Случайная жена для мажора
Шрифт:
Но я включил в себе гордеца, чтобы она надо мной не смеялась. Пусть не думает, что буду за ней бегать. И кажется, Мадину это задевало. Гордая принцесса привыкла, чтобы ее добивались.
Но она сама всё разрушила своими руками, поэтому извини, красавица, поезд ушел. Она снова на меня посмотрела, а потом проследила направление моего взгляда, и вдруг на ее лице я заметил озарение. Будто она догадалась, зачем я сюда пришел.
«А-а-а, понятно, следишь за своей женушкой. Пасешь ее как влюбленный болван!» — так и читалось
Сегодня на лабораторной нас поставили вместе. Это было то еще испытание. Трудно работать слаженно, когда у вас с партнером по команде объявлен негласный бойкот.
Мадина отвернулась так резко, что даже волосами себе по лицу хлестнула, а я пошел на выход, задев ее плечом. Но, когда вышел на улицу, понял, что продолжаю злиться на придурка Ратмира! Пообломать бы ему его клешни!
— Нет, давай возьмем этот, розовенький! — спорила со мной заучка, выбирая, какой торт мы всё же возьмем. — Он выглядит намного лучше и элегантнее.
— Элегантнее? Ты серьезно? Это торт! Он не может выглядеть…
— Да без разницы, он в любом случае лучше этого оранжевого безобразия! — доказывала мне Рида. Вообще, с ней было довольно забавно, когда она не вела себя как забитая мышь.
Мы сытно пообедали, и я был в приподнятом настроении, так что позволил ей выиграть. Да и, откровенно говоря, плевать мне было на торт. Просто захотелось посмотреть на ее реакцию на свой выбор.
Так, пререкаясь, мы выбрали торт и поехали домой. Мама, как и ожидалось, возилась на кухне несмотря на строгий запрет отца.
— Хватит водить вокруг меня хороводы! — отмахнулась она от моих уговоров оставить готовку Луизе, нашей помощнице по дому, и пойти отдохнуть. — Как вы не понимаете, что мне это в радость?!
— Я сейчас переоденусь и помогу, — отправляя торт в холодильник, улыбнулась маме Рида. Обе быстро спелись, найдя общий язык, и мама просто души не чаяла в этой заучке!
— Вот еще! Иди отдыхай! Тебе еще уроки делать, — возмутилась мама, раскатывающая тесто. — А ты не смотри на меня так! Физический труд мне полезен, спроси у моего врача!
— Идем, заучка, с ней бесполезно спорить! — закатил я глаза, идя в сторону выхода.
— Как ты ее назвал?! — донеслось мне возмущенно в спину. Вот черт!
Это надо же было так проколоться! И что теперь ей сказать?!
— Это шутка, мама! Он не имел в виду ничего плохого. Просто друзья рассказали анекдот, вот Андрей и прицепился к этому слову. Все же знают, что я отличница, вот и…
«Кажется, спасен», — выдохнул я, поворачиваясь к ним. Вот ведь заучка, спасла!
— Ага, — кивнул я. — Ну не стал бы я обзываться, тем более на родную жену, — улыбнулся я самой невинной улыбкой.
— Смотри мне, шельмец! Не смей обижать мою невестку.
— Твоя невестка сама кого хочешь обидит, — закатил я глаза. — Видела бы ты, сколько споров было из-за торта, — решил я поддразнить заучку. И не прогадал, та мигом покрылась румянцем смущения.
— Ну и правильно. Девочкам надо уступать! — встала на сторону Риды мама.
— Эх, потерял я мать, — театрально вздохнул я. — Теперь, что бы я ни сказал, ты на ее стороне.
— Эй! Она и есть твоя сторона, балбес! Если я за нее, это значит, что я за тебя. Вы одно целое, именно это и означает брак, дурачок.
Ох, мама, будь это настоящий брак… Я ведь прекрасно знал, о чем она. У них с отцом именно так всё и было. Для него всегда первостепенным было то, что хотела она. Что бы мама ни задумала, отец всегда поддерживал ее. И когда-то я мечтал, что, когда женюсь на Мадине… Черт! Опять она! Ну сколько можно?! Почему каждая моя мысль заканчивается ей?! Я не хочу о ней думать! Не хочу тратить свою жизнь на сожаления. Почему я должен страдать, пока она занята своей жизнью, полностью вычеркнув меня из нее?
12
Вышел из ванной комнаты под вечер с ворохом одежды, высушенной в сушилке, и засталзаучкуза глажкой. Всегда всё делала сама, не просила ни у кого помощи. Не жена, а подарок. Для того, кто о такой мечтает. Я бы лучше хотел такую, кого бы любил.
—Погладишь мне рубашку? — спросил ее, подходя ближе.
—Рубашку? — переспросила она, застывая с утюгом в руке.
—Сейчас свою сожжешь, — хмыкнул я, усаживаясь вкресло, кидая вещи на кровать икладяодну ногуна подлокотник. Развалился на нем и смотрел на свою трудолюбивую жену.
Включил телевизор для фона и решил от скукипоболтать сзаучкой. В последнее время мы легко находили темы для разговоров, хотя почти постоянно обсуждали школьные дела и ничегодругого.
—Так погладишь? — спросил снова, когда онапродолжила свое нехитрое занятие, уткнувшись взглядом вниз. Брови так сильно нахмурилаи сосредоточилась, будто не гладит, а космический шаттл в космос запускает. И так во всем. Слишком серьезная.
—Если хочешь, поглажу, — согласилась наконец она, и я встал, чтобы дать ей рубашку.
—Если не хочешь, не гладь, — продолжал я еетроллить и увидел, что девчонка злится. А меня это почему-то радовало. — Хочешь — гладь, а хочешь — не гладь, — смеялся я, и наконец добился желаемого эффекта.
—А вот и не буду, гладь сам, у тебя же руки есть.
—Да вроде были с утра, — улыбнулся я, проходя мимо ее рюкзака и доставая какой-то блокнот. — О, дневник!
—Андрей, это не дневник, это мой ежедневник! — воскликнула она и подбежала ко мне. — Отдай!
—Сейчас я узнаю все твои самые тайные мысли. Так-так-так, — изображал я, что читаю тоненьким голоском — Дорогой дневник, сделай так, чтобы в мире появились оценки постобалльной системе, все получали пятьдесят, а я — сто с плюсом!