Сломай мой страх
Шрифт:
Сразу заметил, что у Ёжика фетиш — ладонь мне к лицу прикладывать, в глазах что-то рассматривая. До безумия откровенный жест. Даже меня, сухаря, пробирает. И в этот момент она такая открытая и ранимая, что хочется спрятать от всего мира. Что, собственно, я уже сделал.
Переодеваюсь в шорты и майку и выхожу из комнаты, бросая последний взгляд на Леру. Сопит. Точно, не жаворонок ни разу.
Лера
— Лера,
Вот же. Даже не дергаюсь, открывая глаза. На подсознательном уровне доверяю, не ощущая дискомфорта.
— Уже вернулся? — пытаюсь найти часы в пока еще малообследованной комнате.
Ого! Начало одиннадцатого. Хорошо поспала. Хотя, почему бы не отдохнуть в воскресенье, в отпускное воскресенье?!
Ловлю момент, как говорится.
— Совершенно верно, — ухмыляется довольный чем-то Майский. — Пошли завтракать.
Он успел повторно принять душ, а я даже не слышала, когда пришел. В одном полотенце, что повязано на бедрах, такой фактурный, большой, красивый. А теперь еще, кажется, и мой.
Опять зависаю на татуировке, что опоясывает плечо. Еще один паззл, без которого Игнат не был бы Игнатом. Он весь состоит вот из таких, присущих именно ему особенностей: притягательного аромата, совершенного тела, основательности, надежности, прямолинейности, доминантности, заботы, редких улыбок, желания постоянно касаться меня и даже татушки.
— Лера, я сейчас передумаю одеваться и, наоборот, составлю тебе компанию в кровати. — ворчит объект моего пристального внимания, демонстративно скидывая полотенце.
О Боже, он снова возбужден!
Как так можно?
— Уже встаю! — моментально подрываюсь с кровати и чуть не падаю, запутавшись в одеяле. Майский реагирует молниеносно. Подхватывает до того, как встречаюсь с полом.
— Ты чего? — прижимает ближе. — Я же пошутил.
— Не знала, что умеешь! — фырчу ему в грудь, недовольная собой.
— Мало кто знает. — присаживается на кровать, так и держа меня на руках. — Как ты себя чувствуешь?
— Нормально, — не понимаю сути вопроса, оттого хмурюсь.
— Ничего не болит?
Ох, ты ж!
Внимание к деталям, что он проявляет, иногда очень сильно поражает.
— Ты про ТАМ? — указываю глазами на низ живота.
— Ага, — смеется, стискивая меня, как котенка, в объятиях, — … про там.
— Тянет и немного болит.
Ёрзаю, пытаясь оценить внутренних дискомфорт и подтянуть повыше одеяло. Спать голой — тот еще квест.
— Нуу… я думаю, это нормально. Да ведь?
Сам напросился. Вот пусть и отвечает.
Опыт-то… ого-го!
Не то, что у некоторых… меня.
А кого еще вопросами доставать?
Пра-а-авильно!
Только Майского.
— Может,
— Хорошая идея. — киваю и, сдвинув брови, смотрю в серо-зеленые глаза. — Нужно же что-то с противозачаточными средствами еще решить. Выбрать подходящие. А то, кто-то про презервативы ни разу пока не вспомнил.
— До вчерашнего вечера они мне не требовались. — Игнат становится таким же серьезным, прищуриваясь в ответ. — У моей бывшей любовницы бесплодие.
– Вот! Правильно! — спрыгиваю с мужских коленей, даря улыбку акулы.
Информацию о других женщинах просто игнорирую. Неужели не понимает, что мне это слышать неприятно?
Хотя… Это же Майский. Он не модничает и не кокетничает, набивая цену, рубит как есть, и не важно кто перед ним.
Ну, значит, как говорится, буду крыть той же мастью.
— Еще надо анализы сдать.
— Какие анализы? — кое-кто явно не успевает за моей мыслью.
— О, так ПЦР. — киваю как бы сама себе и направляюсь от него подальше. — А вдруг зараза какая? Я же не знаю, где ты и с кем. Мало ли.
— Лера! Ты… Мля! — перехватывает до того, как шмыгаю в ванную и закрываюсь на защелку. — Прости.
Впечатывает в себя, не позволяя дернуться, и шумно втягивает воздух, уткнувшись в макушку.
— Ступил… Я, правда, не хотел обидеть, Ёжик… Отвык, что могу кого-то задеть. Да и пофиг на это раньше было.
— А теперь? — голову не поднимаю, но обнимаю в ответ.
Оба хороши.
Взрослые люди, а задирать друг друга стали, как дети малые.
— А теперь у меня есть ты. И я не желаю повторения вчерашнего.
— Сама виновата. — вздыхаю, совершенно расслабляясь в таких надежных руках. — Надумала, не удостоверившись.
— А я повод дал, — хмыкает в ответ, — не единожды.
— И то верно.
— Простишь? — приподнимает подбородок, наклоняясь к губам с совершенно определенной целью, но останавливается в паре сантиметров, позволяя сделать выбор самостоятельно.
— Угу, — киваю и двигаюсь навстречу.
Минута, две, пять… Не важно…
Всё растворяется и становится второстепенным и незначительным.
Есть Он. Я.
Наш поцелуй.
И больше ничего.
— А на счет анализов ты совершенно права. — выдает Майский, разорвав поцелуй. — Сделай, чтобы быть спокойной и уверенной, что все в порядке.
Глава 15
Минут через пятнадцать, что требуются мне на принятие душа и одевание, спускаемся на первый этаж. Ладонь уже по привычке утопает в широкой руке Игната. А в душе зарождается чувство комфорта и уюта.