Случай из практики
Шрифт:
Какое наслаждение я испытала, сняв кошмарное платье с ворохом накрахмаленных нижних юбок и переодевшись в предусмотрительно захваченный из дома привычный наряд, словами не передать!
Впрочем, выражение лица Эвины Лиссель в тот момент, когда она увидела меня в моем, так сказать, природном облике, тоже можно назвать неописуемым.
– Вы?… - пролепетала она и села там же, где стояла. На ее счастье, позади как раз оказалось удобное кресло.
– Прошу прощения за маленький розыгрыш, - сказала я, усаживаясь напротив и привычно закидывая ногу на ногу.
– Я не хотела привлекать к себе излишнего внимания. Вы не будете возражать,
Эвина в ужасе помотала головой, что я приняла за знак согласия.
– Итак, арнайя Лиссель, могу сказать, что творящемуся в вашем замке нашлось объяснение, - сказала я, помолчав.
– На этом я считаю расследование законченным.
– Расследование?!
– Ах да.
– Я усмехнулась.
– Позвольте представиться еще раз. Независимый судебный маг Флоссия Нарен к вашим услугам.
– Судебный маг!… - Эвина явно готовилась потерять сознание.
– Ах, Рамея… Не ожидала от нее!
– Я просила Ее величество не упоминать моего имени и звания, - сказала я.
– Так что, арнайя Лиссель, вы хотите узнать о достигнутых результатах?
– Конечно!
– взяла себя в руки Эвина.
– Я слушаю вас.
– Для начала я хотела бы послушать вас, - жестко сказала я.
– Кое-что мне неясно, и это довольно существенная деталь.
– Но… что вы хотите узнать?
– опешила Эвина.
– Для начала вопрос: чем болела ваша дочь?
– Эйна?… - Эвина посмотрела на меня с недоумением.
– Она простудилась, очень сильно. То есть, все думали, что она простудилась… На самом деле это оказалась легочная гниль, и… и… - Она прикрыла глаза рукой.
– Вы хотите сказать, что ни один из приглашенных магов-медиков не распознал этой заразы и не смог спасти вашу дочь?
– опасным тоном произнесла я.
– Назовите мне их имена. Это дело подлежит рассмотрению Коллегией.
Так называемая "легочная гниль" легко маскировалась под обычную лихорадку, но без вмешательства мага-медика убивала вернее чумы. Недавно, правда, нашли способ лечения без применения магии, достаточно долгий и сложный, широкого распространения он пока не получил. Болезнь вызывали некие микроскопические существа, попадающие в организм человека, допустим, с не очень чистой водой, и поселяющиеся в легких. Размножались они с бешеной скоростью, так что даже дня промедления было достаточно, чтобы угробить пациента. И того болвана, что проглядел "легочную гниль", следовало четвертовать на центральной площади столицы в назидание всем остальным!
– Магов-медиков?
– удивилась Эвина.
– Но я их не приглашала. Наш семейный лекарь сказал, что это обычная простуда. Правда, когда Эйне стало хуже, я вызвала из города одного мага-медика, но…
– Но было уже поздно, - сказала я сквозь зубы. В особо запущенных случаях бессильна даже магия.
– Ясно. Тогда второй вопрос. Почему вы не подпустили к Эйне ее мужа?
– Я… Откуда вы знаете?
– возмутилась Эвина.
– Не хотите отвечать?
– прищурилась я.
– Спрошу иначе: как вам удалось выставить его из дома? Чем вы ему пригрозили? Вы знали, кто он такой?
– Да, я… - По лицу Эвины было видно, что она вот-вот сдастся. И она сдалась: - Да, я знала! Я все узнала про него, госпожа Нарен, все!!
– Ну так говорите, - велела я.
История была, как водится, проста до банальности. Герстайн, не будь дурак, назвался младшим сыном какого-то из северных князей, о которых в здешних местах почти
Не знаю, чем уж Герстайн так насолил Стальвии, но, подозреваю, он просто хотел отсидеться в тихом месте, пока страсти не улягутся, потому его и занесло в наши края. Куда он направлялся, неизвестно, но далеко не уехал…
Конечно, полученные сведения Эвина не стала держать при себе, а использовала их, как средство давления на зятя.
– Дочери вы об этом рассказали?
– спросила я резко.
– Да… да, я рассказала!
– созналась Эвина.
– Когда в очередной раз Герстайн вывел меня из себя! Я так надеялась, что она выставит его за дверь…
– И что же?
– Оказалось, она знала! С самого начала знала, кто он такой!
– Эвина сжала дрожащие губы.
– Моя дочь сознательно пошла замуж за какого-то разбойника, убийцу!…
– Значит, то, что вы не пустили Герстайна к Эйне, когда она болела, было просто мелкой местью?
– спросила я.
– Кстати, как вам это удалось?
– Очень просто: я поставила у дверей четверых охранников с арбалетами и велела стрелять, если он попробует войти.
Значит, вот оно что… Думаю, Герстайн смог бы войти, даже будь там десять охранников, но для этого ему пришлось бы их убить. Он не решился сделать это буквально на глазах у жены и детей. Можно ли его за это судить?…
– А ведь он действительно мог спасти Эйну, - сказала я.
– Вы, арнайя Лиссель, можно сказать, своими руками убили свою дочь.
– Что?… - Эвина побледнела так, что я побоялась - не лишилась бы чувств. Надо все же быть поосторожнее с высказываниями…
– Когда Герстайн говорил, что может вылечить ее, он не лгал, - произнесла я.
– Вы не дали ему войти к Эйне, а на расстоянии, даже небольшом, ведьмаки лечить не могут. В отличие от магов-медиков, им нужен тесный контакт. Последние, правда, тоже не особенно хорошо лечат удаленно, но все же…
– Кто, вы сказали?
– выдохнула Эвина, пребывая уже на грани обморока.
– Ведьмак, - повторила я.
– Есть ведьмы-женщины, есть ведьмы-мужчины, для краткости их именуют ведьмаками. Среди северян это встречается намного чаще, чем у нас, а уж у пиратов чуть не каждый второй хоть что-нибудь да умеет этакое: или ветер поднять, или глаза отвести. Герстайн, видимо, умел еще и лечить.
Именно поэтому я и не могла сразу засечь следов чужой магии: ведьму не так просто учуять, как мага, для этого сперва надо догадаться, что она есть, а затем еще особым образом перенастроить восприятие. Когда я это проделала, сомнений не осталось.