, но не смогу бросить все. Я председатель аукционного комитета…
— Знаю. — Марта говорила почти добродушно. — И не требую, чтобы ты бросила все. Тебе, видимо, придется работать в школе меньше, иначе можно с ума сойти, но я не против дежурств. Сьюзен тоже помогает учителям.
Мы обе замолчали. А потом до меня дошло.
— Так ты меня берешь? — уточнила я.
— Да.
— Правда?
Она засмеялась. Низкий, гортанный смех, который подходит к ее камуфляжным брюкам и байкерским ботинкам.
— А ты этого хочешь?
— Да.
— Прекрасно. Считай, что место за тобой. Даю тебе несколько дней на то, чтобы привести в порядок свои дела. Жду на рабочем месте в четверг, в девять.
— Можно в девять пятнадцать? — нервно спросила я. — Тори не пустят в сад раньше девяти, и понадобится еще несколько минут, чтобы доехать до офиса…
— Договорились. Дети важнее всего.
На глаза вдруг навернулись слезы.
— Спасибо.
— Увидимся в четверг.
— Да. Спасибо еще раз.
— Береги себя, Тэйлор.
Я быстро повесила трубку, чтобы Марта не догадалась, как она меня растрогала. Я так долго была ее врагом, а теперь не могла даже понять, что чувствую.
Я унижена? Благодарна?
И то и другое?
В дверь позвонили. Я открыла и увидела на пороге Пэтти.
— Привет. — Она неуверенно улыбнулась и заправила за ухо прядь. — Можно войти?
За все те годы, что мы дружим, она еще ни разу не спрашивала разрешения.
— Конечно. — Я распахнула дверь и жестом
— Хорошо.
На ней было длинное пальто, но она не спешила его снимать.
— Чаю? Или могу сварить кофе.
— Нет, спасибо. — Пэтти нахмурилась, сдвигая темные брови. — Тэйлор… — Голос у нее оборвался, на лбу залегла складка.
Я ждала, пока подруга подберет слова.
— Мне больно, — наконец сумела выговорить она. — Больно, что ты не пришла ко мне и ничего не рассказала. Дон тоже обижен. Натан не сказал ему ни слова, а они с Доном дружат двадцать лет. Мы думали, вы наши друзья, лучшие друзья…
— Натан подал просьбу о раздельном проживании. — Мне не хотелось об этом говорить, но в то же время я была не в состоянии выслушивать нотации. Может быть, даже не нотации, а порицание, но я чувствовала себя настолько скверно, не выдержала бы критики. — И у нас не только семейные проблемы. Мы разорены. До предела. Мы потеряли все, включая дом… — Я глотнула воздуха и молилась, чтобы не разрыдаться. — Я не говорила тебе, потому что… я… я…
Она была так ошеломлена, что мне захотелось обнять Пэтти и утешить.
— Пэтти, я не знала, как вам сказать. Я хотела. Но не знала как… — Мои глаза увлажнились, и я сильно прикусила губу. — Я боялась, что все эти ужасы сбудутся, если заговорить о них вслух…
— Поверить не могу, — ответила Пэтти, глядя на меня глазами орехового цвета. Она внезапно показалась мне такой юной. Шестнадцать-семнадцать лет. — Вы с Натаном — идеальная пара. Вы обожаете друг друга…
Мне тоже так казалось.
— Может быть, ему просто нужно время, — с готовностью добавила Пэтти. — Или он хочет побыть один…
Я кивнула и нервно передернула плечами:
— Надеюсь.
— И что ты собираешься делать? Моника говорит, ты должна переехать до двадцать девятого ноября.
— Откуда она знает?
Глаза у Пэтти полезли на лоб.
— То есть?
Сердце у меня бешено заколотилось, ноги стали ватными.
— Откуда ей известно, к какому числу я должна выехать? Я никому не говорила…
— Ты ведь знаешь?..
Мое сердце как будто превратилось в кусок льда. Я замерла.
— Что знаю?..
В глазах Пэтти стояли слезы, она молча смотрела на меня.
— Только не говори… — Я схватилась за перила. — Только не говори, что она знает покупателя. Не говори…
— Моника и Дуг покупают твой дом, — негромко произнесла Пэтти. — Она все нам рассказала, когда ты ушла. Твой дом ей всегда нравился. Когда Дуг услышал, что ты его продаешь — видимо, кто-то из брокеров проболтался, — они тут же предложили требуемую сумму.