Словацкие сказки. Книга 1
Шрифт:
— Для кого ты все это настряпала?
— Для себя, — отвечает девушка.
— А для кого стол накрыла?
— Для себя, — говорит.
Еще больше опечалился красивый мальчик, даже слезы показались в серых глазах.
— А для кого постель постелила?
— Для себя, — в третий раз ответила мельничихина дочь.
Залился тут мальчик горькими слезами и исчез, ломая руки.
Утром мельничихина дочь рассказала хозяину, как было дело. Но как горевал мальчик, слушая ее ответы, утаила.
И за то, что переночевала она в той комнате одну ночь,
На следующую ночь собралась туда средняя сестра. Старшая научила ее, что делать, да как отвечать. Так она и поступила. Пошла к хозяину, хозяин ей позволил набрать крупы, гороха, масла, соли, дров.
Зажгла она восковую свечу, разложила огонь, накрыла стол, постелила постель и стала ждать. Появился мальчик, спрашивает: «Для кого стряпаешь, для кого стол накрыла, для кого постель постелила?» — она отвечает:
— Для себя, для себя, для себя!
Мальчик, как и давеча, горько заплакал, заломил руки и пропал. Утром она все рассказала хозяину, лишь о том, что мальчик заплакал, умолчала.
И хозяин отсчитал ей обещанные триста золотых. На третий день говорит самая младшая сестра:
— Ах, сестры мои, коли вам повезло и принесли вы по триста золотых, пойду-ка и я счастья попытаю.
Да и мать, увидав, что со старшими дочерьми ничего худого не случилось, разрешила и младшей, своей любимице, к богачу идти, хотя теперь они уж не в такой нужде жили.
Младшая, как и сестрицы, попросила у хозяина продуктов, взяла с собой еды, зажгла восковую свечку и поздним вечером отправилась в таинственную комнату. Разложила огонь в очаге, поставила горшки, собрала на стол, разобрала постель и в страхе и надежде стала ждать, когда наступит полночь.
Пробило двенадцать. И тут же в светлице послышался шум и плач. Испугалась мельничихина дочь, шарит глазами по углам, но в комнате пусто, как на ладошке, только шум стоит и плач слышен. Вдруг шум и плач оборвались, перед ней появился красивый юноша и приветливо так спрашивает:
— Для кого ты варишь?
Посмотрела на него девушка и ответила:
— Для себя, но если хочешь отведать, так буду рада.
Прояснился взгляд у юноши. Он следующий вопрос задает:
— А для кого стол накрыла?
— Для себя накрыла, но если пожелаешь присесть, то и для тебя, — сказала и лицо юноши озарилось улыбкой.
— А кому постель постлала?
— Себе, но если захочешь, ложись и спи.
Тут юноша совсем повеселел, в ладоши захлопал и говорит:
— Ах, как же хорошо, что ты меня не забыла! Но ты не уходи, подожди еще немножко. Я пойду со своими благодетелями прощусь. Ведь они обо мне все это время заботились.
Повеяло тут теплым ветерком и посреди светлицы разверзлась глубокая пропасть. И мальчик стал медленно в нее опускаться. Мельничихина дочка ухватилась за край его одежды и последовала следом за ним. И вдруг перед их глазами открылся неведомый мир. Справа текла золотая река, слева сверкали золотые горы, а посредине раскинулись прекрасные зеленые луга, покрытые тысячами цветов.
Юноша шагал по тропинке, а девушка следом за ним, на цыпочках, чтоб он ее не услышал.
Шли они, шли, и добрались, наконец, до серебряного леса. Только вошли в лес, выбежали разные зверушки, обступили юношу, прыгают, скачут, а он их одного за другим ласково так гладит.
Мельничихина дочь отломила ветку с дерева и завернула в платочек. На память.
Зашагали они дальше, к другому лесу. Золотому. Подошли поближе, оттуда вылетели стаи пташек, щебечут, вокруг юноши порхают, на плечи, на голову ему садятся. А он их ласково гладит.
Мельничихина дочка опять отломила веточку и завернула в платочек, подумала:
— Неизвестно еще, поверят ли сестры моему рассказу, где я была, да что видела.
Простился прекрасный юноша со всеми зверушками и птичками и двинулся в обратный путь, по той же тропинке, а девушка потихоньку за ним следом. У входа она опять ухватилась за край его одежды и поднялась в ту же самую светлицу.
— Вот и я, — сказал юноша, — сейчас и поужинать можно.
Девушка поставила на стол всё, что наварила, они сели и с аппетитом поели. После ужина юноша говорит:
— А сейчас надо спать ложиться.
Легли они в красивую постель, а мельничихина дочка положила между ним и собой серебряную и золотую ветки. И вскоре тихий сон смежил их веки. На следующий день солнце уже стояло высоко в небе, а мельничихина дочь у хозяина все не объявляется. Не терпится хозяину узнать, что да как, но он ждет. А от девушки никаких вестей. «Уж не стряслось ли с ней чего? — подумал богач и пошел поглядеть. А двери-то заперты.
Приказал хозяин двери выломать.
И видит: спит в постели его пропавший мальчик, а рядом смелая девочка! Отец на радостях приказал готовить большой праздник и всю округу в гости звать. «Приходите, мол, разделить мою радость».
Но сын, увидал рядом с собой ветки и, удивившись, спросил у девушки:
— Ты со мной внизу побывала? Коли ты мне так верна, знай — ты меня освободила. А эти ветки станут двумя замками!
Взял он веточки и одну за другой выкинул из окна. И тут же поднялись два больших замка, один золотой, другой серебряный.
Стали в них мельничихина младшая дочь и молодой красавец жить и до сих пор живут, коли, конечно, не померли.
Золотая пряха
Далеко, далеко, где-то за Красным морем жил молодой господин. Стал он в разум входить, да и годами подоспел и надумал пойти по белу свету поискать себе невесту, чтобы и хозяйкой была и собой хороша. Ладно. Как задумал, так и сделал.