Случай со степанидом
Шрифт:
Вот, например, одна из них про арбуз.
— Сегодня я купила арбуз. Он был очень большой! Просто очень большой.
Это меня не удивило. Наталья Ивановна любит всех людей: школьников, милиционеров, продавцов и президентов иностранных держав. И все любят ее и всячески ей помогают.
Вот и продавец выбрал ей самый большой арбуз. И она его понесла.
— Я пронесла его полквартала,
Я представил: Наталья Ивановна — седая спортсменка двадцатых годов — идет по нашей улице и со страшной силой гонит перед собой арбуз ногами. И разные люди относятся к этому по-разному.
— Разве можно так с арбузами обращаться!
— Гонять арбузы ногами негигиенично, — делает Наталье Ивановне замечание пожилой пенсионер военного вида. — Какой вы пример подаете молодежи.
— Хороший пример она подает молодежи, — возражает человек в тренировочном костюме, бегущий трусцой. — У нее арбуз как прилип к ноге. Никакого отскока. Нашей сборной у нее бы поучиться. Мамаша какой-то футбольный секрет знает. Уважаемая, вы постойте здесь. Я до окружной дороги добегу и на обратном пути вам арбуз дотараню.
Наталья Ивановна не стала ждать таранящего спортсмена. Она докатила арбуз до телефонной будки и стала вызывать подмогу — пенсионно-тимуровскую скорую помощь:
— Алло, это Анна Гавриловна? Вы что делаете? Берите свою сумку на колесиках. И приходите сюда ко мне, к мебельному. Поможете мне арбуз нести… Не можете? Выйти не можете? Ничего, я сейчас приму меры.
— Алло, Софья Адамовна? Пожалуйста, зайдите к Анне Гавриловне и откройте ее. Она ключ в двери снаружи забыла. А изнутри дверь не открывается. И пусть она возьмет сумку на колесиках и идет меня выручать… Что, у вас сердце? Ладно, сейчас поможем.
— Алло, Наталья Павловна? У вас есть валидол? Тогда возьмите его и зайдите к Софье Адамовне. Она боится без валидола на улицу выходить. Она проведет вас к Анне Гавриловне. Анна Гавриловна пусть возьмет сумку на колесиках. И все вместе приходите сюда, к мебельному. Поможете мне арбуз нести. Да, и возьмите еще для Анны Гавриловны чай. Она без чая как машина без бензина — не может двигаться.
В это время мимо шел мальчик и с ним двое родителей — папа и мама.
— Тётенька, что это вы делаете?
— Я арбуз домой качу.
— Можно мы поможем?
— Конечно, можно.
— Но мы в кино опоздаем, — говорит мама.
— Ну и пусть! Арбуз важнее!
И арбузная процессия тронулась с места. Впереди мальчик, потом арбуз, потом папа и мама.
В это время им навстречу выходит Анна Гавриловна с сумкой на колесиках и все остальные участники арбузного пробега с чаем и с валидолом. И все они встречаются у лифта.
— Знаете что, — говорит Наталья Ивановна. — Пошли к нам арбуз есть.
И все-все: незнакомые папа и мама с мальчиком, Софья Адамовна, Анна Гавриловна с сумкой на колесиках, Наталья Павловна с чаем и валидолом — все поднимаются наверх на шестой этаж. Есть арбуз.
И если мне в кроссворде попадется слово на десять букв по вертикали, означающее молодую современную прогрессивную женщину, я не буду долго размышлять. Я напишу это слово — «соседка Наталья Ивановна».
Пусть это будет не по правилам, но это будет правильно.
Целебный бык
Село Троицкое под Переславлем-Залесским — село тихое и безобидное. Люди в нем молчаливые, уважительные.
А деревня Афонино, которая в двух километрах рядом, такая разговорчивая, будто и не из этой местности. Недаром ходят слухи, что крестьян для этой деревни помещик афонинский в карты выиграл. И выиграл он их, верно, в каких-нибудь южноцыганских краях. Потоку что таких говорливых людей нигде больше в наших краях не водится.
Когда идешь по Троицкому, все на тебя смотрят, просто глазами едят, но ни о чем не спрашивают.
Когда идешь по Афонино, только о тебе и разговоров.
— Смотрите, мужик с удочкой днем на реку идет.
— А что? Пользы от него никакой, вот его и выставили из дома.
— Почемуй-то пользы от него нет? Выстави его в огороде, вот тебе и польза. Все птицы разлетятся и кабаны на картошку не пойдут.
— Да он, небось, городской, столичный. Он в огороде завянет в полчаса. Ему бы только бумажки подписывать.
— У меня летошний год жил один городской, квелый такой, бесполезный. От него еще жена ушла. И от этого тоже скоро уйдет.
— Это почему от меня тоже скоро уйдет? — не выдержал я.
— Потому. Делов в хозяйстве полно, а ты на речку с удочкой.
— Вот он обратно пойдет, посмотрим, сколько он там выловит.
Так от крыльца до крыльца передают тебя как эстафету.
Зато в Афонино всяких событий мало, а на Троицкое они так и сыпятся. То кино туда приедут снимать про партизан. То окажется, что пенсионерка Купцова Дуняша уже третий год как ведьма — из-за нее у Клековых корова не доится. То выяснится, что бригадир Павловский на тракторе художнику Чижикову забор снес. Потом следы заметал и трактор в обочине утопил.
А то вдруг такое случилось — в Троицком бык Цыган заиграл. Козырять стал.
Был бык как бык. А с осени стал за кем ни попадя гоняться с рогами.
Коровник старый был. Если быка к столбу привязать, он все развалит. Вот он и ходил непривязанный.
Однажды Павел Васильевич Пугачев, районный архитектор, с грибами из леса возвращался. Решил он угол поля срезать, через коровник пройти.
Ходил он медленно, потому что его радикулит разбил.
У нас в Троицком есть примета такая народная, что радикулит у того человека бывает, который свою работу делать не хочет. Так вот, архитектор Пугачев так не хотел ее делать, что весь скрюченный ходил. И с каждым годом все скрюченнее и скрюченнее становился.