Слово Варяга
Шрифт:
– Я с ней недолго возился, – признался Антон, взмахнув свободной рукой, – она как-то быстро сдалась. В общем, не получилось того, что ожидал, как-то вяленько все вышло, – почти пожаловался он.
Чертанов отвернулся. Некоторое время он смотрел на молчаливые деревья, застывшие будто в почетном карауле над умершей, потом спросил:
– Значит, чем больше кричит и боится жертва, тем большее сексуальное удовольствие ты испытываешь, так, что ли?
Чертанов резко обернулся. Ему хотелось увидеть глаза маньяка, чтобы удостовериться в собственных
– Все верно, так оно и есть… Вы это тонко чувствуете. Не зная вас, я бы подумал, что вы тоже имеете склонность…
Оперативник, стоявший рядом, зло прикрикнул:
– Попридержи язык!
– А я что? Я ничего, – пожал плечами Антон. – Как-то само вырвалось. Вы бы убрали ее, что ли, – хмуро попросил он, – а то лежит тут как неприкаянная!
– Убрали, говоришь?! – нахмурился Чертанов. Он подошел к трупу девушки и аккуратно откинул с ее лица простыню. – А ты смотри на нее! Запоминай! Мне хочется, чтобы ты сдох от ночных кошмаров, тварь!
Антон отвернулся:
– Я вам больше ничего не скажу! Так обращаться не положено. Я сообщу вашему начальству о том, как вы себя ведете на следственном эксперименте!
Этого своего состояния Чертанов всегда опасался. Блокиратор, который находился внутри его и умело сдерживал от разного рода безрассудств, вдруг неожиданно разлетелся на мелкие куски. И, конечно же, восстановлению не подлежал. Внешне ничего не изменилось, не дрогнула даже бровь, но он стал совершенно другим человеком.
Техник-криминалист продолжал снимать место преступления. Чертанов невольно отступил и угодил в кадр. Возможно, изменения в его внешности отметила лишь беспристрастная аппаратура.
– Лапин, отцепи ему браслет, – спокойным тоном приказал Чертанов.
– Товарищ майор, не положено, – возразил парень.
– Отцепи, я сказал, – слегка повысил голос Чертанов.
В этот момент спорить с майором было небезопасно.
– Как скажете, товарищ майор, – пожав плечами, невесело буркнул парень. Достав ключ, он отомкнул наручники.
Антон, пятясь от наседающего Чертанова, сделал шаг, потом другой и оказался на краю ямы.
– Вы чего надумали? – со страхом произнес он.
– Ложись! – прошипел Чертанов, свирепея.
– О чем вы?
– В яму ложись, падаль! Я тебя сейчас живым закопаю! – уверенно наступал на него Чертанов. – Ты же хочешь, наверное, знать, что чувствовали эти невинные девочки перед своей смертью?! Так ты сейчас узнаешь это!
Он рванул Антона за отворот пиджака и услышал, как затрещала материя.
– Нет!.. Нет!.. – испуганно сопротивлялся Антон.
А Чертанов, будто не замечая сопротивления, тащил его к яме.
– Лопату дайте! – в ярости крикнул он стоявшему рядом сержанту с лопатой. – Я сам закопаю эту тварь! Отойдите все!
Сбив Антона с ног, он ткнул его лицом в землю, не давая подняться.
– Михаил, – вдруг услышал Чертанов за спиной спокойный голос.
Обернувшись,
– Ну, чего тебе? – недовольно буркнул Чертанов, ослабляя хватку.
Антон сел. Не без удовольствия Михаил отметил, что его лоб и щеки перепачканы в земле.
– Можно тебя на минутку?
– Хм… Ну давай отойдем, – согласился Чертанов.
Балашин, повернувшись к технику-криминалисту, продолжавшему стоять с видеокамерой в руках, сказал:
– Степаныч, ты там сотри… Ну, сам понимаешь, о чем я.
– Сделаю, товарищ майор, – охотно отозвался парень, перематывая кассету назад.
Глыбообразный оперативник, не дожидаясь команды, ухватил за шиворот арестованного:
– Чего пялишься? Руку давай!
И когда Антон протянул руку, уверенно защелкнул на его кисти наручники. Теперь они вновь «братья навек».
Чертанов с Балашиным далеко не пошли. Опершись о ствол дерева, неспешно завели разговор. Как ни странно, но Михаил сразу успокоился. Гнев, еще минуту назад распиравший его, сжался до размеров пульсирующей точки. Следовало еще немного обождать, и все пройдет. Только профессионализм, и ничего больше. Эмоции плохой помощник, их вообще следует приберечь. Здоровья не хватит так остро реагировать на каждый труп.
Чертанов глубоко вздохнул и медленно, задерживая дыхание, выдохнул через нос.
– Чего ты хотел сказать? – спросил Чертанов, отвернувшись.
На Кирилла он не смотрел. Совсем не потому, что испытывал к нему какую-то враждебность, наоборот, он очень симпатизировал ему. Но сейчас не тот случай, чтобы встречаться глазами. Чертанов знал, что взгляд у него в эту минуту был особенно жестким, и ему не хотелось, чтобы Балашин принял бы это на свой счет.
– Ну чего ты раскипятился-то? – добродушно спросил Кирилл.
Чертанов уже овладел собой. Повернувшись, он спросил:
– А по-твоему, для этого нет оснований?
– Основания-то, конечно, имеются, – задумчиво протянул Кирилл, – но только по всему этому делу имеются и большие сомнения.
Чертанов насторожился:
– Что-то я тебя не совсем понимаю. Что ты имеешь в виду?
– Пока ты воевал с этим… так сказать, маньяком. Я еще раз аккуратно осмотрел место преступления.
– И что же ты там обнаружил?
– А вот ты послушай… Даже странно, что я не заметил это с первого взгляда. Есть и еще одни следы, побольше. Так что могу сказать тебе совершенно авторитетно, в этом преступлении замешан еще один человек.