Случайная истинная
Шрифт:
– Еще раз поведешь себя так при ребенке, я тебе глаза выцарапаю!
Он на мгновение застывает, явно пораженный происходящим. Но практически сразу лицо искажается яростью. Рывок – и мои запястья крепко сжаты в стальных тисках. Толчок к стене – и я прижата, как бабочка в альбоме коллекционера.
– Не смей. Говорить. Со мной. В таком. Тоне. Или ты забыла, чему я тебя учил в начале наших отношений?
В мыслях, будто по щелчку, промчалось несколько обрывков из прошлого. И будто бы вернулись эмоции старой Леоны. Мне захотелось зажмуриться, сжаться в комочек и поскорее исчезнуть отсюда.
Мотаю головой, отгоняя странные чувства.
Вот же сволочь! Он бил ее. «Воспитывал» себе идеальную, по его мнению, жену. Которая для статуса, а не для жизни. Кроткая, улыбчивая на людях, умеющая себя хорошо вести.
К горлу подкатывает тошнота. Набираюсь смелости и что есть сил отталкиваю прочь.
– Кажется, ты забыл, кто у нас в гостях, милый.
Рахгар моргает, и пелена злости исчезает из его черных глаз. Он опускает руки, окидывает меня оценивающим взглядом.
– Верно. Но мы еще вернемся к этому разговору. – Одергивает манжеты рубашки, передергивает плечами, сбрасывая напряжение. – Ты изменилась. И мне это не нравится.
Последним жестом проведя пятерней по волосам, муженек первым возобновляет шаг по коридору. Я стою пару секунд, переводя дыхание. Меня потряхивает.
Изменник, подлец, плохой муж – это все не так печально в моем случае. Но не насильник. Неважно, в каком виде он будет это проявлять: физическом, сексуальном, эмоциональном… Каждое по-своему ужасно.
Судя по тому, как отреагировала Эйма, она не первый раз видит подобные «отношения» приемных родителей. И боится отца. Неужели он поднимал руку и на нее тоже? Как бы я ни напрягала память, ничего не всплывало в ответ.
Дабы не злить его еще больше, отталкиваюсь от стены и тороплюсь следом. Догоняю как раз у дверей в гостиную, где Рахгар останавливается, раздраженно взглянув через плечо. Проверяет, на месте ли я.
Нужно срочно делать ноги.
Или втихаря подлить дракону чего-нибудь не очень полезного в утреннюю овсянку.
Глава 3
Прежде чем открыть двери и войти в гостиную, Рахгар берет меня под локоть и натягивает на лицо встревоженное сопереживание. Хватка у него, как у бульдога, так что мне приходится лишь сжать зубы и послушно шагать по пятам, как послушная собачонка на коротком поводке.
Дотащив меня до диванов, наконец отпускает.
– Прошу, лорд-дознаватель, познакомьтесь. Как ни прискорбно мне сообщать, но она находилась возле кровати с телом, когда я вернулся.
Я смотрю на него исподлобья уничижительным взглядом, растирая ноющую после захвата его руки кожу. Брешет и не краснеет! Надеюсь, у местной полиции есть какие-нибудь крутые артефакты, определяющие ложь.
Прищуриваюсь и мысленно рисую узоры кишок дражайшего супруга, развешанные по люстрам нашего прекрасного дома. Ну подожди, прежде чем исчезнуть из твоей жизни, я ее испорчу! Сожгу дотла и станцую прощальный танец на пепелище.
– Это уже будет узнавать следствие, – доносится до моих ушей прохладный мужской голос.
И в тот же миг все прочее становится абсолютно неважным. Потому что откуда-то из самого центра моего естества взлетает нечто огромное, горячее, невообразимое! Поднимается из каждой клеточки моего тела, гнездится в районе солнечного сплетения и растет, растет, растет… Стремится вырваться и помчаться к хозяину этого голоса, к тому, на кого я еще даже не смотрю.
Ловлю себя на том, что почти не дышу.
Медленно перевожу взгляд на мужчину, вальяжно сидящего в кресле.
И тут же холодею от того, с каким выражением глаз он на меня смотрит. Необычное волнующее чувство, вспыхнувшее было в груди, оседает к ногам серым пеплом.
Да что ж это такое!
Почему все местные мужики меня на дух не переносят?! А этот конкретный индивид прямо-таки морозным инеем покрывается за короткую долю секунды, что пересекаемся взглядами. Кажется, мы знакомы. Но будто в другой жизни, где наши пути разошлись не слишком мирно.
Но ведь хорош, поганец! Стать и сдержанная мужская красота. Все это приправлено капелькой нездоровой бледности, коей обладают в нашем мире представители особо вредных профессий. Будто табличка «не приближайся – убьет», приколоченная ко лбу.
Темные длинные волосы в низком хвосте, прямой нос, волевой подбородок и синие глаза – прямо по моим мечтам собирали. А голос! Меня прямо насквозь пронзает этот прохладный глубокий баритон.
Мужчина встает и приветственно кивает:
– Леди Дуэрн.
И тут же теряет интерес, переводя взгляд на Рахгара.
– Прошу вас выйти.
– Что? – Супруг явно не ожидает такое услышать. – В каком смысле выйти? Это моя жена, я имею право присутствовать во время допроса.
– Не имеете, – ни на тон не повышая голоса. – Мне нужно допросить каждого, кто находится в доме. И тех, кто был здесь в течение дня. Займитесь их доставкой к этой комнате.
Я стою, стараясь лишний раз не дышать. Смотрю то на одного, то на другого, мысленно хихикая над выражением лица Рахгара. До этого с ним явно никто не обращался, как с мальчиком на побегушках. Если бы гость не был представителем закона, в ход уже пошли бы оскорбления.
Но… он сам позвал дознавателя! Чего теперь пыхтеть вскипающим чайником?
– Хорошо, – спустя целую минуту напряженной тишины выдавливает из себя мой супруг.
– И сделайте так, чтобы меня никто не прерывал. Я буду использовать артефакт, требующий нахождения в помещении лишь одного подозреваемого. Посторонние могут исказить его действие.
– Артефакт? – моментально напрягается дракон. – Я не давал согласие на пронос в мой дом магических вещей.
Дознаватель ни секунды не раздумывает над ответом: