Сложные отношения
Шрифт:
— Как это мило с вашей стороны, — ответила она, смягчившись.
Когда вернулся Фэншоу и оба джентльмена отвесили ей элегантные поклоны, намереваясь уйти, леди Мерион отослала их, со смехом заявив:
— Идите-идите. Уверена, вы сумеете придумать более интересный способ провести сегодняшний вечер.
Доротея находилась в дальнем конце бального зала, когда к ней подошел мистер Эдвард Бьюкенен. Она принудила себя улыбнуться, когда он склонился над ее ручкой.
— Моя дорогая мисс Дэрент! Какой приятный сюрприз! К сожалению, я не танцую. Но не хотите ли прогуляться со мной по комнате?
Стоящий рядом с ней Ферди испуганно выпучил глаза. Доротея же ответила
— Увы, нет, мистер Бьюкенен. Видите ли, моя танцевальная карта заполнена до предела.
— Вот как? — искренне удивился тот.
К счастью, в этот момент появился молодой лорд Дэвидсон, с которым Доротея должна была танцевать котильон. Кивнув мистеру Бьюкенену, она взяла лорда Дэвидсона под руку и удалилась.
Ферди уставился на странного мистера Бьюкенена, а тот, почувствовав на себе его пристальный взгляд, слегка покраснел.
— Я — знакомый одного ее знакомого, знаете ли. Из деревни. Осмелюсь заметить, мисс Дэрент не помешали бы несколько советов о том, как освоиться в Лондоне. Она ужасно неопытная, а вокруг негодяи так и вьются, понимаете ли. Но теперь я здесь, и уж присмотрю за ней, можете быть уверены.
— Вот как? — произнес элегантный Ферди Ачесон-Смит самым ледяным тоном. Едва заметно кивнув, он зашагал прочь.
Глава 5
После вальса с Доротеей Хейзелмер, ощущая на себе любопытные взгляды окружающих, потанцевал еще с тремя другими дебютантками сезона. Две из них были бриллиантами чистейшей воды, но обеим недоставало задора и остроумия Доротеи, чтобы заинтересовать его. Традицией бала запрещалось танцевать второй вальс с той же партнершей, поэтому, чувствуя привычное приближение скуки, он отправился на поиски Фэншоу. Заслышав звуки второго и последнего за вечер вальса, он быстро обвел глазами танцующих и увидел Доротею в объятиях лорда Роберта Маркэма. Маркиз понял, что пришло время уходить. Заметив своего друга в собравшейся у дверей группе, он поспешил к нему, и вместе они поехали в клуб «Уайтс».
После полуночи приятели шагали домой по опустевшим городским улицам. В клубе они играли в фараон [14] , и Хейзелмер взял банк, обогатившись на пять сотен гиней. Однако мысли его крутились вовсе не вокруг везения, обычно сопутствующего ему за карточным столом. Он думал о том, улыбнется ли ему фортуна в отношениях с одной известной зеленоглазой дамой. Фэншоу тем временем гадал, какое из многочисленных достоинств Сесилии Дэрент делает ее особенно привлекательной в его глазах. Они пересекли Пикадилли и теперь в необременительном молчании направлялись к Бонд-стрит.
14
Фараон — карточная игра.
Наконец, Хейзелмер произнес:
— Что ж, мисс Дэрент, похоже, заставила смолкнуть сплетни.
Фэншоу бросил на приятеля косой взгляд из-под ресниц:
— Ты в самом деле намерен ее заполучить?
Хейзелмер притормозил, и на мгновение его ореховые глаза встретились со взглядом карих глаз. Он рассмеялся:
— Это так очевидно?
— Честно говоря, да.
— Мне кажется, жизненно необходимо играть по правилам. Сейчас начало сезона, и мой интерес недолго будет оставаться тайной.
— Да, ты прав. Нам действительно нужно придерживаться правил.
— Нам? — От внимания Хейзелмера не укрылся тот факт, что его приятель заинтересовался Сесилией Дэрент. — Тогда на постоялом дворе я просто шутки ради упомянул, что у мисс Дэрент есть сестра.
— Да знаю я! Но она чертовски привлекательная особа. Не такая, как твоя Доротея, но все же.
— О,
— Боже, да! Перво-наперво она поинтересовалась, как мне удалось уговорить графиню Ливен дать ей разрешение на вальс, а затем пристала с расспросами, зачем я ее пригласил.
Позабавленный полученным подтверждением того, что пристрастие к подобного рода допросам — это семейная черта Дэрентов, Хейзелмер поинтересовался:
— И что ты ответил?
— Что всему виной ее прекрасные глаза, конечно!
— А она рассмеялась в ответ?
— Именно. Она восхитительно смеется. — Помолчав мгновение, Фэншоу продолжил: — Знаешь, Марк, я никак не возьму в толк, зачем эти матроны делают из своих дочерей жеманных дурочек, не способных сказать и пары умных слов. А потом сами же удивляются, отчего это нам чертовски скучно. Возьмем хотя бы девицу Тремлетт! Дьявольски привлекательная особа, но стоит ей открыть рот, как я готов спасаться бегством. Теперь посмотрим на нашу братию. Помимо нас с тобой есть еще Питерборо и Маркэм, Элвенли, Харкот, Бэссингтон, Эйлсэм, Уолсингэм, Десборо… и много кто еще! Я назвал только джентльменов нашего круга, не говоря уже о тех, кто помоложе. Все мы имеем независимый доход, а также либо титул, либо хорошие связи, и всем нам рано или поздно придется жениться. Нам уже за тридцать, но мы до сих пор одиноки, а все почему? Потому что в обществе полно пустоголовых девушек!
— Именно поэтому, — подытожил Хейзелмер, беря под руку своего не на шутку разошедшегося друга, чтобы тот не угодил прямо в заграждение на Ганновер-сквер, — мы станем прилежно посещать все светские приемы сезона.
— Великий боже! — вскричал Фэншоу, поняв, к чему клонит его друг. — Думаешь, все станут охотиться на сестер Дэрент?
— Ты же сам только что сказал, что множество высокородных джентльменов сейчас заняты поиском подходящей невесты, а сестры Дэрент могут удовлетворить даже самый взыскательный вкус. Мы с тобой, дорогой друг, просто всех опередили. Я буду очень удивлен, если они не попытаются как можно скорее исправить положение. И Маркэм, как мне кажется, уже взялся за дело.
— Да, я это тоже заметил. И Уолсингэм от него не отстает.
— Говорю тебе, завтра вечером все слетятся, как воронье. Так что нам обоим придется очень потрудиться — если, конечно, у тебя серьезные намерения насчет мисс Сесилии.
Дойдя до угла на Кэвендиш-сквер, они остановились.
— А что у нас завтра? — сонно поинтересовался Фэншоу.
— Прием у Бедлингтонов. Почему бы нам не поужинать вместе, а потом и отправимся?
— Отличная идея. — Фэншоу зевнул. — До скорого. — Кивнув и махнув рукой на прощание, он побрел в свои комнаты на Уитмор-стрит, а Хейзелмер подошел к своему дому.
Открыв дверь ключом, он сразу направился наверх, где его поприветствовал камердинер, носящий сложнопроизносимое имя Мургатройд. Как ни старался, Хейзелмер не сумел убедить Мургатройда, щеголеватого и подчеркнуто высокомерного малого, что не нужно ждать его возвращения, потому что он, Хейзелмер, вполне способен сам лечь спать. Тонкими намеками Мургатройд дал ему понять, что беспокоится не о нем самом, а о его одежде, и Хейзелмер капитулировал.
Вслушиваясь в звук удаляющихся по коридору шагов, Хейзелмер задул свечу и, закинув руки за голову, с наслаждением потянулся, улыбаясь при мысли о зеленых глазах. По дороге домой Тони высказал вслух те же соображения, что приходили в голову ему самому. За благосклонность сестер Дэрент развернется жесткая борьба, которую будут вести очень опытные игроки. При нынешнем положении дел Хейзелмер был вовсе не уверен, что ему удастся завоевать сердце Доротеи.