Сломленный принц

Уатт Эрин

Мир вокруг меня резко замирает.

Дверь распахивается. Прелестное личико Эллы смотрит прямо на меня. Я наблюдаю, как выражение радости на нем сменяется полным шоком.

– Рид!

Я сижу словно парализованный, но мозг работает в усиленном режиме, пытаясь вычислить, когда мы с Брук были вместе в последний раз. День святого Патрика. Мы с Гидом тусовались у бассейна. Он напился. Я напился. Гид был сильно расстроен чем-то. То ли из-за папы, то ли из-за Сав, то ли из-за Дины, а может быть, из-за Стива.

Мне так и не удалось понять.

Хихиканье Брук доносится как будто издалека. Я смотрю на Эллу, но не вижу ее. Мне нужно сказать хоть что-то, но я молчу, охваченный паникой, лихорадочными размышлениями.

День святого Патрика… Я, запинаясь, поднялся наверх, провалился в сон, а проснулся оттого, что чей-то горячий влажный рот сосал мой член. Это точно была не Эбби – на тот момент я уже расстался с ней, и к тому же она никогда не стала бы прокрадываться ко мне в спальню. Однако зачем отказываться от халявного минета?

Элла открывает рот и что-то говорит. Но я не слышу ни слова. Меня закрутило в вихре из чувства вины и ненависти к самому себе, и я никак не могу вырваться оттуда. Поэтому просто смотрю на нее, на мою девушку, самую красивую девушку в мире. Я не могу оторвать глаз от золотых волос, огромных голубых глаз, которые умоляют меня объясниться.

«Скажи хоть что-нибудь», – мысленно приказываю я себе.

Но губы не двигаются. Ощутив холодное прикосновение к своей шее, я вздрагиваю.

Скажи что-нибудь, черт возьми! Не позволяй ей уйти…

Слишком поздно. Элла вылетает из комнаты.

Громкий хлопок двери выводит меня из ступора. Но не полностью. Я до сих пор не могу пошевелиться. Даже дышать удается с трудом.

День святого Патрика… Это было больше шести месяцев назад… Я не слишком понимаю в сроках беременности, но Брук явно лжет. Этого не может быть.

Не… может… быть.

Не может быть, чтобы ребенок был моим.

Я соскакиваю с кровати, не обращая внимания на то, как сильно трясутся руки, и бросаюсь к двери.

– Серьезно? – раздается довольный голос Брук. – Побежишь за ней? И как ты объяснишь ей все это, сладкий?

Охваченный яростью, я резко разворачиваюсь к ней.

– Клянусь богом, женщина, если ты не уберешься из моей комнаты ко всем чертям, я сам вышвырну тебя отсюда.

Папа всегда говорил, что мужчина, поднявший руку на женщину, опускается ниже некуда. И я никогда не ударил ни одну женщину. У меня и желания такого не возникало до тех пор, пока я не познакомился с Брук Дэвидсон.

Она не обращает никакого внимания на мою угрозу и продолжает дразнить, высказывая вслух все мои страхи.

– Что ты ей наврешь? Что ни разу и пальцем меня не тронул? Что никогда не хотел меня? Интересно, как поступит твоя девушка, когда узнает, что ты трахал подружку своего папочки? Думаешь, после этого ты будешь ей нужен?

Я смотрю в пустой дверной проем. Из комнаты Эллы раздаются приглушенные звуки. Мне хочется пулей промчаться через коридор к ней, но я не могу. Потому что Брук все еще здесь, в этом доме. Что если она выбежит отсюда голышом и объявит, что беременна от меня? Как я объясню это Элле? Как заставлю ее поверить мне? Сначала нужно избавиться от Брук и только потом идти к Элле.

– Выметайся, – я выплескиваю на Брук все свое раздражение.

– А ты не хочешь узнать пол ребеночка?

– Нет. Не хочу.

Я всматриваюсь в ее стройное обнаженное тело и вижу, что живот чуть-чуть выдается. К горлу подступает тошнота. Брук никогда бы не позволила себе поправиться даже на миллиграмм, внешность – единственное ее оружие. Значит, стерва не соврала, она действительно беременна.

Но ребенок не от меня.

Возможно, отца, но, черт, точно не мой.

Я рывком распахиваю дверь и выбегаю из комнаты.

– Элла!

Не знаю, что буду говорить ей, но это все же лучше, чем молчать. Я до сих проклинаю себя, что сидел как парализованный. Боже, какой я кретин!

Я останавливаюсь у двери в спальню Эллы. Там никого. И вдруг слышу низкое урчание заведенного мотора спорткара. Охваченный паникой, я несусь вниз по лестнице, а за моей спиной раздается гоготанье Брук, похожее на хохот хэллоуинской ведьмы.

Я бросаюсь к парадной двери, забыв, что она закрыта, а когда мне удается ее открыть, Эллы уже и след простыл. Она, наверное, неслась отсюда на всех парах. Вот дерьмо!

Каменный пол под ногами заставляет вспомнить, что на мне лишь джинсы. Развернувшись, я возвращаюсь в дом и поднимаюсь по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки, но мне приходится резко затормозить, потому что передо мной вдруг появляется Брук.

– У тебя ничего не выйдет, это не мой ребенок, – рычу я. Если бы это было не так, Брук уже давно разыграла бы свой козырь, а не ждала сегодняшнего дня. – Сомневаюсь, что он и отца, иначе ты бы не оголялась передо мной как дешевая шлюха.

– Я решаю, чей он, а не ты, – холодным тоном отвечает она.

– И где доказательства?

– Мне не нужны доказательства. Мое слово против твоего, а когда будут готовы тесты на подтверждение отцовства, на моем пальчике уже будет красоваться кольцо.

– Удачи тебе.

Она хватает меня за руку, когда я пытаюсь обойти ее.

– Мне не нужна удача. У меня есть ты.

– Нет. И я никогда не был твоим, – я стряхиваю с себя ее руку. – Я ухожу искать Эллу. Оставайся здесь столько, сколько хочешь, Брук. Мне надоело играть в твои игры.

Ее ледяной голос останавливает меня у двери моей комнаты.