Случайная жена для мажора

Реброва Мила

— Надо же, какая речь, заучка! Только вот я тут главный. И я решаю, что тебе можно, а что нет. На правах соседа, мужа или еще кого — это уже ненужные детали. Главное, помни — я говорю, ты делаешь. Запрещаю что-то — не делаешь.

Ох, как хорошо-то! Зачем только сдерживался и пытался вести себя с ней по-человечески?! Не понимает она хорошего обращения! Свободу почувствовала и сразу решила, что может выдвигать мне условия…

— Еще чего! Я не собираюсь тебя слушать! Я не рабыня! — выкрикнула она, отталкивая меня за плечи. Черт, я даже не заметил, как оказался

так близко, практически дыша ей в лицо!

— Ты не можешь мной командовать! Думаешь, только тебе можно развлекаться?! — говорила она мне в лицо, злобно сузив глаза.

— Ах ты, маленькая… — не отставал я и распалялся еще больше.

— Если попробуешь мне что-то сделать, я пожалуюсь…

— Мы еще и ябедничать умеем? — не поддаваясь и продолжая нависать над негодяйкой, прошипел я, чувствуя, что начинаю заводиться от ее слов. Вот не живется человеку спокойно!

— Отойди от меня! — чуть ли не взвизгнула она, когда я перехватил ее упирающиеся в меня кулачки и прижал их к креслу над ее головой.

— Начиная бой, будь уверена, что сможешь выстоять до конца, заучка. И в следующий раз попроси по-человечески, а не выдвигай условия. Я такое ох как не люблю, — предупредил я ее.

— Ну ты и… — она задохнулась от гнева и даже осеклась, не найдя слов.

— Тс-с-с… Хорошие девочки не должны ругаться, — приложил я палец к пухлым губам, чувствуя, как невольно учащается дыхание от такой близости.

Мы оба замерли, вдруг обнаружив, что шумно дышим и смотрим друг другу глаза в глаза, находясь слишком близко для тех, кто не является мужем и женой. Черт! Мне запрещено ее трогать! А я вновь сделал недопустимое, перейдя грань, которую сам себе обозначил.

Поэтому дернулся и отпрянул, а она, испуганно дрожа, откинулась обратно на спинку кресла и замерла там в ожидании. Большие влажные глаза смотрели на меня, а нижняя губа тряслась.

— Андрей, я не могу вечно жить фальшивой жизнью, — начала она слабым голосом. — Не могу только учиться и сидеть с тобой дома, поддерживая иллюзию брака.

Не стал ей снова напоминать, что она сама виновата в собственном положении, сжал кулаки и отступил еще на шаг, подальше от нее.

— Иллюзия или нет, но ради матери мы должны быть постоянно вместе, ходить куда-то вместе и рассказывать об этом. Будет много лишних вопросов, а я и так постоянно вру матери. Ты тоже готова наврать, что пошла со мной куда-то?

Она сглотнула и опустила глаза, заламывая руки. Видать, дошло, как плохо обманывать женщину, которая так хорошо к ней относится. Но потом в ее взгляде мелькнула решимость, она подняла голову и опять завела свою шарманку.

— Мы уже ее обманываем. Но я так не могу, Андрей! Я должна развлекаться с подругами. У меня совсем нет своей жизни!

Вот лучше бы она этого не говорила!

— Жизни? — произнес я замогильным голосом. — Тебе напомнить, чего ты лишила меня? Во что ты превратила мою жизнь!

— Андрей, я… — пролепетала она, но я выставил вперед палец, давая ей понять, кто тут главный.

— Ты сама виновата во всем, что происходит, так что не смей жаловаться и говорить о том, что ты что-то потеряла или тебе чего-то не хватает. Веди себя дома как примерная жена, а в школе — по моим правилам.

— Хватит уже о своих правилах! — воскликнула она, размазывая слезы по щекам. И чего ревет? Не пустили на матч? По сравнению с моими потерями она вообще как на курорте!

После этого разговора наше общение переросло в тотальный бойкот, и я даже потерял ее из виду на какое-то время, увлекшись игрой в плейстейшен, и вдруг мама сунула нос в комнату и уставилась на меня в удивлении:

— Сынок, ты чего не одеваешься?

Сразу заподозрив неладное, я отложил джойстик и повернулся к ней.

— Рида поехала вперед, сказала, что ей нужно какой-то девочке учебник завезти. Странно, конечно, я спорить не стала, — пожала она плечами, — а та девочка уже отвезет ее на ваше место встречи.

— Какое еще… — начал было тупить я, но потом быстрые умозаключения привели меня к нужному поведению. — А! — хлопнул я себя по лбу, слишком сильно растягивая губы в улыбке. — Заигрался! Рида меня прикончит! Надо скорее собираться. На матч. Да, точно, на матч! Футбольный матч. Обож-ж-жаю футбол, — практически прорычал я, вызывая у мамы шок на лице.

— Андрей, с тобой точно всё в порядке? — подошла она ближе, прикладывая ладонь ко лбу. — Вроде жара нет. Ладно, давай поспеши, а то уведут твою красавицу-жену футболисты с мускулистыми ногами.

Она рассмеялась как девчонка и ушла из комнаты, а я взял подушку и приложил ко рту, вымещая на ней гнев и беззвучно крича. После чего почувствовал себя невыносимо тупым.

Ну, заучка, погоди! Так подставила! Взяла и обвила вокруг пальца!

Я тебя поймаю и покажу, где раки зимуют! А может и накажу!

— Как здесь шумно! — крикнула я на ухо Нике, пытаясь добиться того, чтобы она меня услышала. — А матч даже еще не начался. Чего они все так орут?

— Они не орут, просто разговаривают все подряд. О, наши мальчики самые лучшие! — захлопала она в ладони, когда увидела, как наша футбольная команда выходит на стадион, куда мы приехали.

Вернее, куда я сбежала… До сих пор горели щеки. Ничего более сумасшедшего я еще не делала, если не считать моего побега из дома дяди.

Ника продолжала что-то еще говорить, но я не слушала. Толпа скандировала, все повскакивали с мест, кричали, вопили, прыгали и громко дудели. Безумие какое-то!

А я в этой толпе выискивала глазами Андрея, представив, как он идет на меня, как бык на тореодора, чтобы утащить со стадиона и наказать за сумасбродство и подставу. Бр-р! Ужас!

— Надо было пойти в кино или в кафе! — крикнула я Нике.

— Что? Зачем? Давай смотреть футбол.

— Я ничего не понимаю в нем, — призналась честно, — ну, гоняют матч туда-сюда… — протянула я, со скучающим оглядывая толпу.

У всех так горели глаза, что я невольно задумалась: но ведь есть что-то интересное в футболе, раз у этого вида спорта миллионы болельщиков.