Случайная жена, или Наследство в подарок

— Когда уже все это закончится! — со стоном забежала в подъезд, скрываясь от удушающей жары.

Хотя мои медленные движения невозможно было назвать бегом. Даже с большой натяжкой. Я прислонилась спиной к стене, переводя дыхание и поглаживая огромный живот, который еще чуть-чуть и начнет доставать до моего подбородка. До родов было еще две недели, а я походила скорее на бегемота, чем на будущую мамочку. Подняла голову, с тоской оглядела ступеньки. Три лестничных пролета, и я попаду в квартиру, остуженную кондиционером.

Остался

А потом у меня будет целых три часа, чтобы передохнуть, до очередного планового визита к врачу.

Уже у двери, как раз когда я, гулко дыша, выискивала в бездонном бесформенном рюкзаке ключи от дома, раздалась настойчивая вибрация телефона.

«Лишь бы это была врач. Вдруг она решила отменить визит», — малодушно подумала я, понимая, что чересчур сильно устала от обычного похода в ближайший продуктовый магазин. У меня попросту не осталось никаких сил. А телефон все звонил и звонил, сбивая меня с поиска связки ключей.

Наконец-то поймала круглый и гладкий брелок, все еще не обращая внимания на надоедливую стандартную мелодию. Опять настройки сбились, отметила я на краю сознания, привалившись к двери и засунув ключ в замочную скважину.

Звонить перестали, а я все же ступила в спасительную прохладу. Захлопнула за собой дверь и, достав затихший телефон, кинула рюкзак на пол. Разулась, не нагибаясь. Это было бы слишком тяжело. С каждым днем беременность становилась все труднее и обременительней. Я никогда не была стройняшкой. Но сейчас я действительно походила на бегемота, такого круглого, что ему с тяжестью давался каждый шаг.

Телефон опять задрожал от вибрации, и на экране появился неизвестный номер. Я, вытерев пот со лба, все же провела по дисплею, отвечая на вызов.

— Слушаю, — голос все еще сбивался, слишком уж я запыхалась, поднимаясь на третий этаж.

— Залесская Аврора Сергеевна? — в трубке раздался строгий голос, а я направилась в единственную комнату своей съемной квартиры.

— Сгибнева, — поправила мужчину и, прижав плечом телефон к уху, аккуратно присела на диван, держась одной рукой за поясницу, словно та без моей помощи сломается и я развалюсь на части: ноги отдельно, туловище отдельно, — а второй рукой придерживая огромный живот, следуя тому же принципу. Ведь ощущение, что без помощи мой огромный живот отвалится и даже дородовой бандаж никак мне не поможет, меня не покидало.

Вообще, мало что могло помочь таким бегемотам, как я.

— Хм, странно. В копии вашего свидетельства о браке написано, что вы взяли фамилию мужа.

— У вас устаревшие сведения, — переведя дыхание, ответила я неизвестному мужчине. Все же, стоило только сесть и даже жизнь начала видется в других, более ярких красках. — Я развелась и вернула девичью фамилию обратно.

Ну не стану же я рассказывать незнакомому человеку, что пробыла в браке столь мало, что даже паспорт сменить не успела, а потом это стало совершенно не нужно.

— Абсолютно точно, у меня последняя информация. Простите, что не назвался, Владимир Григорьевич — юрист, представляющий интересы семьи Залесских. В данном случае Богдана Залесского.

Дочка, словно отзываясь на имя своего папочки, как на позывные, толкнула меня пяткой в ребро, вызывая болезненный стон.

— Аврора Сергеевна, с вами все в порядке?

— Да-да, — заверила юриста, поморщившись.

Неужели Залесский за девять месяцев так и не оформил документы о разводе?

— Вы не могли бы приехать в мой офис? У меня к вам очень деликатный разговор.

Мужчина назвал адрес, а я, прикусив губу, погладила живот. Дочь разбушевалась, издеваясь над моими ребрами. Хотя именно сегодня утром она была на удивление тиха, лишь низ живота подозрительно тянуло уже третий день. Посмотрела на запястье: прием в женской консультации у меня назначен через три часа.

— Если только сейчас, — тихо отозвалась, понимая, что как раз успею. Если там какие-то проблемы с разводом, то скорее надо их решить. До родов.

Владимир Григорьевич был настолько рад моему согласию, что уверил: машина меня уже ждет. Сервис, мать его так. Куда бы деваться.

Тяжело вздохнула, поднимаясь, и одернула удлиненную футболку, медленно добралась до коридора и, подняв с пола рюкзак, поспешила на выход. На удивление, у подъезда уже стояла машина, из которой сразу же вышел красивый, представительный мужчина — Олег Залесский, старший брат Богдана.

— Здравствуйте, — неуверенно поздоровалась с ним, тогда как он уставился на мой живот во все глаза. Да, такое трудно было не заметить.

— Это то, о чем я думаю? — обычная вежливость изменила ему, раз он поинтересовался моей беременностью настолько бескультурно.

Я пожала плечами и ускорила шаг к машине. На самом деле лишь попыталась его ускорить — тяжело передвигаться быстро, когда ты весишь тонну. Хорошо-хорошо, если верить таблицам измерений, то сейчас я приближалась скорее к центнеру.

Как бы ни ругала меня врач, но я набрала недопустимые двадцать килограммов за всю беременность при начальных восьмидесяти, оттого сейчас было настолько тяжко. Видимо, заметив мое состояние, все же мужчина был врачом, Залесский больше не приставал ко мне с расспросами, просто открыл переднюю пассажирскую дверь. Слава богу, что его машина была хоть и красивой, но не настолько огромной, как у Богдана. Во внедорожник в своем нынешнем положении я бы просто не сумела вскарабкаться.

Всю дорогу до юриста мы молчали, мужчина задумчиво косился на меня, а я не спешила заваливать его расспросами. Надо будет — расскажут. Своего интереса такие люди точно не упустят. В этом я больше нисколечко не сомневалась.

Олег припарковал машину, вышел и, обойдя ее по кругу, помог выбраться мне. Так же молча подставил локоть, чтобы я за него схватилась, и повел в здание. Лишь у входа в нужный кабинет мужчина нахмурился и заговорил:

— Слушай, может, чтобы тебя лишний раз не волновать, потом с этим разберемся? У тебя когда срок стоит?