Случайная война: Вторая мировая
Шрифт:
В 1940 году Грёнинг вступил добровольцем в СС. В октябре 1942 года Оскара вызвали и сказали, что ему поручено особое задание, жизненно важное для родины, о котором он никому не имеет права говорить. Он приехал в Катовице на поезде, и ему показали, где он будет жить. В административном здании новые товарищи собрались ужинать. На столе появились сардины, ветчина, водка и ром. Новичок обратил внимание на то, что здесь очень много пьют.
Открылась дверь, и посыльный сообщил, что прибыл новый состав. Трое поднялись, застегнули мундиры и портупеи.
Грёнингу объяснили:
— Привезли евреев. Если им повезет, разместят в лагере.
— А
— Если нет, то сразу в расход.
Всех прибывших в лагерь евреев заставляли сдать имущество и деньги, которые они привезли с собой. Он должен был рассортировать и пересчитать деньги, а потом сдать в центральный аппарат главка в Берлине. Оскар Грёнинг верил в Гитлера. Он верил в то, что Германия призвана уничтожить мировое еврейство. Он верил в то, что Германия проиграла Первую мировую по вине евреев. И желал, чтобы Германия победила во Второй мировой.
Его хорошо кормили. Он успевал отдохнуть и выспаться. Через два месяца ему поручили дополнительную работу — эшелоны с заключенными прибывали все чаще. Руководство лагеря не слишком доверяло своим подчиненным и боялось, что в этой суете кто-то попытается прикарманить отобранные у евреев вещи. Оскару поручили следить за вещами.
Грёнинг продолжал служить. Его произвели в шарфюреры. Вечерами он ужинал с товарищами. Многие напивались и, валясь спать, вместо того чтобы щелкнуть выключателем, стреляли по лампочкам. В выходные они занимались спортом неподалеку от газовых камер. Грёнинг видел, как голых людей загоняли в камеру и как пускали газ. Он слышал, как кричали умирающие, видел, как потом мертвые тела бросали в крематорий. Он был настолько любопытен, что пошел смотреть, как горят люди.
— О чем вы думали, когда увидели, как евреев убивают? — спрашивали бывшего эсэсовца журналисты.
— Это было средство ведения войны. Война велась современными методами.
— Какая же это была война? Это была фабрика по уничтожению людей.
— Если ты уверен в том, что мировое еврейство, иудаизм необходимо уничтожить, то не имеет значения, как именно исполняется задача. Гитлер же сказал в тысяча девятьсот тридцать девятом году, что, если евреи начнут новую войну против Германии, это закончится уничтожением евреев.
— Но ведь существует разница между тем, чтобы аплодировать Гитлеру, стоя в толпе, и самому стать частью машины уничтожения?
— Верно. Но ты исходишь из того, что исполняешь важное поручение. Неприятное, но необходимое стране.
— Вы привыкли к Аушвицу?
— В определенном смысле это была нормальная жизнь. Там был очень хороший магазин, где можно было без карточек купить кости для супа. Это был маленький город, где одно было отделено от другого.
Бухгалтер Аушвица Оскар Грёнинг вернулся из британского лагеря для военнопленных в 1948 году. Предупреждая вопросы, сказал жене:
— Ради нас обоих — ничего не спрашивай.
Она ни разу не задала ни одного вопроса о его прошлом. Но однажды теща, когда вся семья обедала, бросила:
— Откуда я знаю, что не сижу за одним столом с убийцей или с потенциальным убийцей?
Оскар Грёнинг стукнул кулаком по столу:
— Я сижу здесь, потому что я не виновен. Я не преступник, я уважаемый человек.
Он был всего лишь рядовым служащим, бухгалтером в большом хозяйстве под названием Аушвиц. Пересчитанные им деньги убитых людей шли в доход нацистского государства. Многие годы он отгораживался от своего прошлого. Не смотрел фильмов о концлагерях. Он не стал смотреть американский
— Что делается! Они сажают людей, если те говорят, что не было никакого уничтожения евреев в Третьем рейхе! Но ведь на самом деле ничего и не было. Мы-то знаем.
Он всучил Оскару Гёнингу книгу под названием "Ложь об Аушвице". Бывший эсэсовец прочитал и вернул с запиской:
"Я видел все, что там происходило. Газовые камеры, крематории, селекцию заключенных. В Аушвице убили полтора миллиона евреев. Я был там".
Две бутылки с убийственным коньяком
После попытки столяра Георга Эльзера взорвать Гитлера главное управление имперской безопасности подготовило шестидесятистраничную инструкцию о порядке охраны высших чинов рейха, и в первую очередь самого фюрера.
Со временем число охраняемых лиц увеличивалось. В список включили министра иностранных дел Иоахима фон Риббентропа и министра продовольствия и сельского хозяйства, председателя Союза кормильцев рейха обер-группенфюрера СС Вальтера Дарре. По мере продвижения по служебной лестнице в число охраняемых лиц вошли: государственный министр по делам имперского протектората Богемии и Моравии Карл Герман Франк (в Праге), министр без портфеля и имперский комиссар Нидерландов Артур Зейс-Инкварт (в Гааге), имперский комиссар Норвегии обергруппенфюрер СА Йозеф Тербовен (в Осло), командующий военно-морским флотом гросс-адмирал Карл Дёниц (с января 1943 года), имперский комиссар Дании обергруппенфюрер СС Вернер Бест (в Копенгагене), новый начальник главного управления имперской безопасности обергруппенфюрер СС Эрнст Кальтенбруннер, имперский комиссар Украины Эрих Кох и председатель Германского трудового фронта Роберт Лей.
В составе гестапо сформировали отдел координации усилий всех ведомств, охраняющих фюрера, — реферат IV 5А. Такие же отделения образовали в местных управлениях гестапо. От гестаповцев требовали превентивных действий. Любую информацию о возможных актах против охраняемых персон, даже сведения, которые казались совершенно неправдоподобными, следовало направлять в центральный аппарат.
Создавалось единое досье "потенциальных врагов рейха", которые жили в районах, посещаемых охраняемыми персонами. Составлялся перечень умственно неполноценных, профессиональных уголовных преступников и иностранцев. Еще одно досье заводилось на тех, кто работал или жил в радиусе полукилометра от места проведения мероприятий с участием фюрера. Всех, кто переезжал в эти районы, проверяли.
Среди политически неблагонадежных и вообще подозрительных лиц гестаповцы особо выделяли людей опасных профессий — врачей, инженеров, строителей, химиков, специалистов по взрывчатым веществам, часовщиков и ныряльщиков — словом, тех, кто мог сообразить, как отправить фюрера на тот свет. Внушающие сомнение подлежали удалению из охраняемого района. Разрешались превентивные аресты. За три месяца до запланированного приезда Гитлера во всем районе или городе ужесточался контроль за въездом иностранцев, за жильцами гостиниц и общежитий, за местами скопления сомнительных элементов, за вокзалами, аэропортами и морскими портами.